Любой ценой, стр. 52

— Все собрались, ваша милость.

Хонор оторвалась от отчёта, который изучала. Джеймс МакГиннес стоял в дверном проёме её кабинета, расположенного в особняке на берегу Залива Язона. Увидев выражение его лица и ощутив эмоции, она сдержанно покачала головой.

— Нет необходимости говорить это столь укоризненно, Мак, — сказала она. — Я, знаешь ли, вовсе не загоняю себя.

— Это зависит от вашего определения слова «загонять», не так ли, ваша милость? — отозвался он. — Я, безусловно, видел случаи, когда вы работали больше, а спали меньше. Но я никогда не видел, чтобы вас так сильно тошнило. И Миранда, — укоряюще добавил он, — тоже.

— Мак, — терпеливо сказала она человеку, который когда-то был её стюардом и оставался её хранителем, — всё не так уж плохо. Это просто небольшое желудочное расстройство. Может быть нервное. — Её губы дернулись. — Видишь ли, нельзя сказать, чтобы моё новое назначение обходилось без стрессов!

— Нет, мэм, нельзя. — глаза Хонор сузились, поскольку МакГиннес вернулся к старому, военному стилю обращения. Он, в основном, старательно избегал употреблять его в последнее время. — Но мне приходилось видеть вас в состоянии стресса и раньше, — продолжил он. — Например, после того, как вы были ранены на Грейсоне. Или после дуэли. И, при всём моем уважении, мэм, — очень серьёзно произнес он. — нервы никогда не заставляли вас расстаться с завтраком, чему мы недавно были свидетелями.

Хонор несколько секунд задумчиво смотрела на него, потом вздохнула.

— Ты победил, Мак, — сдалась она. — Позвони доктору Фрейзер. Спроси её, не сможет ли она принять меня в понедельник, хорошо?

— Великолепно, ваша милость, — ответил он, позволив себе только самое мимолетное выражение удовлетворения.

— Вот и славно, — сказала она, — поскольку сегодня я собираюсь засидеться допоздна и мне не нужно, чтобы ты с укоризненным видом слонялся под дверью. У нас есть штат достаточно умелых слуг, которые могут принести нам еду или напитки, если понадобится. Так что ты можешь ложиться в привычное время. Хорошо?

— Великолепно, ваша милость, — повторил он с лёгкой улыбкой. Она хихикнула.

— В таком случае, мистер МакГиннес, не будете ли вы столь любезны и не пригласите ли моих гостей зайти?

— Безусловно, ваша милость.

Он слегка поклонился и вышел. Хонор поднялась из кресла, подошла к раскрытому кристаллопластовому окну, занимавшему всю стену, и вышла на балкон.

Залив Язона блестел перед ней в лучах Руха. Диск луны то прятался в редкой, высокой облачности, то вновь появлялся. Свежий бриз нагонял волну в заливе, огни Лэндинга отражались в воде размытыми скоплениями. Она почувствовала давление ветра, ощутила запах соли и, внезапно, затосковала по своей яхте. Она почти ощутила в руках рукоятки штурвала, брызги на лице, простое удовольствие наблюдения за тем, как надувшиеся паруса перехватывают энергию ветра. Лунный свет, звёзды, свобода от забот и обязанностей манили её. Она тоскливо улыбнулась, повернулась к обольстительной картине ночного залива спиной и шагнула назад в свой кабинет, куда уже заходили в сопровождении МакГиннеса её гости.

Процессию возглавлял офицер с каштановыми волосами в мундире контр-адмирала. За ним шли высокий, выглядевший слишком молодо капитан первого ранга, Мерседес Брайэм и прочие основные члены её штаба. Хонор была очень довольна, что ей удалось сохранить в целости штаб своего бывшего Оперативного Соединения 34.

— Алистер, — сказала она, шагнув навстречу флаг-офицеру с тёплой улыбкой и протягивая ему руку. — Рада снова тебя видеть. Мерседес сказала мне, что ты прибыл сегодня утром.

— Я тоже рад тебя видеть, — ответил Алистер МакКеон, пожимая её руку с ещё более широкой улыбкой. — Приятно знать, что ты осталась достаточно довольна мной, чтобы пригласить снова!

— Как обычно, Алистер. Как обычно.

— Вот это мне нравится слышать, — откликнулся он, оглядывая кабинет. — А где твоя маленькая пушистая тень?

— Нимиц наносит визит Саманте в Белой Гавани, — ответила она.

— О! В Белой Гавани, да? — он взглянул на нее поблёскивающими серыми глазами. — Я слышал, что в это время года на севере стоит приятная погода.

— Да, стоит, — она ещё секунду удерживала его руку, а затем перевела взгляд на темноволосого, невероятно красивого капитана, сопровождавшего его.

— Раф, — она в свою очередь протянула ему руку и тот решительно её потряс.

— Ваша милость, — откликнулся он, склоняя голову.

— Прости за «Оборотня», — сказала она вполголоса.

— Не буду утверждать, что не буду по нему скучать, ваша милость, — ответил капитан Рафаэль Кардонес. — Но и от новенького с иголочки супердредноута типа «Инвиктус» человеку, который пробыл в списке столь же недолго, как и я, воротить нос не стоит. Да и ещё одно назначение вашим флагманским капитаном ничуть не испортит моего послужного списка.

— Ну, это зависит от того, насколько хорошо мы справимся с делом, не так ли? — отозвалась она и взглянула на Брайэм и прочих членов своего штаба.

Капитан Андреа Ярувальская, её операционист, выглядела как всегда сдержанно, но Хонор ощущала прячущиеся за её ястребиным профилем ожидание, пыл и трепет. Джордж Рейнольдс, отвечавший за разведку, после Сайдмора был произведен из лейтенант-коммандера в полные коммандеры. Ему не вполне удавалось скрыть бурление вопросов, порожденных его острым умом. Её астрогатор, лейтенант-коммандер Теофил Кгари, также недавно повышенный в ранге, вошёл вслед за Рейнольдсом. Кгари был мантикорцем только во втором поколении, кожа его была также темна, как и у подруги Хонор Мишель Хенке. Тимоти Меарс, флаг-лейтенант Хонор, вошёл последним. Его светлые волосы и серо-зелёные глаза как будто специально были подобраны, чтобы создавать контраст с Кгари.

— Ладно, люди, — она приглашающим жестом указала на расставленные в кабинете комфортабельные кресла, — рассаживайтесь. Нам необходимо очень многое обсудить.

Её подчинённые быстро разобрали места. Хонор бросила последний взгляд в окно, затем нажала кнопку закрывшую его сдвижные панели. Ещё одна команда затемнила его поверхность, а третья — активировала системы защиты от подслушивания, установленные по всему особняку и его окрестностям.