История Византийской империи. Том 1, стр. 105

Законодательная деятельность македонских императоров. Социальные и экономические отношения в империи. Прохирон и Эпанагога

Время Македонской династии отличается оживленной законодательной деятельностью. Василий I задался целью дать общий свод греко-римского, или византийского права, который должен был бы заключать в себе в хронологическом порядке законодательные акты, как древние, так и более новые, т.е., другими словами, Василий I задумал возродить законодательное дело Юстиниана, приспособив его к изменившимся условиям времени и дополнив позднейшими законами. Ввиду малого знакомства с латинским языком и указанной выше громоздкости четырех частей Юстинианова свода, право изучалось обычно по его греческим переводам, изложениям, извлечениям и комментариям, которые, получив преобладающее влияние в юридической практике, далеко не всегда отличались точностью и не раз имели результатом искажение первоначального текста. Василий I имел в виду удалить устаревшие и отмененные последующими новеллами законы и ввести в сборник законы новые; сохраненные в новом сборнике латинские термины и выражения должны были быть объяснены по-гречески. Общим языком законодательного предприятия Василия должен был быть греческий язык. Сам император характеризовал свою попытку в области законодательства как «очищение древних законов» (??????????? ??? ??????? ?????) [849].

Зная, что намеченное законодательное дело займет много времени, Василий выпустил до его завершения Прохирон (Prochiron, по-гречески о ????????? ?????), т.е. руководство по праву, имевшее целью дать желающим в руки краткое изложение тех законов, которые должны управлять государством и прежде всего установить в империи правосудие, «которым, по слову Соломона, – как говорится во введении к Прохирону, – возвышается народ» (Притчи 14, 34) [850]. Прохирон распадается на сорок отделов (титулов) и заключает в себе главные нормы гражданского права и перечисление наказаний за различные проступки и преступления. Главным источником для него служили, особенно для первых 21 отделов, институции Юстиниана; другие части Юстинианова свода привлекались в гораздо меньшей мере. Притом, составители Прохирона обращались не к латинскому оригиналу свода, а к известным нам уже греческим переработкам и сокращениям. Интересно отметить, что Прохирон, упоминая во введении об Эклоге Льва и Константина, исаврийских императоров, называет ее «ниспровержением добрых законов, которое было для государства бесполезно и сохранение которого в силе неразумно» [851]. Несмотря на подобное суровое суждение, Эклога исаврийских государей, очевидно, насколько была полезна и пользовалась таким распространением, что Прохирон во многих отделах, особенно после отдела 21-го, пользуется ее данными. Те же лица, которые бы заинтересовались более детальным изучением действующего права, должны были, судя по тому же введению Прохирона, обращаться к большому своду в 60 книгах, составленному также при Василии [852].

В конце правления Василия был составлен другой законодательный памятник, Эпанагога (? ?????????; в переводе «приведение, введение»), который некоторыми учеными не совсем правильно называется новым изданием, просмотренным и дополненным, Прохирона [853]. Эпанагога, по словам этого сборника, является введением к сорока томам «очищенных» прежних законов [854], составленных при том же Василии, и, подобно им, разделяется на сорок отделов (титулов).

Что это были за законодательные сборники, один в 60 книг, упомянутый в Прохироне, другой в 40 книг, упомянутый в Эпанагоге, в точности неизвестно. Вероятно, они при Василии закончены и изданы не были, а при его преемнике Льве VI легли в основу изданных последним Василик, о которых речь будет ниже.

По мнению одних ученых, Эпанагога никогда не была официально опубликована и осталась лишь законопроектом [855]; по мнению других, Эпанагога была официально опубликованным законом [856].

Эпанагога довольно сильно отличается от Прохирона. Во-первых, в ее начале внесены совершенно новые, в высшей степени интересные отделы о царской власти, о власти патриарха, о других государственных и церковных властях, дающие нам представление об основах государственного и общественного строя в Византии и об отношении церкви к государству [857]. Во-вторых, материал, заимствованный Эпанагогой из Прохирона, распределен иначе. Почти наверное можно сказать, что патриарх Фотий принимал участие в составлении Эпанагоги; особенно это сказывается в определении отношения царской власти к власти патриарха и в вопросе о положении вселенского патриарха Нового Рима, перед которым остальные патриархи являются только местными иерархами. Подобно Прохирону, Эпанагога, называя во введении Эклогу императоров-иконоборцев «болтовней исавров, направленной на противодействие Божественного учения и на уничтожение спасительных законов» [858], и говоря о ее полной отмене, тем не менее в некоторых частях пользуется Эклогою.

Для нас Эпанагога, вместе с некоторыми другими законодательными памятниками Византии, еще интересна тем, что она была переведена на славянский язык. Извлечения из нее находятся в славянских кормчих и в нашей печатной кормчей. Идеи Эпанагоги оказывали влияние и на позднейшую русскую историю; так, например, в документах по делу патриарха Никона, при царе Алексее Михайловиче, прямо приводятся постановления Эпанагоги о царской власти [859].

Оба вышеназванные памятника, Прохирон и Эпанагога, вместе с работой над «очищением древних законов», составляют одну из светлых страниц правления Василия, который, стремясь к большему распространению законодательного дела Юстиниана, т.е. возвращаясь к началам несколько забытого в империи римского права, освежал его и приближал к жизни привнесением в законники вызванных течением времени изменений в области права [науч.ред.75].

Василики и Типукит

Работы Василия в этой области дали возможность его сыну и преемнику Льву VI Мудрому издать Василики, являющиеся наиболее полным памятником греко-римского или византийского законодательства, где на греческом языке переработаны и слиты в один кодекс все части Юстинианова Свода. Название Василик происходит не от имени, как иногда неправильно полагали, Василия I, при котором, как мы знаем, был подготовлен для них материал, а от греческого слова василевс – царь, император; поэтому Василики в переводе обозначают «императорские законы».

Юридическая компиляция Льва VI, распадающаяся на 60 книг, преследовала цель, намеченную его отцом, т.е. восстановить в силе законодательство Юстиниана с опущением законов, потерявших свою силу или чуждых изменившимся условиям византийской жизни, – другими словами, приспособить его к действующему праву. Поэтому Василики не представляют собой полного, буквального перевода Юстиниановых законов. Часть новелл и других законодательных памятников, вышедших после Юстиниана, включая некоторые новеллы Василия I и даже Льва VI, также служили источниками для Василик [860]. [науч.ред.76] Ни одна из рукописей не содержит полный текст Василик: в разных рукописях сохранились разные части свода. В общей же сложности мы располагаем двумя третями сборника.