Банк, который булькнул, стр. 19
— Примерно год назад, — ответил Герман. — Мы взяли банк в Сент-Луисе.
— А с кем работал?
— Со Стэном Дэверсом и Мортом Коблером. Машину вёл Джордж Кэткарт.
— Я знаю Джорджа, — сказал Келп.
Дортмундер был знаком с Коблером.
— Что ж, хорошо, — кивнул он.
— А теперь, ребята, давайте-ка поговорим о вас, — предложил Герман. — Не о том, что вы делали раньше, тут я верю Келпу на слово. А о том, что вы хотите сделать.
Дортмундер глубоко вздохнул — предстояло самое трудное.
— Мы собираемся украсть банк.
— Ограбить? — с озадаченным видом переспросил Герман.
— Нет, украсть. Келп, расскажи.
Келп начал рассказывать. Сначала Герман слушал с улыбкой, словно это был анекдот, и ему не терпелось добраться до самой соли. Через некоторое время он начал потихоньку хмуриться, как будто у него появилось подозрение, что он попал в компанию законченных психов, недавно сбежавших из дурдома. Но под конец он слушал с заинтересованным видом, из чего можно было сделать вывод, что идея пришлась ему по вкусу.
— Значит, у меня будет достаточно времени, — наконец сказал он. — И при желании я даже смогу работать при дневном свете.
— Конечно, — заверил его Келп.
Герман кивнул и посмотрел на Дортмундера.
— Тогда почему всё ещё остаётся «может быть»?
— Потому что нам некуда его спрятать. К тому же, нам ещё нужно достать для него колёса.
— Я над этим работаю, — сказал Марч. — Но мне может понадобиться помощь.
— Целый банк, — задумчиво произнёс Герман, зачарованно улыбаясь. — Надо же, мы собираемся освободить целый банк.
— Мы собираемся захватить целый банк, — поправил его Келп.
— В конечном счёте всё сводится к одному и тому же. — Герман пожал плечами. — Поверь мне, это то же самое.
Глава 12
Миссис Марч, улыбаясь и щурясь от яркого солнца, стояла перед фасадом магазина Кресджа, сжимая обеими руками ручку сумочки, отчего та болталась у самой земли. На ней было платье в горизонтальную зелёную и жёлтую полоску, которое ни в коей мере не улучшало её фигуру, а на ногах — высокие жёлтые виниловые ботинки с зелёными шнурками. Картину довершал шейный корсет, с которым бежевая кожаная сумочка гармонировала по цвету куда больше, чем с платьем и ботинками.
Прямо напротив миссис Марч стояла Мэй в своей обычной одежде, нацелив на неё объектив фотоаппарата «инстаматик». По первоначальному замыслу предполагалось, что именно Мэй, выряженная в эти яркие тряпки, будет позировать миссис Марч, но когда она наотрез отказалась покупать платье и ботинки, присмотренные Дортмундером, да к тому же выяснилось, что миссис Марч почему-то направляет объектив ниже и левее чем нужно, им пришлось поменяться ролями.
Мэй продолжала хмуро смотреть в видоискатель, судя по всему недовольная тем, что она видела — впрочем, понять это было довольно легко. Покупатели, то и дело входившие и выходившие из магазина, увидев Мэй с фотоаппаратом и позирующую миссис Марч, на секунду останавливались, не желая испортить кадр, но, заметив, что ничего не происходит, за исключением того, что Мэй только пристально всматривается в видоискатель и переминается с ноги на ногу, покупатели бормотали «Прошу прощения» или ещё что-нибудь в этом духе и, пригнувшись, проходили мимо.
Наконец Мэй опустила фотоаппарат и покачала головой.
— Здесь неподходящее освещение. Что, если мы отойдём чуть подальше?
— Хорошо, — с готовностью согласилась миссис Марч.
Шагая рядом с Мэй по тротуару, миссис Марч тихо сказала:
— В этих тряпках я чувствую себя как последняя дура.
— Ну что вы, вы выглядите просто отлично.
— Я знаю, как я выгляжу, — сердито проворчала миссис Марч. — Я выгляжу как лимонное мороженое с фисташками. Аромат месяца.
— Давайте-ка попробуем здесь, — сказала Мэй, по «странному» совпадению останавливаясь рядом с трейлером, в котором находился банк.
