Демон, стр. 76

Зомби находились в отдельных клетках, что стояли в один ряд метрах в двадцати друг от друга. Сирокко не хотела спрашивать, но знала, что придется.

— Эти были... уже мертвы?

— Нет, Капитан, — ответила Валья.

— Чем они занимались?

Валья рассказала. Стало полегче. Рабство было древним злом, от которого человеческая раса так и не смогла освободиться.

Тем не менее Вальино замечание насчет разъяснения им их прав и устройства справедливых судебных процессов ранило. Ранило потому, что ничего такого в Гее не существовало. А без определенного свода законов человеческое животное казалось способным на все — включая убийство одиннадцати подвернувшихся под руку человек. Сирокко была не такой дурой, чтобы их оплакивать. Но она страшно устала от убийств и от приказов об убийствах. Ей это представлялось таким легким, что могло войти в привычку. А играть в богиню страшно не хотелось.

Сирокко хотелось лишь одного — чтобы ее оставили в покое. Чтобы она отвечала только за себя, и больше ни за кого. Она тосковала по полному уединению, чтобы лет двадцать самой залечивать свою опаленную душу и пытаться смыть с нее грехи. Запах существа по имени Сирокко Джонс давно уже был ей не по вкусу.

Стремление выпрыгнуть из самолета и последовать за Крисом — к тому, что иначе как гибелью и не назовешь, — было всеподавляющим. Искра, Робин и Конел едва ли смогли бы ее удержать.

Сирокко не знала, расценивать все это как стремление к самоубийству — или ею просто овладел такой гнев, что она уже готова была биться с Геей врукопашную. Гнев и отчаяние она испытывала примерно в равной пропорции. Славно было бы подчиниться своим чувствам.

Но теперь придется вести очередное сражение.

Быть может, оно станет последним.

Зомби бесцельно шаркали. Нахлынувшую тошноту Сирокко поборола — но не раньше, чем это заметила Валья.

— Тебе не следует возлагать на себя ответственность, — пропела титанида. — Это деяние к тебе не относится.

— Я знаю.

— И это не твой мир. Он также и не наш, но мы не испытываем раскаяния, когда избавляем его от подобных животных.

— Знаю, Валья. Знаю. Не надо больше об этом, — пропела Сирокко.

Несомненно, эти люди заслуживали смерти. Но с первобытной и нелогичной убежденностью Сирокко чувствовала, что ТАКОГО не заслужил никто. Ей казалось, что гаже бомбадулей Гея ничего не производила — пока та не изобрела зомби. И бомбадули вдруг стали казаться высокодуховными и безвредными котятами.

— Ты что-то сказала? — спросила Искра. Сирокко на нее взглянула. Девушка казалась чуть зеленоватой, но держалась молодцом. Сирокко ее не винила; вид зомби мог вынести не каждый.

— Мы просто обсуждали... смертную казнь. Не обращай внимания. Сама знаешь — тебе здесь вообще быть необязательно.

— Хочу посмотреть, как они умрут.

Сирокко снова не удивилась. Свои боевые таланты Искра уже продемонстрировала, но лишней крови она не любила. Сирокко это одобряла. Впрочем, зомби были совсем другое дело. Мотивов Искры Сирокко не знала, хотя подозревала, что они имеют отношение к тому порождению мрака, что не собирается умирать, неотвратимо на тебя наступая. Что же касалось самой Сирокко, то убийство зомби она считала предельно гуманным актом.

— Итак, приступим, — сказала она. — Давайте первого в камеру.

Рокки и Менестрель привязали к клетке веревку и потащили ее по импровизированной дороге к похожему на гараж строению в километре оттуда. У строения почти не было окон, а единственная лестница вела на крышу к расположенному там люку. Кроме того, при постройке серьезное внимание уделили воздухонепроницаемости. Загрузив клетку в строение, титаниды задраили двери. Менестрель проверил силу ветра и объявил, что он в допустимых пределах.

Проблема была проста — выяснить, какой именно ингредиент из приворотного зелья Искры с такой поразительной эффективностью убил зомби. Казалось маловероятным, что для этого потребовались они все.

Впрочем, возникала масса вопросов. Сирокко надеялась, что на некоторые отвечать просто не придется. Хотя по собственному опыту знала, что Гея частенько встраивает в свои порождения всевозможные розыгрыши — те, что поначалу кажутся столь восхитительными.

В рецепт входила кровь. Какая именно? Какого типа? Еще там были лобковые волосы. А подошли бы, скажем, волосы с головы Искры? Дальше. Только светлые лобковые волосы? Или любого другого цвета?

Могло быть и того хуже. Многое Гея планировала заранее. Искра была запланирована. Дочь Криса и Робин, она стала ею, мягко говоря, не вполне обычным путем. Замысел Геи мог быть и еще тоньше. Могло оказаться, что на такой фокус годятся только кровь и лобковые волосы Искры.

Говорить обо всем этом с Искрой Сирокко пока не собиралась.

Первая часть была проще простого. Сирокко взобралась по лестнице, открыла люк и плюхнула туда точно отмеренное количество бензоина. Потом спустилась обратно, и все столпились у окон.

С зомби ничего не случилось.

— Так, — сказала Сирокко. — Проветрите, а потом попробуем кубеб.

Стояв воде по грудь, Конел смотрел, как Робин взбаламучивает ее с куда большим энтузиазмом, чем изяществом. Он ухмыльнулся. Черт возьми, ну и труженица! Ей бы только чуть-чуть расслабиться, не выбиваться из сил. Забыть про рекорды скорости и дать своему крепкому и ладному тельцу самому со всем справиться...

Уроки плавания начались вскоре после их возвращения из полета. Робин тогда сказала, что никогда больше не желает попадать в переделку из-за своего неумения плавать, и Конел сам напросился в инструкторы.

Ему нравилось. Сам он пловцом был вполне посредственным и никаким не инструктором. Но стоять в воде, показывать движения и ловить Робин, когда она порывалась утонуть, было ему вполне по силам.

Поглазев на Робин, Конел глянул дальше — туда, где вода была не в пример быстрее и глубже, — и увидел, как Искра стремительно там продвигается, прикладывая при этом усилий не больше, чем нерпа. Хотелось бы Конелу гордиться талантливой ученицей, но дело заключалось всего-навсего в том, что некоторые просто рождены для воды. Вот Искра и была такой. Забавно, что ей потребовалось аж восемнадцать лет, чтобы это выяснить. Но уже теперь она плавала вдвое лучше, чем Конел.