Гамбит клингонов, стр. 18

– Все мы теперь другие. Не те, что раньше, – заявил Маккой. – Но в этом и заключается неотвратимость прогресса. Интересно, испытывают ли клингоны, подобные проблемы на борту «Террора»?

Кирк нахмурился и медленно произнес:

– Я сам хотел бы знать это…

Глава 5

Ухура, находившаяся на своем посту в коммуникационной консоли боевой рубки, устроилась поудобнее в кресле и отдалась мечтам, унесясь в мыслях на несколько световых лет вперед. Как чудесно было бы, если бы доктор М'Бенга обратил, наконец, на нее внимание. Она обреченно вздохнула. Этот мужчина так красив, а все свое время уделяет только медицинским исследованиям. Как скучно! Постоянные анализы крови всех членов экипажа навряд ли могли обогатить его знания чем-то новым. А вот Ухура могла бы научить его куда более приятным вещам!… Стоит только ему попристальнее посмотреть на нее…

В своих мечтах женщина продвинулась уже так далеко, что видела себя и доктора М'Бенга погруженными в более продуктивные и полезные занятия. Но, как назло, именно в этот момент на пульте замигал сигнал. Ухура встрепенулась и вернулась в тревожную реальность. Мгновенно проанализировав ситуацию и придя к правильным заключениям, она нажала последовательно несколько кнопок. Из компьютера раздалось тихое довольное урчание. Поток информации направлялся теперь прямо в его ненасытное чрево.

– Капитан Кирк! – громко позвала она. – Передача с корабля клингонов.

– Нам?

– Нет, сэр. Они работают микроимпульсами на поднесущей узконаправленного субкосмического луча. Я веду перехват через один из наших спутников связи.

– Значит, не зря мы успели вывести их на орбиту, – сказал Кирк. – Постарайтесь поскорее расшифровать депешу, лейтенант. Меня чрезвычайно интересует ее содержание.

Кирк развалился в кресле и вернулся к созерцанию экрана монитора, где медленно, по мере вращения «Энтерпрайза» на орбите, проплывал пейзаж поверхности Алната-2. Этот взгляд с высоты наполнял его сердце тоскливой усталостью. Капитан страстно желал быть там, внизу, подставить лицо упругому буйному ветру, ощутить, как естественная воздушная стихия прикасается к нему и треплет его волосы. Усилием воли он прогнал эти буколические мысли. Да, это следствие того, что он слишком долго слушал рассуждения доктора Маккоя, которому давным-давно следовало вернуться с небес на землю. Джеймс Т. Кирк был командиром звездолета. Место человека – в космосе, и сам он – живое доказательство справедливости этого тезиса. Вся его жизнь была посвящена полетам в космос, открытию новых планет, установлению контактов с новыми цивилизациями, формы которых иногда просто не укладывались в «прокрустово ложе» традиционных понятий человечества. Что может быть более увлекательным? Его душа стремилась к звездам и должна была находиться среди них, а не на дне гравитационного колодца, которым являлась поверхность любой планеты.

– Компьютер работает, согласно заданной программе, над расшифровкой депеши клингонов, – донесся до Кирка звонкий мелодичный голос Ухуры. – Это самый сложный шифр из всех тех, которыми когда-либо пользовались. Он создан на базе старых вариантов.

– Да, да, лейтенант, – произнес нетерпеливо Кирк, не любивший второстепенных деталей. Ему важен был результат. Но Ухура делала свое дело, и не следовало злиться на нее за скрупулезность. Окинув взглядом рубку, Кирк увидел, что добросовестно несли боевое дежурство лишь Ухура, Спок и Чехов. Зулу бродил по рубке, заговаривая и пересмеиваясь то с одним, то с другим. Это оживленное занятие отнимало у него гораздо больше времени, чем слежение за курсом корабля, начинавшего иногда рыскать по орбите.

– Капитан, – обратился к нему Спок, – компьютерный анализ качественных характеристик луча готов. Я могу доложить вам технические параметры передачи.

