Пепел победы, стр. 41

– Здесь ты, безусловно, прав. Скажу, что на Жискара, Турвиля или любого из их компании я бы не поставил. Они и раньше-то не внушали особого доверия, а успех, достигнутый ими под началом МакКвин, лишь усугубил сомнения. Сейчас они наверняка стали еще более рьяными ее приверженцами, чем до «Икара».

Он потер подбородок.

– Конечно, я мог бы с ходу назвать с десяток адмиралов, не вызывающих ни малейших подозрений, только вот боюсь, что как профессионалам им всем очень далеко и до МакКвин, и до ее ближайших сподвижников. Опять же: если мы знаем кому верны эти люди, то для флота их настроения тоже не тайна. Назначим любого – и в нем в отличие от МакКвин, которую считают своей, будут видеть нашу креатуру. Оно бы и ладно, но мне не хотелось бы, чтобы новому Военному Секретарю пришлось начинать работу с преодоления недоверия подчиненных. Очевидно, – продолжил он с хмурой усмешкой, – что нам нужен выдающийся флотоводец, не входящий в ближний круг МакКвин, лояльный по отношению к нам, но никогда не демонстрировавший эту лояльность так, чтобы его заподозрили в лизоблюдстве. И вдобавок лишенный политических амбиций.

– Помнится, – хмыкнул Пьер, – Диоген днем с огнем безуспешно искал далеко не столь совершенного человека. И где ты намерен откопать сей идеал?

– Не знаю, – ответил Сен-Жюст со смешком, а потом, уже очень серьезно, добавил: – Пока не знаю. Но поиски мною уже начаты, Роб, и когда они завершатся успехом, мнение о незаменимости гражданки МакКвин можно будет пересмотреть.

Глава 10

– А ведь задумано, Скотти, было совсем неплохо, – сказал капитан второго ранга Стюарт Эшфорд, склонившись над плечом Тремэйна, чтобы всмотреться в дисплей тактического тренажера. На экран были выведены лишь итоговые результаты, а не все параметры «атаки», однако количество «сбитых» ЛАКов оказалось удручающе высоким. – Когда мы обсуждали твой план атаки, мне казалось, что он непременно должен сработать. Так что же случилось?

– Да то, Стью, – со вздохом ответил Тремэйн, – что я стал слишком самоуверенным.

– Тогда сформулирую вопрос по-другому: как это произошло? – сказал Эшфорд и, набрав команду с клавиатуры, вызвал схему тактической ситуации перед началом учебной атаки. – Смотри, до этого момента они нас не замечали, в противном случае корабли эскорта уже открыли бы огонь. Ты находился в ста восьмидесяти тысячах километров от них и продолжал сближение с превосходством в скорости, составлявшим десять тысяч километров в секунду. Учитывая, что твои корабли могут развивать ускорение почти на пятьсот g больше, чем эти транспортники, они были просто обречены!

– Да уж… – пробормотал Тремэйн, покосившись на изображения торговых судов, служивших целями его крыла, и криво ухмыльнулся Эшфорду.

По возрасту они были почти ровесниками, однако Эшфорд, ныне КоЛАК [7] корабля ее величества «Инкуб», успел послужить на «Минотавре» и почти год имел дело с настоящей боевой техникой. «Инкуб», занесенный в реестр как НЛАК-05 [8], конструктивно был несколько ближе к изначальному, реализованному в «Минотавре» варианту, нежели «Гидра». Конечно, эти различия не бросались в глаза, но все же «Гидра», при несколько меньшем собственном тоннаже, могла перевозить на двенадцать ЛАКов больше. Правда, это достигалось за счет снижения емкости погребов бортовых пусковых установок, но поскольку носителям не следовало сближаться с боевыми кораблями для перестрелки, подобная жертва не казалась Скотти чрезмерной. «Гидре» предстояло войти в строй под номером НЛАК-19 лишь по завершении оснащения, которое планировалось на ближайший месяц. Легкие атакующие корабли еще только начали прибывать, а потому Тремэйн и его подчиненные в отличие от Эшфорда были вынуждены обучаться на тренажерах.

