Дочь Петра Великого, стр. 12

– Бирон предложил мне трон, – ответила Елизавета.

– На который вам стоит только сесть благодаря ему, чтобы закончить свои дни в Шлиссельбурге или в Сибири, – крикнул Лесток.

– Кто бы на такое осмелился? – с царственным достоинством промолвила Елизавета.

– Миних на все осмелится, – быстро перебил ее маленький француз. – Доверьтесь, пожалуйста, мне и хоть на сей раз последуйте моему совету; дайте мне и Шувалову поручение растрезвонить повсюду, что Бирон предложил вам корону, а вы решительно от нее отказались.

Елизавета принялась нервно расхаживать по комнате, наконец она остановилась возле Лестока и сказала:

– Я хочу вам верить и предлагаю прямо сейчас начать действовать сообразно обстоятельствам. Спешно отправляйтесь в город и расскажите всем, что я отклонила предложенный мне герцогом союз. – После этого она обернулась к Шувалову и тоном, каким обычно разговаривают со слугой, коротко бросила:

– Мои сани, потом мою шубу.

– Куда вы собрались? – спросил граф.

– Что вы задумали? – воскликнул Лесток.

– Не спрашивайте, – оборвала их красавица, все существо которой дышало кипучей энергией. – Выполняйте!

Лесток тут же покинул их, чтобы отправиться к французскому посланнику, а от него к другим влиятельным лицам, намереваясь как можно скорее распространить важную весть о том, что дочь Петра Великого «с презрением», как он выражался, отвергла корону и руку Бирона.

Спустя несколько минут Шувалов доложил, что сани поданы, и с немым смирением помог великой княжне надеть шубу.

И в самом деле, когда Елизавету препроводили в кабинет герцогини Брауншвейгской, она застала там кроме супруга последней еще и генерала Миниха. С первого взгляда оценив ситуацию, она вмиг решила принести в жертву своей безопасности мужчину, губы которого еще совсем недавно касались ее чела. Эдаким Макиавелли в женском обличье приблизилась она к своим противникам с той подкупающей сердечностью, которая изумила их и сбила с толку.

– Что привело вас ко мне в такой поздний час, принцесса? – промолвила герцогиня, указывая ей место рядом с собой.

– Событие в высшей степени важное, – ответила Елизавета, усаживаясь. – Однако могу ли я безбоязненно говорить об этом при генерале?

– Миних наш преданнейший друг, – успокоила ее герцогиня.

– Тем лучше, – продолжала Елизавета. – Следовательно, он сможет нам посоветовать, что делать. Итак, совсем недавно у меня был регент...

– Бирон?.. – смущенно пролепетала герцогиня Анна Леопольдовна и обменялась с Минихом многозначительным взглядом; откровенность принцессы, на которую никто здесь не рассчитывал, привела всех в замешательство, даже Миних на мгновение утратил свое дипломатическое хладнокровие.

– Вы нам говорите об этом? – брякнул он.

– Почему я не должна этого делать? – ответила Елизавета с хорошо разыгранным простодушием. – Вы ведь знаете, генерал, как я ненавижу все, что может угрожать моему покою, что я желаю лишь наслаждаться жизнью, и боюсь всего, что хоть как-то связано с политикой.

– Правда? – с сомнением спросил генерал.

– Разумеется, – непринужденно промолвила в ответ Елизавета. – Итак, слушайте. Только что меня тайком навестил Бирон и предложил мне корону при условии, что я отдам ему свою руку.

– И вы ему отказали? – не утерпела герцогиня.

– Разве я могла поступить иначе? – ответила великая княжна с выражением совершенной невинности. В этот момент она окончательно убедила герцогиню в своей бесхитростности и целиком завоевала ее сердце.

– Да нет же! Вы поступили абсолютно правильно, – произнесла Анна Леопольдовна, целуя Елизавету в лоб.

– Нет человека, к которому я испытывала бы большее отвращение, чем к Бирону, – продолжала Елизавета, – ну и потом, я вовсе не собираюсь выходить замуж, так мне живется гораздо веселее.

