Пройдоха, стр. 42
– Да уж… А тебя не хватятся? Я имею в виду – Гамильтона?
– Нет. Гамильтон якобы заперся в своем люксе в «Звезде» и приказал не беспокоить до завтра. И даже если кто-то и решит меня побеспокоить, то вряд ли отыщет в этом номере. Там одних ванных комнат – три штуки!
– Вот-вот! На что уходят мои сбережения!
– Это работает на создание имиджа, детка. А имидж в данном случае – это все.
– Ой-ой, какие мы важные… Смотри, не привыкни.
Я пропустил эту колкость мимо ушей.
– Так мы идем или нет? У них там потрясающие фирменные блюда. Сцилианский трепанг под пряным соусом, филе кенголов с гарниром из экзотических фруктов, жаркое из краголанов… не знаю, честно говоря, что это за зверюги, но звучит впечатляюще. К тому же – оригинальные вина с Теллура и Земли, уйма всяких десертов…
– Ладно, перестань! С утра ничего не ела, кроме пары бутербродов, а ты тут со своими десертами…
– Тогда чего же мы ждем? До «Готики» пятнадцать минут лету.
– Пойдем. Только залетим ко мне, я переоденусь.
– Как пожелаете, фриледи… – театрально поклонился я, пряча усмешку.
5
Честно говоря, сцилианский трепанг оказался еще большей гадостью, чем можно было подумать, судя по названию. Фирменный пряный соус еще ничего, однако от вышеупомянутого трепанга ему передался довольно ощутимый запах болотной тины. Какое-то время я самоотверженно ковырялся в тарелке; собрав всю волю в кулак, даже проглотил пару кусочков. Но в конце концов не выдержал и отодвинул от себя эту бяку.
– Да уж. Блюдо, так скажем, на любителя, – сочувственно покачала головой Алана. Сама она как ни в чем не бывало отправляла в рот кусок за куском.
– Как ты можешь это есть? – сморщился я.
– Между прочим, сцилианский трепанг очень полезен: в нем много кальция и йода, и от него не полнеют. И вообще – сам же заказал. Мог бы выбрать что-нибудь другое.
Да уж. Трепанга я выбрал только потому, что он выглядел наиболее съедобным. Хваленое филе кенголов было какого-то странного зелено-бурого оттенка, а краголаны вообще оказались длинными плоскими червями с пучками щупалец по бокам. Нет, все-таки в еде я предпочитаю не оригинальничать. К тому же у меня довольно слабый желудок, и ему очень не нравится, когда я начинаю экспериментировать с пищей.
– Расскажи, чем ты занимался все это время, – оторвавшись от своего трепанга, спросила Алана. – Только не надо о том, как ты был занят и загружен. Чего ты конкретно добился?
– Ну… На мой взгляд, многого. Первая часть плана приведена в исполнение. Похоже, нам действительно удалось убедить всех, кого нужно, что «Нептун-С» существует и что контора эта более чем серьезная.
– Что-то я не вижу, чтобы это приносило плоды. Курс акций стабильно низкий, объемы продаж мизерные. Крупные дилеры не торопятся с инвестициями.
– Естественно. Осторожничают. Ждут, когда компания начнет действовать на этом рынке, зарекомендует себя. Пока что в наши акции вкладывают деньги только те, кто надеется выиграть на повышении курса после того, как на Саго прибудут звездолеты «Нептуна-С». В принципе ожидание вполне логичное, но серьезные инвесторы на это вряд ли купятся. Им подавай выкладки аналитиков, а те тоже доверяют только фактам.
– Как же ты собираешься продать достаточное количество акций?
Я загадочно улыбнулся.
– А вот здесь начинается вторая часть плана. Образно говоря, не массовая информационная атака, а точечный удар…
Я замолчал. Сделал пару крохотных глотков из бокала с теллурианским. Блаженно чмокнул, смакуя божественный вкус рубинового вина. Наколол на вилку продолговатый оранжевый фрукт – что-то вроде земной сливы, только без косточки. Отправил его в рот целиком и откинулся на спинку стула, не спеша пережевывая. Алана наблюдала за мной со змеиным спокойствием, но в глазах ее плясали злые чертики.
Ничего не могу с собой поделать. Обожаю действовать людям на нервы.
– Смысл в том, – продолжил я, – чтобы воздействовать на одного конкретного инвестора и убедить его сделать крупное вложение. Помнишь, еще на первой пресс-конференции я намекнул на возможность слияния «Нептуна-С» с одной из местных компаний?
– Ну да, я обратила на это внимание. Я еще подумала, что никакой бизнесмен, находясь в здравом уме, не будет разглашать подобных планов. Разве что для дезинформации конкурентов.
– Нет, это не дезинформация. Это. наоборот, наживка. В последующих своих интервью я даже не заикался ни о каком слиянии, но, если подкатить сейчас с подобным предложением к одному из наших будущих конкурентов, это уже не будет для него неожиданностью.
– Это и есть вторая часть твоего плана?! И какой идиот, по-твоему, пойдет на слияние с абсолютно неизвестной фирмой? Даже биржевые дилеры не очень-то охотно связываются с нашими акциями, а ты сам говорил, что среди них попадаются рисковые ребята, для которых биржа – что-то вроде казино…
– Да знаю я, знаю. И все об этом знают. Поэтому никому и в голову не придет, что я могу предложить кому-нибудь слияние – по крайней мере, на данном этапе. Но я это сделаю, и – все ногти даю на отсечение! – сделка выгорит.
– Давай сюда свои ногти. Я их тебе отсеку по самые плечи!
Она так грозно взмахнула ножом для разделки трепанга, что я невольно спрятал руки под стол.
– Да говорю же тебе – все будет в лучшем виде! Здесь все дело в условиях слияния. Вот представь себе, что ты – крупнейший акционер одной из местных компаний по перевозкам. Представила?
– Ну и?..
– Я прихожу к тебе и предлагаю тебе… кхм… слиться. Как ты на это смотришь? – Я поиграл бровями.
Алана откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди. На губах ее заиграла издевательская усмешка.
– Даже не мечтай!
– А если так: сделка осуществляется буквально в течение одного дня, путем обычного слияния капиталов? Объединенный капитал равен суммарной стоимости акций обеих фирм. Акции новой фирмы будут распределяться пропорционально вложенному капиталу.
Она пожала плечами.
– Ладно, скажем более конкретно. Тот, кому я хочу предложить эту сделку, держит больше 80 процентов акций транспортной компании «Максимус». Стоимость одной акции «Максимуса» на данный момент колеблется от 125 до 127 стелларов. Учитывая масштабы самой компании, при слиянии этот акционер получит около тридцати – тридцати пяти процентов акций объединенной фирмы.
– Ну и?..
– Что ты заладила?! – не выдержал я. – Тебя это не наводит ни на какие шаловливые мысли?
– Не знаю, что ты подразумеваешь под шаловливыми мыслями, хотя… Учитывая нынешний курс наших акций… И у нас они все в свободном обороте, кроме контрольного пакета. Какие-то мы официально продаем от имени «Нептуна-С», остальные прогоняем через «Шанс»…
– Ну, давай, давай, смелее… – Я нетерпеливо заерзал на стуле.
– Если этот твой «Максимус» заранее скупит наши акции, находящиеся в свободной продаже… тем более что цены на них сейчас просто смешные… то он получит контрольный пакет акций при слиянии! Просто-напросто заграбастает нашу фирму в свои руки!
– Пускай забирает, мне не жалко. Зато на продаже акций мы получим…
– Ну, суммарная стоимость наших акций при нынешнем курсе… – Алана прищурилась, подсчитывая в уме. – Где-то между сорока и сорока пятью миллионами стелларов!
– Угу, – довольно кивнул я. – Правда, вскоре после сделки нам придется удирать с Саго, так что вряд ли мы успеем обналичить и половину этой суммы. Но все равно неплохо. Ты как считаешь?
Она не ответила. Взгляд ее устремился в одну точку, губы неслышно шевелились. По всей видимости, это побочные эффекты интенсивной работы головного мозга. Ну-ну, посмотрим, что она надумает.
– Все это, конечно, очень заманчиво… – наконец сказала она. – Но с чего ты взял, что они на это клюнут? Слишком уж это…
– Понимаю. Вот здесь-то мне и понадобится твоя помощь.
– Моя?!
– Угу. Видишь ли… Главная проблема заключается даже не в том, чтобы навести Макса на мысль скупить эти акции, а в том…