Злой гений Нью-Йорка [Дело Епископа], стр. 18

— А, значит, у него была привычка гулять по утрам, — прошептал Ванс. — Очень интересно.

— Но все это ни к чему нас не привело, — продолжал Питтс. — Ничего необычного в поведении Спригга в это утро никто из родных не заметил. Затем я побежал в университет, поговорил там с двумя студентами, знавшими его, и с лектором. Спригг был тихий малый. В дружбу ни с кем не вступал и держался в сторонке. Серьёзный был парень, всегда занятый наукой. Хороший ученик, не гулял с барышнями. Согласно показаниям, меньше чем кто-либо способен был попасть в какую-нибудь историю. Наверно, это несчастный случай. Его приняли за кого-нибудь другого.

— А в котором часу он найден убитым?

— Около четверти девятого. Каменщик со стройки на 79-й улице шёл по набережной и увидел его. Он сообщил о находке постовому полицейскому, который позвонил в местный участок.

— Значит, у Спригга только-только хватило времени дойти до того пункта в парке, где он был убит. Точно кто-то, хорошо знавший его привычки, поджидал его. Точность и быстрота… Ну что, Маркхэм, похоже, это не случайность?

Не отвечая на шутку, Маркхэм обратился к Питтсу.

— Так и не нашлось ничего, что дало бы нам хоть какое-нибудь указание?

— Нет, сэр, мои люди обшарили все это место, но ничего не оказалось.

— А в карманах, среди его бумаг?

— Ничего. Два обыкновенных письма, разные мелочи, все это я отправил в полицейское бюро… — Он помолчал немного, а потом, точно вспомнив о чем-то, вытащил записную книжку. — Вот что там нашлось, — сказал он скромно и подал треугольный обрывок бумаги. Это найдено под трупом. Конечно, вещь нестоящая, но я сунул её себе в карман в силу привычки…

Клочок был, очевидно, оторван от листа обыкновенной нелинованной бумаги. На ней была отпечатанная на машинке математическая формула.

Маркхэм как будто хотел что-то сказать, но, встретившись глазами с Вансом, раздумал и небрежно бросил бумажку на стол.

— Это все, что вы нашли?

— Да, сэр, все.

— Очень вам благодарны, капитан; мы посмотрим, пригодится ли это в деле Спригга.

Когда капитан ушёл, Ванс быстро встал и нагнулся над бумажкой.

— Честное слово! — И, вставив монокль, принялся изучать клочок. — Очень увлекательно… Где я недавно видел эту формулу? Ах, да в книге Друккера… Но на что она была Сприггу? Формула эта превышает познания студентов… — Он посмотрел клочок на свет. — Та же самая бумага, что и на записках Епископа. Ведь вы, наверно, заметили, что и шрифт машинки тот же?

Хэс выступил вперёд и тоже стал рассматривать бумажку.

— Так точно. Все то же самое. — Факт этот совсем его уничтожил. — Вот звено между двумя преступлениями.

— Да, звено, — сказал Ванс, — но присутствие этой формулы под телом Спригга так же безумно, как и самое убийство…

Маркхэм беспокойно зашевелился.

— Вы говорите, что этой формулой пользовался Друккер в своей книге?

— Но этот факт вовсе не говорит, что формула написана им. Она известна всем серьёзным математикам. Она чрезвычайно научна и отвлечённа, и не может иметь прямого отношения к убийству Спригга. — Он снова сел. — Арнессон будет в восторге от этой находки. Наверное, он извлечёт из неё какой-нибудь поразительный вывод.

— Я не вижу причины сообщить Арнессону о новом деле, — возразил Маркхэм. — По моему мнению, надо это дело скрывать как можно дольше.

— Надеюсь, что Епископ не позволит, — сказал Ванс.

Маркхэм сжал челюсти.

— Боже мой! — воскликнул он. — В какой ужас мы попали! Неужели я не проснусь от этого кошмара!

— Навряд ли, — прорычал Хэс. — Ну а теперь, куда мы двинемся? Я не выношу бездействия.

Маркхэм обратился к Вансу.

— У тебя уже есть идеи об этом деле? Что ты предполагаешь?

