Любовь и время, стр. 72

Людмиле она прислала сумму денег, равную цене памятника на могиле Валентины Алексеевны, в день прибытия этих денег, из семьи Людмилы исчезло золото, на сумму, равную цене памятника на могиле ее матери… Братья гражданской жены Сергея, вернули себе деньги, посланные через них Людмиле. Валентина Алексеевна металась между Северной столицей, Славными горами и Сухой страной, Иван Артемович был везде, а его отец проехал те же дороги и еще больше, чем Валентина Алексеевна. Вот вам и одна семья, в которой Иван Артемович любил тигровые лилии.

Афанасий Афанасьевич прекрасно понимал, что пытать родственников бабы Моти больше не о чем, и он сказал:

– Вот и надвигается день азотных дождей, иначе говоря, огромный праздник с шестидесятилетней выдержкой.

– В чем соль этого праздника, спустя шесть десятков лет? – тут же спросила Катерина.

– Все, кто был на той войне, прошел всю войну, и кого знала Людмила, умерли лет пятнадцать – двадцать пять назад, а кто на ней не был, но числятся, что были, еще живы. Людмила точно знает, что люди во время войны были на Дальнем востоке, все пять лет, а сейчас они покрыты льготами ветеранов, потому что им много, очень много лет. Это не про всех, а о тех, кого знает, что они живы и все в льготах.

– В чем польза льгот?

– Общий уровень льготников выше уровня жизни остальных пенсионеров, и у людей с хорошим здоровьем и с хорошим достатком, есть возможность жить дольше, улучшая общие показатели страны по продолжительности жизни.

Броня из орденов и медалей на ветеранах, внушает странные чувства, их в войну по сорок штук на душу дать не могли, но после войны, в честь каждого юбилея их делают больше, чем сделали за всю войну. Знала Людмила жизнь людей, прошедших всю войну, с многочисленными ранениями, и за время войны не получивших ни одной награды, и знала, что после войны тех же людей постоянно осыпали медалями 'За взятие…', 'Юбилейные'.

– Нужно ли это?

– И, однако, смотр всех медалей и орденов ожидается сегодня.

– Что это напоминает?

– Есть люди, которые стали великими поэтами, потому, что их однажды показали на телеэкране; заслуженные ветераны, становятся кинозвездами документальных фильмов.

Великая сила киноискусства. Все клипы в сторону, воспоминания ветеранов на первый план.

– А тигровые лилии?

– Это на них висят коричневые висюльки, которые могли бы оттенить брови Людмилы для полного счастья ее внешности. Они мажутся. Это юмор, конечно, никто не подводил брови висюльками из тигровых лилий, хотя это вполне вероятно можно и сделать.

– Афанасий Афанасьевич, почему вы говорите от лица Людмилы? – спросила Катерина.

– Она мне больше всех нравится в этом семействе, я знаю ее мнение практически по всем вопросам.

– А, если все сказанное обобщить, то мы выясняли отношения и жизнь людей из клана бабы Моти. Почему?

– Самой слабо ответить?

– Я бы не спрашивала.

– Начнем сначала, баба Мотя является – родной сестрой моей жены Тани, хуже того, они двойня, но мой Тани давно нет в живых, и я живу жизнью родственников бабы Моти, очень на нее похожую.

– Но у вас есть сын.

– Он живет отдельно, а мне нужны родственные связи, а вам нужен дом с медной крышей. Дом вас уже ждет, Катерина, по той причине, что вы моя родная внучка, дочь моего сына.

– А я думала, вы не знаете, что я ваша внучка, – искренне удивилась Катерина.

– Ты не просто внучка, ты – Медная графиня, ответил граф Афанасий Афанасьевич.

Кирпичный трех этажный дом с башенками стоял на краю элитной деревни Медный ковш.

Медная крыша дома поблескивала в солнечных лучах рядом с речкой. Дом был украшен вертикальными выступами, покрытыми медными полосами. Первый этаж по периметру был облицован зеленоватым мрамором, расположенным между листами меди. Все дорожки на участке были выложены зеленоватой керамикой.

2003-2008