Гвардия Бога Войны, стр. 89

– Да. Конечно, можно запихнуть в нее и триста, но тогда они станут отличными мишенями для навесной стрельбы. Их крепость – всего лишь каменная стена без всякой крыши.

– Как я и думал, – пробормотал Келтис, оборачиваясь к Матиану. – У нас четыре тысячи отборных воинов, милорд. Все они прекрасные лучники и, кроме того, умеют биться и врукопашную. Если нас вынудят вступить в бой здесь, мы понесем тяжелые потери, но враг не сможет устоять при нашем численном перевесе. А если так, не вижу вреда в том, чтобы отправить человека с белым флагом и выяснить, что же означает знамя Томанака над крепостью. Если это всего лишь военная хитрость, мы не потерям много времени.

– Полагаю, в этом есть смысл, – согласился наконец Матиан с недовольным выражением лица. Несколько мгновений он смотрел в землю, затем махнул своему кузену. – Идем со мной, Халадан. Я хочу тщательно обдумать каждое слово, которое мы скажем этим негодяям.

Халадан кивнул, и они оба ушли. Фестиану показалось, что Келтис собирается последовать за ними, но всадник ветра лишь посмотрел кузенам вслед с едва заметной улыбкой. Потом он повернулся к Фестиану, и командир разведчиков внезапно осознал, что они впервые остались один на один.

– Скажи мне, сэр Фестиан, – Келтис все еще улыбался, но в его мягком голосе слышались стальные нотки, – о чем ты вообще думал, когда позволил этому кретину начать войну, даже не поставив в известность барона Теллиана?

Фестиан вздрогнул от гневного тона всадника, но тут же резко вскинул голову.

– Он же послал письмо, милорд. Он… – Фестиан умолк, посмотрев Келтису в глаза. – Ты хочешь сказать, он не сделал этого? Но он уверял меня, что сообщит барону! Не мог же он…

Он снова умолк, чтобы не сказать чего-нибудь неподобающего вассалу Матиана. Келтис вздохнул.

– Боюсь, что мог. – В его голосе больше не было гнева.

– Но откуда ты знаешь, что Матиан не отправлял письма?

– Фестиан, Фестиан! Ты что, думаешь, моему кузену просто так однажды утром пришло в голову, что было бы неплохо отправить меня в Глубоководье, где я мог бы регулярно выезжать на пикники? Матиан беспокоит его с самой смерти сэра Гардиана, и он хотел, чтобы я за ним присматривал. Этим я и занимался последние два года. И за эту службу, – он скривился, – добрый господин правитель Западного Ристалища будет должен мне до конца своих дней.

Фестиан поднял на него глаза, и всадник ветра невольно хмыкнул, посмотрев на физиономию командира разведчиков. Он подошел к Фестиану ближе, как бы случайно закрыв его от случайных свидетелей, пока рыцарь не взял себя в руки, а потом продолжал:

– Последние лет десять было очевидно, что Конокрады и Кровавые Мечи собираются тем или иным способом разрешить существующий между ними конфликт. Теллиан регулярно посылал сообщения в Сотфалас, чтобы король Маркос и его министры имели возможность следить за ситуацией, и мнения при дворе разделились. Одни предпочли бы остаться в стороне и наблюдать, как будут разворачиваться события, надеясь, что Бахнак действительно сумеет цивилизовать своих дикарей. Другие разделяют точку зрения Матиана: необходимо ударить сейчас, пока градани заняты друг другом, сжечь их земли дотла и покончить с ними самими. Третьи вообще хотят, чтобы мы поддержали противников Бахнака. Тогда котел будет продолжать кипеть, градани будут полностью заняты своими делами и надолго оставят нас в покое. А есть и такие, кто отрицает все крайние меры, но ничего не может предложить взамен. Ты следишь за моими рассуждениями?

Он бросил взгляд на Фестиана, и рыцарь кивнул.

– Отлично. Так вот, как я сказал, Теллиана уже некоторое время беспокоил Матиан. И когда барон узнал, что тот обсуждает какие-то «непредвиденные обстоятельства» с Халаданом и с молодыми и самыми горячими лордами здесь, в Гланхарроу, и в Тарконсвальде, он обеспокоился еще больше. Отсюда мое назначение в Глубоководье. Нет, я в любом случае искал, где осесть, Глубоководье – прелестное место, но главное – так я мог быть рядом с Матианом и рассчитывать, что он поделится своими планами и со мной. Я должен был слать рапорты Теллиану, чтобы он мог решить, стоит ли ему вызвать Матиана в Балтар и прямо расспросить его, что тот намерен делать.

