Не родись красивой..., стр. 19

Наблюдая за большой мухой, медленно ползущей по столу, Джейк задвигался в кожаном кресле, пытаясь поудобнее устроить поврежденную ногу. Он сидел в рабочем кабинете с самого завтрака, положив ногу на задвинутую под стол скамеечку. Сначала он намеревался разобрать почту и деловые бумаги, но мысли его упорно возвращались к женщине, которая, мягко ступая, ходила за стеной по холлу и тихо что-то напевала. Джейк поймал себя на том, что ее пение вовсе его не раздражает, напротив, ему оно нравилось. В этом и заключалась проблема: ему нравилось в Саре слишком многое, и это сбивало с толку.

Разумеется, Сара была тут ни при чем. Последние три дня она почти не попадалась ему на глаза. Когда они оставались в доме вдвоем, она раз в два часа заглядывала к нему, справлялась, не нужно ли ему чего-нибудь, и тут же удалялась. Если он входил в комнату, она сразу из нее выходила. Сара спешила завернуть за угол, чтобы не столкнуться с ним в холле. А когда приносила ему обед, то старательно избегала встречаться с ним глазами. С Никки она по-прежнему была ласкова и внимательна.

Джейк долго вспоминал, не обидел ли ее случайно чем-нибудь, и еще дольше пытался разобраться, почему это его так беспокоило. Он сам решил при возможности избегать общения с ней, поэтому хорошо, если она придерживается такой же линии поведения.

Да ничего хорошего! Джейк досадливо ловил себя на том, что то и дело смотрит на часы, предвкушая ее очередное появление. Это превратилось у него почти в привычку. Вот он снова взглянул на часы и отметил, что Сара задерживается.

В дверь легко постучали. «Давно пора», – подумал он сварливо.

– Войдите!

Сара возникла на пороге – прямая как стрела, волосы гладко зачесаны за уши и скреплены неизученными заколками. Она была одета в свободную голубую рубашку и потертые джинсы. Джейк в который раз удивился, почему она всегда носит одежду, Которая скрывает ее фигуру. Насколько он мог судить, стыдиться ей было нечего. Сара будто прочитала его мысли и, словно защищаясь, скрестила на груди руки. В одной из них она держала тряпку, распространявшую едкий запах мебельной политуры.

– Вам что-нибудь нужно?

– Вообще-то да. – Джейк убрал ногу со скамеечки и тяжело поднялся с кресла. – Мне необходимо съездить взглянуть на стадо. Хэнк и Бадди должны были отделить молодняк. Я должен решить, сколько голов оставить, а сколько отправить на продажу.

На ее подвижном лице сперва отразилось удивление, потом беспокойство.

– Вы уверены, что у вас хватит сил?

– Абсолютно. – Джейк всей тяжестью оперся о спинку кресла, чтобы облегчить нагрузку на больную ногу. Сара увидела, как побелели костяшки его пальцев, и смерила его подозрительным взглядом.

– Не знаю… Доктор велел вам меньше двигаться.

– Чем я и занимаюсь.

– А как ваша голова?

– Прекрасно.

– Она уже не беспокоит вас? – По тому, как напряженно Джейк держал шею, Сара решила, что он говорит неправду. – А нога?.. А плечо?..

– Поеду я или нет, мое состояние все равно не изменится, – сквозь зубы процедил он. – Так довезете вы меня или мне самому придется вести машину?

– Вы не сможете сесть за руль с такой ногой.

– Если вы не прекратите спорить и не отвезете меня сами, вот тогда придется выяснить, смогу я или нет!

Он захромал к двери. Возмущенная его резкостью, Сара посторонилась, чтобы дать ему дорогу, и, когда он прошел мимо, на нее пахнуло кремом для бритья.

Слабый хвойный запах вызвал в ней ощущения, о которых она в течение этих трех дней усиленно пыталась забыть. Этот нежеланный всплеск эмоций усилил ее раздражение. Оставив тряпку на столике, она последовала за Джейком.

– Возьмем мой грузовик, – произнес он сурово. – Дорога местами очень неровная.

Джейк снял ключи с крючка за кухонной дверью и шагнул за порог, придержав дверь для Сары. Подойдя к грузовику, он, болезненно морщась, попробовал забраться на пассажирское сиденье. Травмированные нога и плечо делали подъем на высокую ступеньку очень мучительным. Сара следила, как он, схватившись левой рукой за верх кабины, предпринимает попытку за попыткой. По выражению его лица было ясно, какого труда ему это стоило. Сара не могла видеть, как он мучается, хотя ее и огорчила его резкость.

– Лучше взять мою машину, – предложила она. – Вам легче будет сесть в нее, да и выходить тоже.

– Я справлюсь. – У Джейка даже губы побелели от усилий, но все же он сумел забраться на сиденье, потом нагнулся и, словно постороннюю вещь, затащил в кабину больную ногу. Он оказался более упрямым, подумала Сара и почему-то испытала невольное восхищение. Возможно, оттого, что это качество и ей не было чуждо.

Джейк взглянул на нее, держась за ручку двери, и улыбнулся мальчишеской улыбкой.

– Кажется, я забыл о хороших манерах. Надеюсь, вы простите, что я не открыл вам дверцу?

От его улыбки Сарино раздражение развеялось, как утренний туман под лучом солнца. Обрадованная, что ему не стало хуже, Сара улыбнулась в ответ.

– Моя бабушка говорила, что если пациент начинает капризничать, значит, он близок к выздоровлению.

– Капризничать? Вы намекаете на меня? – Джейк сокрушенно потер подбородок. – Кажется, это еще слишком мягко сказано.

Сара обошла вокруг машины и села за руль, довольная, что заставила его улыбнуться.

– Послушайте, извините меня, если я был груб, – сказал Джейк, едва она устроилась на сиденье. – Но мне в самом деле нужно взглянуть на этот молодняк именно сегодня, как бы я себя ни чувствовал. Дела не могут ждать, пока я поправлюсь окончательно. – Он протянул ей ключи.

Выезжая на гравийную дорожку, Сара мучительно искала тему для разговора.

– Почему вы решили заняться фермерством?

Джейк пожал плечами.

– Наверное, это у меня в крови. Отец был фермером, а до него дед. Я и не думал никогда ни о чем другом.

Сара посмотрела на него с удивлением. Красавцы на рекламных щитах Джейку и в подметки не годились, и она ожидала, что он расскажет, как пытал счастья в актерской или какой-нибудь похожей профессии, где требуются привлекательная внешность и обаяние.

– И ваша мать тоже была из фермерской семьи?