— Откровенно говоря, у меня в голове какой-то хаос. Маркхэм, дружище, тут возможен только один вывод. Оба преступления возникли в одном и том же мозгу, под одним и тем же импульсом, а так как первое из них совершено кем-то очень близким к семейству Диллардов, то это же лицо должно было отлично знать об утренних прогулках Спригга в Риверсайдском парке. Найдя этого человека, мы должны установить время, место, обстановку и возможные мотивы преступления. Есть какая-то связь между Сприггом и Диллардами. Какова она — не знаю, но первой нашей задачей будет установить эту связь. Какая отправная точка может быть лучше, чем дом Дилларда?

— Сначала мы позавтракаем, — устало сказал Маркхэм, — а потом поедем туда.

Глава X

ОТКАЗ В ПОМОЩИ

Понедельник, 11 апреля, 2 часа пополудни

Вскоре после двух часов мы подъехали к дому Дилларда. Дверь отворил Пайн; если наш визит и удивил его, то он отлично сумел скрыть своё удивление. На Хэса он посмотрел с некоторым беспокойством, но голос его звучал спокойно и почтительно, как у хорошо вышколенного слуги.

— М-р Арнессон ещё не вернулся из университета, — сообщил он.

— Я вижу, — сказал Ванс, — что чтение мыслей не является вашей сильной стороной. Мы пришли к вам и к профессору Дилларду.

Пайн как будто забеспокоился, но ответить ему помешало появление мисс Диллард в дверях гостиной.

— Мне послышался ваш голос, м-р Ванс. — Она с улыбкой поклонилась всем сразу. — Пожалуйста, войдите. Леди Мэй тоже здесь, сейчас мы едем с ней кататься.

Миссис Друккер стояла у окна посреди комнаты, опершись рукой на спинку стула, с которого она, очевидно, только что встала. Она смотрела не мигая, в глазах её виделся страх, черты лица слегка исказились. Она не пыталась говорить, а стояла, прямая и неподвижная, как подсудимый, ожидающий приговора.

Весёлый голос Белл Диллард разрядил напряжённую атмосферу.

— Сейчас побегу и скажу дяде, что вы здесь.

Как только она вышла, миссис Друккер произнесла каким-то приглушённым голосом.

— Я знаю, зачем вы пришли. По поводу милого юноши, застреленного сегодня утром в парке.

Слова её были так неожиданны, так поразительны, что Маркхэм не мог тотчас ответить. Ванс заговорил вместо него.

— Вы уже слышали об этой трагедии, миссис Друккер? Как быстро дошло до вас это известие!

Какое-то злобное выражение появилось на её лице, она стала похожа на злую ведьму.

— Все об этом говорят, — ответила она неопределённо.

— Правда, очень неприятно. Отчего же вы предполагаете, что мы здесь именно по этому делу?

— Да разве юношу не звали Джонни Спригг? — Слабая, но внушающая ужас улыбка сопровождала этот вопрос.

— Так точно, Джон Е. Спригг. Но разве это указывает на связь его с Диллардами?

— Ах, конечно. — С ужасающим удовольствием она кивала головой. — Ведь эта игра, детская игра. Сначала Кок-Робин… Потом Джонни Спригг… Дети должны играть, все здоровые дети должны играть. — Её настроение вдруг изменилось. Лицо смягчилось, глаза стали печальными.

— Это дьявольская игра, миссис Друккер, как вы думаете?

— А почему нет? Разве жизнь не дьявольская игра?

— Для некоторых — да. — Слова Ванса звучали сочувственно. — Скажите мне, — он быстро изменил тон, — вы знаете, кто такой этот Епископ?

— Епископ? — Она недоуменно нахмурилась. — Нет, не знаю. А это тоже игра?

— Что-то вроде игры. Во всяком случае, Епископ заинтересован Кок-Робином и Джонни Сприггом. Может быть, он и устраивает эти фантастические игры. Мы его разыскиваем, миссис Друккер.

Старуха недоверчиво покачала головой.

— Я не знаю. Но не будет вам добра, если вы вздумаете доискиваться, кто убил Кок-Робина и застрелил Джонни Спригга. Вы этого никогда не узнаете, никогда … — голос её стал громким и резким, она вся дрожала.

В эту минуту в комнату вошла Белл Диллард. Она быстро подошла к миссис Друккер и обняла её.

— Пойдёмте, — сказала она успокоительно, — мы поедем за город, леди Мэй. — Повернувшись к Маркхэму, она холодно сказала: — Дядя просит вас в библиотеку, — и повела миссис Друккер в переднюю.