Дурак умер, да здравствует дурак!, стр. 73

Мы не успели дойти до конца квартала, когда Герти сказала:

— Кажется, вчера вечером за мной следили.

Я стал как вкопанный и, глядя прямо перед собой, спросил:

— Почему вы так говорите, Герти?

Светило яркое солнце, ядреный утренний воздух был свеж и прозрачен, а я чувствовал себя гораздо более уязвимым, чем на песчаной дюне в Сахаре.

— Потому что за нами едет машина, — ответила Герти. — Очень похожая на ту, в которой меня увезли похитители. Не оглядывайся.

— Я и не собирался, — заверил я ее.

Стоявшая по другую руку от меня Карен подалась к Герти и спросила:

— Вы уверены, что машина та же?

— Похожа.

— Как она выглядит? — тихо спросил я.

— Черный «кадиллак».

— Ну, все, — сказал я. — Нам крышка.

— Здесь они ничего не сделают, — заявила Герти.

— Мы можем поймать такси на углу, — предложила Карен.

— Нет! — рявкнул я. — Им только этого и надо. Мы сядем в такси, а водитель окажется их человеком.

Карен взглянула на меня так, словно собралась повторить, что я сгущаю краски, но потом передумала и спросила:

— Что же нам тогда делать?

— Разделиться, — предложила Герти.

— А может, лучше держаться вместе?

— Сейчас мы — более крупная мишень, — объяснила ей Герти. — А если разделиться, то хотя бы один из нас доберется до ГПП.

— Что ж, возможно, — с сомнением молвила Карен.

— Герти права, — сказал я таким тоном, словно и впрямь понимал, о чем говорю. Во всяком случае, если мы разойдемся, вероятность того, что с Карен стрясется беда, будет уже не так высока. Я точно знал, за кем из нас увяжется черный «кадиллак», и не тешил себя напрасными надеждами.

— Пошли дальше, — сказала Герти. — Как ни в чем не бывало, будто мы и не подозреваем, что творится.

Мы пошли дальше. Как деревянные. Как люди, прекрасно знающие, что творится.

— На углу разойдемся в разные стороны, — не разжимая губ, продолжала Герти. — Не забудь, штаб-квартира ГПП ютится в Рокфеллеровском центре.

— Я помню, — ответил я и, когда мы добрались до угла, спросил: Часы сверять будем?

Карен посмотрела на меня долгим и очень внимательным взглядом.

— Что ж, нет так нет, — сказал я.