— Давай.
— Встаньте у стены, там, куда падает свет.
— Хорошо.
Медленно пятясь, миссис Марч пересекла усыпанную битым кирпичом площадку и оказалась у стены банка; в свою очередь Мэй, не отрываясь от фотоаппарата, шаг за шагом отступала назад, пока не наткнулась на припаркованную у бордюра машину. На этот раз миссис Марч прислонилась спиной к стене трейлера и крепко прижала сумочку к боку. Мэй быстро щёлкнула камерой, а затем сделав два шага вперёд, — ещё раз. Третий снимок она сделала, стоя на внутренней кромке тротуара — слишком близко, чтобы миссис Марч целиком уместилась в кадре, не говоря уже о том, что объектив был опущен слишком низко, чтобы в кадр могло попасть её лицо.
— Ну вот, — сказала Мэй. — Думаю, всё получилось как надо.
— Спасибо, милочка, — улыбнулась миссис Марч, и обе дамы чинно зашагали к своей машине.
Глава 13
Дортмундер и Келп метались по незаселённым участкам Лонг-Айленда, словно спаниель, который никак не может найти подстреленную утку. Сегодня они ехали в оранжевом «датсуне-240Z», естественно, добытом Келпом у очередного рассеянного врача. Погода стояла неважная — небо было затянуто сплошной пеленой серых туч, готовых вот-вот разразиться проливным дождём. Но дождя всё не было, и вскоре Дортмундер начал ворчать.
— Пока я занимаюсь всей этой чертовщиной, — хмуро буркнул он, — я не зарабатываю ни цента.
— У тебя есть Мэй.
— Мне не нравится жить на деньги, заработанные женщиной. Не приучен, знаешь ли.
— Деньги, заработанные женщиной? Но она же кассирша, а не проститутка.
— Принцип тот же.
— А доход — нет. Что это там такое?
— Похоже на сарай.
— Пустой?
— Да откуда я знаю, чёрт возьми!
— Давай проверим.
В тот день они осмотрели уже семь сараев, но среди них не было ни одного свободного. Ещё они заглянули в пустующий барак, в котором ещё совсем недавно располагалась разорившаяся фабрика по производству запчастей для компьютеров, но внутри помещение представляло собой свалку из обшарпанных столов, сломанных станков и деталей, и было слишком замусоренным и мерзким, чтобы им можно было воспользоваться. Также они обследовали авиационный ангар перед бетонированной взлётной полосой — когда-то здесь была лётная школа, — теперь заброшенный, но занятый коммуной хиппи. Едва Дортмундер и Келп остановили машину перед воротами ангара, как оттуда высыпала целая орава хиппи и, приняв их за представителей окружного шерифа, принялись вопить о правах скваттеров и о свободе воли. Хиппи угомонились, лишь когда Дортмундер и Келп сели в машину и уехали.
Шёл третий день поисков. Первые два дня прошли очень похоже.
Машина Виктора представляла собой чёрный лимузин «паккард» 1938 года выпуска с громоздким багажником, задним стеклом, состоящим из двух панелей, и длинным, похожим на гроб капотом, на широкой решётке радиатора которого были установлены фары. Внутренняя обивка была из потёртого серого плюша, изнутри к дверям были прикреплены кожаные петли, а между передними и задними дверьми на проволочных креплениях висели маленькие зелёные вазочки с искусственными цветами.
Машину вёл Виктор, а сидевший рядом с ним Герман обозревал окрестности.
— Это просто смешно! — возмущался он. — Неужели на всём Лонг-Айленде нет места, куда можно спрятать трейлер?
Покосившись на него, Виктор как бы между прочим спросил:
— Герман, какие газеты вы читаете?
Миссис Марч с отвращением посмотрела на фотографию.
— Господи, я ещё никогда в жизни не выглядела так по-дурацки.
— Мам, дело ведь не в этом.
Миссис Марч постучала по фото, где она была без головы.
— Тут, по крайней мере, не скажешь, что это я.
Разложив три цветные фотографии на кухонном столе, Марч производил расчёты. Дырочки для шнурков в ботинках и полоски на платье играли роль линейки. Марч считал, складывал, сравнивал, старательно измеряя расстояние между дырочками и полосками на всех трёх фотографиях, и наконец объявил: