История Византийской империи. Том 1, стр. 34

Получив управление Италией, Одоакр стал держать себя все более и более независимо. Зенон, не будучи в состоянии лично выступить против Одоакра, решил наказать его при помощи остготов, которые после распада державы Аттилы жили в Паннонии и оттуда, под предводительством своего короля Теодориха, производили опустошительные нападения на Балканский полуостров, угрожая и самому Константинополю. Ввиду этого Зенон сумел направить внимание Теодориха на богатую Италию, достигнув таким образом двойной цели: во-первых, он избавлялся от опасного северного соседа; во-вторых, он при помощи чужой силы отделывался от неприятного для него правителя Италии Одоакра. Во всяком случае, Теодорих в Италии был для Зенона менее грозным, чем на Балканском полуострове.

Теодорих двинулся в Италию и, победив Одоакра и взяв его главный город Равенну, основал в Италии, уже после смерти Зенона, остготское королевство со столицей в Равенне. Балканский полуостров от остготской опасности был избавлен.

Акт единения

Самым важным вопросом внутренней жизни при Зеноне был вопрос церковный, поддерживавший смуту в государстве благодаря религиозному разномыслию. В Египте, Сирии, частью в Палестине и Малой Азии население твердо держалось монофизитства. Строго православная политика обоих предшественников Зенона тяжело отражалась на восточных провинциях. Желая найти примирительный выход из создавшегося тяжелого положения, константинопольский патриарх Акакий, стоявший раньше за халкидонское решение, предложил Зенону вступить на путь примирения при помощи взаимных уступок. Согласившийся с патриархом император издал в 482 году Акт единения, или Энотикон (????????), адресованный к церквам, подведомственным александрийскому патриарху. Главной задачей этого акта было не задеть ни православных, ни монофизитов в учении о соединении в Иисусе Христе двух природ – Божественной и человеческой. Энотикон, признавая незыблемыми основания веры, выработанные на первом и втором Вселенских соборах и подтвержденные на третьем, и предавая анафеме Нестория и Евтихия с их единомышленниками, называл Иисуса Христа «единосущным Отцу по Божеству и единосущным нам по человечеству»; но вместе с тем он избегал выражений «одна природа» и «две природы» и ничего не говорил об определении Халкидонского собора относительно соединения в Иисусе Христе двух природ. О Халкидонском соборе в Энотиконе упоминается лишь один раз в таких выражениях: «Всякого, кто думал или думает иначе, будет ли то теперь или в другое время, в Халкидоне или на каком другом соборе, того мы предаем анафеме» [225].

Однако Энотикон, после первого видимого успеха в Александрии, в конце концов не удовлетворил ни православных, ни монофизитов: первые не могли примириться со сделанными монофизитам уступками; вторые, ввиду неопределенности выражений Энотикона, считали уступки недостаточными. Энотикон Зенона внес новые осложнения в церковную жизнь Византии, увеличив число партий. Часть духовенства стояла за идею примирения и поддерживала Акт единения. Но вместе с тем появились как со стороны православных, так и со стороны монофизитов люди непримиримые, не шедшие ни на какие уступки; такие строго православные назывались акимитами, т.е. неусыпающими (так как в их монастыре служба совершалась непрерывно в течение целых суток, для чего они были разделены на три смены), а строгие монофизиты назывались акефалитами, т.е. безглавыми, так как они не признавали принявшего Энотикон александрийского патриарха. Восстал против Энотикона и римский папа, который, разобрав жалобы восточного духовенства, не согласного с указом, и ознакомившись с самим Актом единения, отлучил на соборе в Риме от Церкви и предал анафеме константинопольского патриарха Акакия. Последний вычеркнул имя папы из церковных диптихов, т.е. перестал поминать. Таким образом, произошел первый разрыв между восточной и западной церковью, продолжавшийся до 518 года, когда на престол вступил Юстин I [226]. Существовавшее уже политическое отчуждение между восточной и западной частями империи, особенно в связи с основанием в V веке на западе варварских германских государств, еще более обострилось благодаря отчуждению церковному.

Анастасий I (491—518). Решение исаврийского вопроса. Персидская война. Нападения болгар и славян. Длинная стена. Отношения к Западу.

После смерти Зенона вдова его Ариадна отдала руку престарелому Анастасию, родом из Диррахиума, занимавшему довольно скромную придворную должность силенциария (silentiarius) [227]. Анастасий был коронован императором, после того как дал константинопольскому патриарху, убежденному стороннику Халкидонского собора, письменное обещание не вводить никаких церковных новшеств.

Прежде всего Анастасию нужно было покончить с исаврами в столице, которые, как известно, при Зеноне получили преобладающее влияние. Их исключительное положение раздражало население столицы. Когда же после смерти Зенона среди исавров обнаружилось движение против нового императора, Анастасий быстро изгнал их из столицы, конфисковав имущество и лишив должностей, а затем в упорной шестилетней войне с исаврами окончательно смирил их уже в самой Исаврии. Многие из исавров были переселены во Фракию. Так закончился сравнительно короткий период варварского исаврийского засилья в Византии. В решении исаврийского вопроса в пользу правительства заключается большая заслуга Анастасия.

Из внешних событий, кроме изнурительной и безрезультатной войны с Персией, имеют крупное значение для последующей истории отношения на дунайской границе. Северная граница, после удаления остготов в Италию, подвергалась в течение всего царствования Анастасия опустошительным набегам болгар, готов и скифов. Нападавшие с конца V века на византийские пределы болгары были народом тюркского происхождения. Впервые имя болгар на Балканском полуострове упоминается при Зеноне в связи с остготскими передвижениями на северной границе.

Что касается несколько неопределенных названий гетов и скифов, то, принимая во внимание неосведомленность хронистов того времени в этнографических наименованиях северных народов, в этих именах можно видеть понятие собирательное, и наука считает возможным среди них находить славян. Византийский писатель начала VII века Феофилакт Симокатта даже прямо отождествляет гетов со славянами [228]. Таким образом, при Анастасии впервые славяне начали производить вторжения вместе с болгарами на Балканский полуостров. «Гетские всадники», как говорит источник, опустошив Македонию, Фессалию и Эпир, доходили до Фермопил [229]. В науке высказывались мнения о заселении славянами Балканского полуострова в более раннее время. Профессор Дринов, например, на основании изучения географических и личных имен полуострова, возводил начало его заселения славянами к концу II века н. э [230]. В настоящий момент эта теория отвергнута [науч.ред.13].

Все эти набеги тюркских болгар и славян во время Анастасия для той эпохи еще не имели большого значения: вторгавшиеся толпы варваров грабили и уходили. Но набеги эпохи Анастасия явились как бы предвестниками уже крупных славянских вторжений на полуостров в VI веке во время Юстиниана, открывших собой период заселения полуострова славянами и повлекших за собой глубокие последствия для внутренней жизни Византии.

Для защиты столицы от северных народов Анастасий построил во Фракии, на расстоянии 40 верст от Константинополя, так называемую «Длинную стену», которая шла от Мраморного моря до Черного и превратила, по словам одного источника, город из полуострова почти в остров [231]. Однако Анастасиева стена не оправдала впоследствии возлагавшихся на нее надежд и благодаря поспешности в работе и землетрясениям не служила серьезным препятствием для приближения врагов к городским стенам. В настоящее время укрепления Чаталджи, возведенные несколько ближе к городу, являются как бы подражанием Анастасиевой стене, следы которой можно видеть и теперь.