О том, что Стью и его приятели прибрали к рукам практически всю первую партию новых пташек, Скотти думал без озлобления. Командиры всех крыльев первых шести носителей служили командирами эскадрилий под началом Джеки Армон. Собственно говоря, только они и уцелели после Второго Ханкока из командиров эскадрилий, так что за свое повышение они заплатили очень дорого. «Минотавр» тогда потерял более половины крыла, но ЛАКи устроили кораблям противника настоящую бойню. Лично команда Эшфорда, по подтвержденным данным, подбила три линкора; на счету его эскадрильи их было пять.

Если кто-то на флоте и заслужил право первым получить легкие корабли новой модификации, так это они.

«К тому же, – не без злорадства подумал Тремэйн, – техника на месте не стоит, и если они получили „Шрайки-А“, то мои люди получают „Шрайки-Б“, а „Ферретами“ нас оснастили одновременно с „Инкубом“. Да и в любом случае Стью – славный малый, он избавил меня от многих хлопот, приняв под свое, так сказать, крылышко».

– Транспортники были обречены, точнее, были бы, если бы не одна мелочь, о которой адмирал предпочла не упоминать.

Он запустил запись и стал следить за тем, как разворачивался бой.

Все шло точно по плану вплоть до того момента, когда крыло приблизилось на дистанцию гразерного поражения и совершило боевой разворот. В тот же миг четыре из восьми «транспортников» отключили маскировку. Три супердредноута и дредноут открыли огонь одновременно, и даже мощные защитные поля «Шрайков-Б» и «Ферретов» не смогли устоять против энергетического оружия кораблей стены. Шестьдесят три легких атакующих корабля Тремэйна были уничтожены, а остальные сорок пять, нарушив боевое построение, рассеялись. Тридцать из них попытались перестроиться для вторичной атаки, но один из супердредноутов оказался класса «Медуза» – и пустил в ход подвески. Даже новейшие «Шрайки-Б» с их пртиворакетами и кормовыми лазерными кластерами не могли противостоять столь сокрушительной огневой мощи. Выйти из боя удалось лишь тринадцати кораблям, причем семь из них получили такие повреждения, что, будь этот бой реальным, по возвращении на «Гидру» подлежали бы списанию.

– Эх, старина! – Эшфорд покачал головой с сочувствием… и неожиданной теплотой. – Поддела тебя старушка, а? Любит она устраивать сюрпризы, но такой трюк отчебучила впервые! Неужто даже не намекнула, что вас ждет нечто особенное?

– Ни словом! – буркнул Тремэйн. – Зато потом не преминула ткнуть нас носом, что никто, включая меня, не удосужился провести визуальное опознание цели. Мы положились на сенсоры, черт бы их драл. И еще: в условиях учения было сказано, что крыло атакует мантикорские транспорты, а значит, кому-то из нас следовало сообразить, что прикрытие может осуществляться новейшей техникой. Но мы выказали себя олухами и получили то, что заслужили. Скажу сразу, опережая твой вопрос: я специально попросил ее разрешения показать тебе эту запись. Должен добавить, делаю это со смешанными чувствами.

– В каком смысле?

– Да в том, Стью, что беда одна не ходит: раз уж я подставил шею под затрещину, то мне станет чуток полегче от сознания того, что моя шея не единственная.

Эшфорд прыснул, но в глазах Тремэйна вспыхнул лукавый огонек.

– В том смысле, что мне было бы проще молчать о случившемся в тряпочку, но только на первый взгляд. Я подумал: раз она, запросто прихлопнув мое крыло, не возражает, чтобы я рассказал историю моего позора тебе, стало быть, каверза, проделанная ею со мной, это только цветочки. А ягодки, дружище, припасены для тебя.

Самодовольная ухмылка Эшфорда мгновенно исчезла: несколько мгновений он растерянно моргал, потом нахмурился.

– Ну и язва же ты, коммандер Тремэйн.

– Что есть, то есть. Но меня гложет любопытство: как она подденет тебя?

– В любом случае виноват ты.

– Я? Я же сам попался на крючок!

– Ха-ха! Всем известно, что она не выкидывала таких фортелей до тех пор, пока на прошлой неделе не вернулась с совещания на острове Саганами. А с кем она там совещалась, как не с герцогиней Харрингтон? Так вот, если бы не ты и не все твои сообразительные приятели с Аида, леди Харрингтон не оказалась бы здесь и не подбросила бы даме Трумэн парочку зловредных советов.