– Позже, Спок. Мне нужно знать, почему вдруг капитану Калану срочно понадобилось пробиваться через наши помехи. Что важное он передавал в свой штаб?

– В сообщении говорится, – начала Ухура. – «Харкен, Его светлости адмиралу Коллодену от Калана, командира дредноута „Террор“.

Вся эта почти бессмысленная прелюдия доводила Кирка до бешенства. Капитан нетерпеливо заерзал в кресле, сначала вытянув ноги, а затем подтянув их под себя. Он наклонился вперед в ожидании главной сути сообщения.

– «Оборудование на поверхности Алната-2 функционирует на восемьдесят процентов максимальной мощности. Окончательные результаты сообщим через три планетарных ротации».

Ухура с тревогой посмотрела на Кирка.

– Следующая часть депеши вызывает у меня сомнение, капитан. Я не уверена, что компьютер расшифровал все правильно.

– Позвольте мне самому судить об этом. Итак, побыстрее. Что там дальше?

– Слушаюсь, сэр. В этом сообщении говорится: «В отношении некоторых членов экипажа были приняты меры дисциплинарного воздействия, согласно статье первой Устава внутренней службы Имперского флота. Все двенадцать зачинщиков беспорядков были арестованы, преданы суду и найдены виновными. Приговоры приведены в исполнение на рассвете согласно нулевому базовому времени. Левые руки бунтовщиков хранятся в криогенной камере; тела же были уничтожены в плазменной печи».

– Мистер Спок, проверьте, – приказал Кирк, и, озабоченно нахмурившись, стал ждать, пока старпом расшифрует депешу клингонов на своем компьютере.

– Мой вариант, в основном, совпадает с расшифровкой лейтенанта Ухуры, капитан. Далее следует список имен бунтовщиков, в числе которых была и собственная дочь Калана.

– А если это фальсификация? Возможно, они рассчитывают, что мы перехватим их сообщение, – настойчиво допытывался капитан.

– Клингоны отстают от нас в области электроники, и им это прекрасно известно. Вы уверены, что эта депеша не составлена специально для нас?

– На этот вопрос невозможно ответить с уверенностью, капитан. Однако, весьма маловероятно. Судя по содержанию, сообщение предназначалось для штаба их флота. Зачем Калану позориться перед нами?

– Тут вы, кажется, попали в точку, Спок, – Кирк откинулся на спинку кресла и задумался, подперев кулаком подбородок. Это сообщение навело его на кое-какие предположения.

Стало быть, клингоны столкнулись с еще более серьезными проблемами, чем те, над решением которых приходились ломать голову Кирку. И хоть семейные узы у клингонов не отличались такой крепостью, как на большинстве планет, входивших в состав Федерации, все же они играли определенную роль. Дети, воспитываясь в духе уважения к боевой славе своих предков, не смели нарушить дисциплину. Это считалось тягчайшим проступком. Если Калану пришлось казнить свою дочь, значит, проблема, вставшая перед ним, не оставила ему иного выбора. Кирк надеялся, что к нему, как к капитану, судьба будет более милосердной.

– Мистер Спок, есть ли в депеше какие-либо указания на причину мятежа?

– Нет, капитан. На этот счет мы можем строить лишь догадки, – дошел до него невозмутимый голос старпома, который с таким же успехом мог обсуждать цену на оранжевые лилии, выращиваемые на Альтайре-4. Эта речь, лишенная каких-либо интонаций, начинала действовать Кирку на нервы. Спохватившись, он проанализировал ситуацию и понял, что именно в такой беспричинности гнева и таились семена недовольства, которое могло перерасти в бунт.

– Ну что ж. Высказывайте ваши предположения, Спок.

– Планета под нами испускает какое-то излучение, которое не поддается обнаружению ни нашими, ни клингоновскими приборами. Это мощное излучение оказывает сильное воздействие на психику членов обоих экипажей и приводит к значительным отклонениям от обычных норм поведения, свидетелями чего мы являемся.