Самовластие мистера Парэма, стр. 44
Часть четвертая
«Вторая мировая война»
1. Орудия открывают огонь
Когда возникла угроза, что Канада покинет своего союзника, у Верховного лорда оказалось в общей сложности ровным счетом пятьдесят три минуты на то, чтобы все обдумать и принять решение. Узнав впервые об этом прорыве единого фронта Британской империи, он смог посвятить раздумью около получаса подряд утром, прежде чем встать с постели; и еще двадцать три или двадцать четыре минуты он думал над этим урывками, по две, по три минуты зараз. Да еще несколько минут он обдумывал сходную задачу относительно Австралии и Южной Африки. И он решил быть твердым и непреклонным как с Канадой, так и с Америкой.
По правде говоря, ни этот, ни какой-либо другой вопрос, который ему приходилось решать, он вовсе и не обдумывал. Энергичные люди никогда ничего не обдумывают. Они просто не могут думать. События развиваются слишком стремительно. Порою человек действия приостановится, и может показаться, что он размышляет, на самом же деле он лишь перебирает те мысли и представления, которыми успел запастись прежде, чем стал человеком действия. Подобно многим англичанам его склада и культуры. Верховный лорд издавна затаил в душе злую обиду на преуспевающих американцев. Давно он подавлял жгучее желание показать Америке, где раки зимуют. Пусть не задается! И в такую критическую минуту чувство это не могло не вырваться на свободу.
Он решил без всякого предупреждения устроить грандиозные морские маневры, перебросив через Атлантический океан, к бухте Галифакса, все линейные суда и вообще весь флот, какой удастся сосредоточить. Это будет как ход королевой в шахматной игре – ход через всю доску, дерзкий, грозный, совершенно меняющий положение. Нежданно-негаданно надвинется на берега Новой Шотландии устрашающая боевая сила, и одному богу известно, какой ей дан приказ и каковы ее намерения. Флот пойдет с северо-востока, избегая обычных морских путей, тогда его появление наверняка застигнет Америку врасплох. Пусть этот внезапный удар нарушит душевное равновесие всего континента.
Мощная эскадра войдет в залив св.Лаврентия, отряд мелких судов, отделившись от нее, направится на всех парах вверх по реке к Оттаве, а главные силы, предшествуемые заслоном из множества юрких эскадренных миноносцев, торпедных катеров и аэропланов, растянутся огромной дугой к востоку от мыса Кейп-Сейбл – гигантский полумесяц в грозной близости от Нью-Йорка. Когда этот маневр будет завершен, на протяжении доброй тысячи миль ни один пароход, совершающий рейсы до Нью-Йорка, Бостона, Галифакса, не сможет ни войти в эти порты, ни выйти из них, не оказавшись в поле зрения по меньшей мере одного британского военного корабля, находящегося в полной боевой готовности. Линейным кораблям и крейсерам надо будет отдать приказ все время оставаться на виду и держать торговые суда в страхе божьем. Все это наверняка произведет на Канаду и на Соединенные Штаты потрясающее впечатление. Насколько известно было Верховному лорду, больше половины американского флота находилось в это время в Тихом океане; эти суда не выпускали из виду Японию, базой им служила бухта Сан-Франциско; судя по сообщениям разведки, многие суда стояли на ремонте; таким образом, перевес британских военно-морских сил будет бросаться в глаза даже самым отъявленным тупицам. А сейчас надо всячески оттягивать переговоры с Вашингтоном до тех пор, пока можно будет продемонстрировать ему свою силу.
Еще ровно сорок две минуты понадобилось Верховному лорду на то, чтобы отдать важнейшие приказы, необходимые для задуманного грозного шага. И снова он ощутил всем существом, что важнейшие исторические решения приходится принимать с бездумной поспешностью. Он понял, что поступки, меняющие весь ход истории, – это всего лишь внезапное и рискованное подведение весьма приблизительных итогов всех прежних мыслей.