Мимо прошел один их адъютантов Матиана, и Келтис замолк, ожидая, пока он отойдет достаточно далеко.

– Так вот, Матиан действительно включил меня в круг своих предполагаемых единомышленников, но только мне он высказывал свои идеи с большей осторожностью, чем другим лордам. Я знал, что он ненавидит градани и что среди них у него имеются шпионы. Я даже знал, что он собирается что-то предпринять против них, но понятия не имел, что дело зашло так далеко. Этот поход явился для меня полнейшей неожиданностью. Все же я решил, что лучше всего позволить ему убедить меня отправиться с ним: тогда я мог бы разузнать подробности. Так и получилось. Он по-прежнему не рассказывает мне всего, что говорит Халадану и некоторым другим, но я все равно слышал достаточно: он собирается отправить письмо Теллиану только тогда, когда втянет нас в войну с градани.

– Но это же измена!

– Не совсем, – глухо ответил Келтис. – Он был прав, когда говорил, что у него как у губернатора есть право собрать рыцарей и воинов Гланхарроу, если он сочтет, что ситуация того требует. Если потом его упрекнут в том, что он не сообщил о своих действиях барону, он, без сомнения, скажет, что не видел смысла отправлять гонца аж в Балтар, пока ситуация не прояснится. Разумеется, к тому моменту, как «ситуация прояснится», война уже будет в разгаре. Именно этого он и добивается. – Фестиан заморгал, а сэр Келтис вздохнул. – Вот как обстоят дела, Фестиан. Он хочет, чтобы мы разгромили градани, прежде чем они объединятся в одно государство, способное представлять угрозу для Королевства. Матиан считает, что это его святой долг: таким образом он сможет разом и отомстить за отца, и стать героем в глазах своего народа.

– Фробус, – прошептал Фестиан. Келтис кивнул.

– Именно так. Потому-то, друг мой, мы должны удерживать этого юного идиота как можно дольше. Я отправил своего брата-всадника Карраля в Балтар с сообщением для Теллиана. Сейчас он уже должен быть там. Скорее всего гонец от Теллиана, а то и сам Теллиан уже на пути сюда. Но даже если они уже были готовы выступить, лучшие скакуны на свете не смогут добраться до нас раньше завтрашнего вечера. А пока что нам придется действовать самим.

Глава 32

Стоя на стене, Базел наблюдал, как из-за каменного завала на изгибе Расселины вышла небольшая группа людей и двинулась вниз по тропе. На древке у них над головами развевался белый флаг, но, судя по тому, как неуверенно они шли, у них были сомнения, известно ли кому-нибудь в «Отчаянии Чарана» значение белого флага.

Он мрачно улыбнулся при этой мысли. Солнце склонялось к западу, тени начали опускаться на Расселину. Она была узкой и глубокой, самые узкие места уже лежали в тени, а участки пошире казались золотистыми бусинами света, нанизанными на темную нить Расселины. Тени окутывали и кучу камней за спиной группы… скрывая лучников, которые, без сомнения, там прятались.

Что ж, он был к этому готов. Базел отправил Гарута и его пост вниз по Расселине, чтобы в переговорах принимали участие только члены Ордена и представители Сотойи, но в крепости осталось больше сотни градани с тяжелыми луками и арбалетами. Скорее всего вдоль стены не поместится больше сорока человек, но и их будет более чем достаточно, чтобы истыкать стрелами парламентеров, если кто-нибудь попробует в него выстрелить.

Хотя, по правде говоря, у него не было особого желания видеть кого бы то ни было истыканным стрелами.

Базел посмотрел на товарищей. Хартан в накидке Ордена стоял слева, сжимая древко знамени, Вейжон замер справа. Градани остаются градани, и некоторое время назад они яростно спорили, кто пойдет вместе с ним. Гарнал, например, заявлял, что Хартану нечего ходить на переговоры: он второй командующий дома Ордена и для него найдется дело, если с Базелом что-нибудь случится. Керита не менее настойчиво утверждала, что она должна пойти вместо Вейжона. Все понимали – присутствие людей поможет убедить противную сторону, что они действительно члены Ордена Томанака. Кроме того, она была старшим избранником, а значит, и должна была рисковать вместе с Базелом.