A.D. 999, стр. 24

Наконец они разомкнули свои объятия.

— Я Эйрет, — представилась незнакомка чуть хрипловатым, сочным голосом, похожим на звук ручья, катящегося по камням. — Я — дух колодца Гленнсид.

— Ч-что?

— Я дух водного источника вашей деревни, — спокойно повторила Эйрет. — Ты просила меня дать тебе убежище, когда пряталась в моих глубинах, я дала его, и, пока ты находилась там, я изучила тебя. Я узнала, что ты отважна и умна и что ты не из тех, кто легко сдается. Я чувствовала твои страдания, твой стыд, и я сострадала тебе. А когда мы узнали, что нам самим нужен защитник, борец, я поняла, кого нам следует призвать.

— А я… ничего не понимаю.

Кеннаг вдруг бессильно опустилась на траву; ноги отказывались поддерживать свою хозяйку. Ее новые знакомые из Страны Эльфов тотчас же сели рядом с ней.

— Выпей это, — предложила королева, передавая Кеннаг украшенный драгоценными каменьями кубок.

Кеннаг знала, что, если отведаешь волшебной пищи, назад, в свой мир, можешь не вернуться никогда.

А что, может, это и к лучшему, мысленно махнула на все рукой Кеннаг и жадно прильнула к кубку. В нем было медовое вино, божественную сладость которого нельзя было описать словами, и к тому моменту, когда Кеннаг осушила кубок, она почувствовала себя гораздо лучше. Буйные цвета перестали мельтешить у нее перед глазами, а лица обитателей Холма больше не менялись. Кеннаг ощутила себя более спокойной, но в то же время и более бдительной. С улыбкой благодарности она вернула кубок королеве. Почувствовав в своей руке маленькую прохладную руку Эйрет, Кеннаг не стала возражать.

— Я, пожалуй, начну с самого начала, — сказал король.

— Неплохая идея, — кивнула Кеннаг; вино придало ей смелости.

— Мы живем в Тир на Н'Олдатанна, Стране Всех Цветов. Вы живете в Тир на Ска'танна — так мы называем Страну Теней. Когда в вашем мире зима, у нас лето, а когда у нас наступает осень, вы радуетесь приходу весны. Не может быть тени без сущности, а сущность должна иметь тень. Наши миры не могут существовать отдельно друг от друга.

Недавно нам стало известно, что над Страной Теней нависла страшная угроза. Зло ходит там, и оно вознамерилось извратить и разрушить ваш мир. Мы ощутили бы на себе последствия этой катастрофы, поэтому не можем допустить, чтобы она произошла. Нам нужен борец из Страны Теней, который сразился бы с этим злом и предотвратил уничтожение Тир на Ска'танна. Тогда и в нашем мире жизнь продолжится. Понимаешь?

Кеннаг неуверенно кивнула; ей вдруг захотелось снова испить того прекрасного вина.

— Ты обладаешь отвагой и умом, чтобы быть нашим бойцом. У тебя есть силы для преодоления собственной боли, для исцеления своих же ран, хотя ты и не отдаешь себе отчета, какой мощью обладаешь. Ты должна сразиться со злом, которое угрожает вашему миру, Кеннаг ник Битаг, и злом, которое затаилось в твоем сердце… и, поступив так, ты спасешь не только свой мир, но и наш тоже.

К концу рассказа короля Кеннаг буквально пылала от стыда, унижения и горькой обиды. Эти существа знали о ней все — о том, что ее изнасиловали, что она вытравила себе плод, и о ненависти, которую она питала к своему… к ребенку своей матери. И все же они считали ее достойной.

— Я? Вы хотите, чтобы я сделала это. Во имя Матери Бригиды, почему?

— Потому, — перебила ее Эйрет, — что мы знаем, какое у тебя сердце. Не бойся. Ты не одна будешь выполнять это задание.

— Да, есть и другой, — добавила королева. — Ты найдешь своего товарища на юге, в местности, называемой Уэссекс.

— Никогда не слышала об Уэссексе. Должно быть, это очень далеко отсюда.

— Мы дадим тебе для этого путешествия хорошего коня, — ответил король. — Получишь ты от нас и другие дары. Так ты согласна? Будешь ли сражаться, дабы спасти два, мира и все души, обитающие в них?