Сколь ни серьезной была ситуация, но при сем наивном признании галантной принцессы все присутствующие начали от души смеяться.

– Нет, кроме шуток, – укрепила Елизавета свое прежнее высказывание, – а о правлении я не хочу больше ничего даже слышать, я вдоволь насмотрелась на это во времена покойной царицы Анны. Лучше жить в крестьянской избе, чем сидеть на троне. Однако я опасаюсь, что теперь Бирон будет мстить мне, так как очень в меня влюблен, и в конце концов заточит меня в какой-нибудь монастырь, а это было бы ужасно.

Последнее замечание снова вызвало дружный смех.

– До тех пор, пока вы действительно будете жить только в свое удовольствие, великая княжна, – взял затем слово Миних, – я обещаю вам, что никто не посмеет вас потревожить.

– Но Бирон, похоже, что-то затевает, – воскликнула Елизавета, – вы, герцогиня, тоже должны быть начеку.

– Мы все начеку, – с тонкой усмешкой ответил Миних, – положитесь на нас и спите себе спокойно. Я стою на страже за всех.

7

Государственный переворот

Был ранний вечер восьмого ноября тысяча семьсот сорокового года, вечер того дня, когда Бирон должен был получить ответ прекрасной Елизаветы; буря неистово завывала в дымоходах и сотрясала оконные рамы. Елизавета сидела у камина в своем уютном маленьком будуаре, на скамеечке у ее ног поместился Шувалов и читал ей вслух какой-то французский роман, когда в комнату стремительно вошел Лесток.

– Начинается, – пробормотал он, едва успев переступить порог, – Миних сейчас находится в казарме полка Преображенской гвардии и старается склонить его к участию в своем отчаянном предприятии. Бьюсь об заклад, что сегодня ночью мы станем очевидцами некоторых событий.

– Это очень кстати, – ответила Елизавета, намеренно и с безжалостным кокетством держа пухлые руки на плечах Шувалова. – Если победит Миних, тогда мы будем в совершенной безопасности, если же одолеть своих противников удастся Бирону, то завтра у меня будет еще достаточно времени вынести решение в его пользу.

– Вы думаете об этом? – запинаясь, пролепетал испуганный обожатель.

– Разумеется, и очень серьезно, – ответила Елизавета. – Бирон красивый мужчина, да и корона тоже чего-то стоит.

– Вы жестоки...

– Лишь умна, мой дорогой Шувалов, – улыбнулась великая княжна. – Однако с чем это к нам идут? – Она увидела испуганную госпожу Курякову, входившую в комнату.

– Дворец оцеплен солдатами, – прошептала придворная дама, – у входа стоит офицер, который желает говорить с вашим императорским высочеством.

– Ну, так пригласите его, – ответила Елизавета, которой ни на миг не изменило ее спокойствие.

Через несколько мгновений офицер уже стоял перед ней и по-военному отдавал честь.

– Меня прислал генерал Миних, ваше императорское высочество, – начал он, – я поступаю в ваше распоряжение. Назревают серьезные события, и генерал чувствовал бы себя весьма неспокойно, если бы оставил ваше высочество без охраны.

– Я очень обязана генералу за заботу, – промолвила Елизавета с неподражаемым достоинством, – и целиком полагаюсь на вас, господин капитан. Я немедленно побеспокоюсь о том, чтобы у вас и ваших людей ни в чем не было недостатка, а через некоторое время лично проверю посты.

Когда офицер покинул будуар, она с улыбкой повернулась к присутствующим:

– Итак, меня заключили под стражу, – сказала она, – под предлогом моей же sauve garde [31], как вам это нравится.

– Миних и в самом деле очень предусмотрительный человек, – засмеялся Шувалов.

После этого Елизавета отдала необходимые распоряжения как угостить солдат и спустя час действительно появилась в импровизированном караульном помещении, чтобы доверительно поболтать с гренадерами о том о сем и выпить за их здоровье; затем в сопровождении офицера и двух солдат с факелами она совершила обход постов, милостиво заверив капитана, что полностью удовлетворена его результатами.

– Ваше высочество может спать спокойно, – галантно ответил тот.

– Что я и сделаю. Всего хорошего!