Множество других неотложных дел требовало внимания Верховного лорда. Его не покидало ощущение, что он что-то делает не так, как надо. Но у него просто не было времени подумать и взвесить – много ли шансов, что его попытка запугать Новый Свет кончится провалом. Казалось, это единственный выход, только так и можно остановить нарастающую американскую опасность и тем самым покончить с двусмысленной нерешительностью европейских государств. Он отогнал тайные сомнения, теперь надо было тщательно разобраться: насколько велики выгоды и трудности, которые возникнут, если временно использовать японские войска для несения службы в Индии. Это была следующая неотложная задача, которую ему предстояло решить. Бенгалия с ее вечным неповиновением и тлеющими там и сям мятежами явно прогнила насквозь; из-за постоянных разрушений совсем разладился железнодорожный транспорт, а русско-афганское наступление развивалось куда энергичнее, чем можно было ожидать. Верховный лорд понял, что он плохо информирован о положении дел в Индии.
Приказы Верховного лорда не могли быть выполнены с той быстротой, на какую он надеялся. У адмиралтейства, как видно, были свои соображения, там считали, что не слишком мудро совсем оголить берега империи, а многие военные суда оказались не вполне готовы к походу, и это вызвало неизбежные оттяжки и отсрочки. Слишком долго Британское адмиралтейство было государством в государстве. Да, когда-то эта истина была известна Верховному лорду, а затем он упустил ее из виду.
Прошло целых три дня, прежде чем великий флот пустился через Атлантический океан. В состав эскадры входили: «Родни», «Повелитель» и еще три корабля того же класса, «Барэм», «Гневным», «Малайя», и еще два линейных корабля, «Гуд», «Славный», и еще один линейный крейсер, а также авианосцы «Герой», «Отважный» и «Великолепный». Впереди эскадры шел, прикрывая ее левое крыло, заслон из эскадренных миноносцев и легкие крейсеры-разведчики.
Передовой отряд флотилии мелких судов вышел из Плимута на двенадцать часов раньше, чем двинулись в путь линейные корабли, которые сходились от северных и южных побережий Британских островов к условленному месту южнее мыса Фарвел.
Назавтра Верховный лорд узнал, что американский флот уже пришел в движение. Он не ждал такой быстроты и не думал, что в море выйдут такие крупные силы. Вскоре ему сообщили, что американская эскадра, точный состав которой еще не выяснен (но, как уже известно, в нее входят «Колорадо», «Западная Виргиния» и по меньшей мере десяток других линейных кораблей), собралась между Азорскими островами и Мексиканским заливом и направляется на север, видимо, с намерением перехватить британский флот, прежде чем он достигнет берегов Канады. Делая свой ход королевой. Верховный лорд никак не рассчитывал, что американцы смогут встретить его столь мощными силами. Но теперь этот ход уже нельзя было взять назад.
В следующие три дня северная часть Атлантического океана и впрямь напоминала шахматную доску. Через тридцать шесть часов после того, как Верховный лорд принял свое решение, враждебные флоты сошлись так близко, что могли уже переговариваться по беспроволочному телеграфу, и в одной из дальних комнат, окружавших его кабинет, огромная карта Атлантического океана, утыканная флажками и испещренная пометками, позволяла ему все время следить за ходом игры.
Ни английское, ни американское правительства не стремились возбуждать народные страсти чересчур подробными сведениями о зловещих маневрах двух флотов. В сущности, целых три дня ни то, ни другое правительство даже не признавалось официально, что ему известно об этом передвижении военно-морских сил. Газетам ничего не сообщали, всякие расспросы пресекались. Американский президент, по-видимому, старательно готовил какую-то декларацию или манифест – словом, без пяти минут ультиматум. Два могучих флота неотвратимо сближались, а два правительства все еще воображали, что в последнюю минуту какое-то чудо поможет избежать столкновения.
В ночь на 9 мая, вскоре после полуночи, флоты сблизились настолько, что передовые суда уже различали в темноте прожекторы и световые сигналы противника. Обе эскадры двигались очень медленно, все время освещая себе путь прожекторами. Двигаться приходилось с большой осторожностью. В этом году с севера в небывалом количестве дрейфовали льды, да и чем ближе к Ньюфаундленду, тем больше становилась опасность заблудиться в тумане. То один, то другой корабль неожиданно исчезал в клубах тумана и так же неожиданно появлялся вновь. Ночь была тихая, пасмурная, море спокойное, далеко на юге в облаках играли отблески света, – для англичан это были первые зримые предвестники того, что американцы уже близко. Адмиралы продолжали переговариваться по беспроволочному телеграфу, но, помимо этого, обе стороны никак не общались друг с Другом, хотя внутри каждой эскадры связь была самая оживленная, эфир был полон шифрованных донесений и приказов.