Кеннаг колебалась. Она не смела взглянуть на нечеловечески прекрасные лица, окружающие ее. Заглянула внутрь, в свое сердце, и нашла там лишь пустоту и боль. С этим она не могла и не хотела жить дальше. Лучше принять предложение. Может быть, активная деятельность при выполнении этого поручения хотя бы заполнит ту ужасную пустоту, даже если она не добьется чего-либо более существенного.

— Я согласна, — тихо произнесла Кеннаг.

— Мы знали, что ты не обманешь наших ожиданий, — тепло проговорил король. — И мы поможем тебе. — Он дотронулся своими длинными пальцами до ее виска. — Вручаю тебе дар ясновидения.

Кеннаг судорожно глотнула воздух, но не двинулась с места. Обоюдоострый меч, вот что такое этот дар, подумалось ей.

— Ты обретешь способность видеть будущее, и будешь знать то, что большинству смертных неведомо. Таков дар короля.

— Закрой глаза, Кеннаг, — приказала Эйрет. Кеннаг повиновалась и тут же ощутила, как нежные пальцы касаются ее прикрытых век, губ, ушей. — Эта мазь позволит тебе видеть, слышать и говорить с кем бы то ни было из мира смертных. Прислушивайся к их советам, когда те будут даваться тебе добровольно. Таков дар от Эйрет.

— А дар от меня, — сказала королева, улыбнувшись открывшей глаза Кеннаг, — вот этот конь.

Она уже поднялась на ноги и стояла рядом с лошадью, самой прекрасной из тех, которых Кеннаг когда-либо приходилось видеть. То была кобылица, сливочно-белая, словно луна, с гривой и хвостом золотыми, как солнце. Статная и горячая, она вскинула голову и тихо заржала, пристально глядя на Кеннаг темными глазами, в которых светился разум, бесконечно превосходящий по силе ум любой лошади из мира смертных.

— Ее зовут…

Кобылица вдруг ударила копытом о траву и проржала, как показалось Кеннаг, несколько возмущенно.

— Дашь ей то имя, какое тебе захочется, — сказала королева. — Она доставит тебя туда, куда тебе нужно.

— Время бежит быстро, даже здесь, — заметил король с ноткой грусти в голосе. — Сорок ваших дней осталось до того момента, когда будет уже слишком поздно.

— Но… — Кеннаг поднялась на ноги. Кобылица скакнула к ней и потерлась мягкой мордой о шею женщины. Кеннаг рассеянно погладила роскошно гладкую шкуру животного. — Куда мне идти? Кто тот другой, о котором вы говорили? Кто мой враг?

Но мир Доброго Народа вокруг нее уже начинал расплываться, исчезать. Лошадь быстро и целеустремленно двинулась к воротам, и Кеннаг пришлось торопливо последовать за ней. Впереди зиял выход из холма; снег снаружи беловато мерцал на фоне черноты теней и неба. Кеннаг оглянулась через плечо, еще раз выкрикнув свои вопросы. Однако фигуры короля, королевы и Эйрет уже стали едва видимыми, и Кеннаг только успела заметить, как они подняли руки в прощальном жесте.

Лошадь выскочила наружу через ворота, и Кеннаг выбежала за ней. Споткнувшись, она упала ничком в снег. Кеннаг сразу же поднялась на ноги, отплевываясь, и отряхнула снег со своего плаща. После мира иного снаружи ей показалось очень холодно.

И тут она вдруг поняла, что не знает этого места. Конечно, в Тир на Н'Олдатанна, должно быть, много дверей, и Добрый Народ выпустил Кеннаг из какой-то другой, дабы ускорить ее путешествие. Снега здесь было гораздо меньше, и близился рассвет.

Хорошо бы узнать, где же я все-таки нахожусь! — подумалось Кеннаг.

Она повернулась к лошади, будто та могла помочь ей в этом. Кобылица из Страны Эльфов, не утратившая и здесь своей красоты, так поразившей Кеннаг в царстве Доброго Народа, пристально смотрела на что-то. Страх зашевелился внутри у Кеннаг, и она резко развернулась.

Довольно долго она не могла разглядеть, что это такое. Белое как снег, оно поначалу было неподвижным. Но зрение Кеннаг стало уже другим, не таким, как у остальных смертных, и постепенно она начинала различать очертания неведомого существа. Глаза ее расширились, дыхание перехватило. Ладно божественные создания из Страны Эльфов — они ведь даже взору приятны, но это!..

— Пожалуйста, не бойся меня, — сказал призрак.

ГЛАВА 7

Холодно было в Нифльхейме и темно; и хлад этот, и тьма были здесь вечными. Но не было тут тишины.