Легион призраков, стр. 136
Камила крепко сжала в руке пистолет и изо всех сил попыталась унять дрожь в руках. И все-таки с каждой секундой ее страх усиливался и острым холодком заползал под ребра.
Она вспомнила старую поговорку своего отца, что-то вроде того, что неприятель, взобравшийся на крепостную стену, не так страшен, как укрывшийся среди холмов, и удивилась тому, как верны эти слова. Сейчас она предпочла бы иметь дело с реальным и живым человеком, будь он друг или враг.
Из-за двери до нее донесся голос Сагана, послышались его шаги. Дверь резко распахнулась.
— Что…
Вопрос замер у Камилы на губах. От страха и отчаяния у нее сжалось сердце.
— Флэйм обнаружил подделку. Он и Панта летят сюда… Может быть, они уже здесь?
— Дайен? — спросила Камила прерывающимся голосом. — Таск?
— Дайен с ними, а Таска постигла неудача. Я потерял контакт с ним. Возможно, его уже нет в живых, — Саган вернулся в комнату-кладовую.
Камила, не зная, что делать, стояла, уставясь в полный шорохов мрак, пока не почувствовала, что воздух вокруг нее уплотняется. Стало трудно дышать, так трудно, как будто ее душат. Она не выдержала темноты и удушья и вошла в комнату, где горел свет и где был Саган.
Его фонарь стоял на столе. В ярком луче света был виден какой-то прозрачный куб с золотой пирамидой внутри. Сверху на этом кубе Камила увидела ряд каких-то маленьких кнопок.
Саган держал в руке темный и неприятный на вид самоцвет, ограненный в форме восьмиконечной звезды. При взгляде на этот камень в сознании у Камилы возникли пугающие образы. Ей казалось, что она видит своего отвратительного, безобразного двойника, танцующего на собственной могиле. Теперь ей стало понятно, почему у Сагана такое угрюмое и даже какое-то обреченное выражение лица. Он тоже в эту минуту видел своего двойника.
Камила вздрогнула. Она старалась не смотреть на этот самоцвет и не смотреть на Сагана — и не могла. Тогда она закрыла глаза, но это не помогло ей. Наоборот, ей стало еще хуже и страшней. Казалось, она медленно, но неудержимо погружается в темную, душную глубину камня-самоцвета.
Открыв глаза, она робко спросила:
— Что… что вы делаете?
Крупные, сильные пальцы Сагана двигались с неожиданной быстротой и ловкостью, Саган аккуратно вставил драгоценный камень в бомбу, совместив его с углублением, имеющим форму точно такой же восьмиконечной звезды.
— Готовлю бомбу к взрыву, — ответил Саган, не взглянув на Камилу. — А вам надо вернуться на космоплан.
— Я не смогу. Не найду дороги…
— Вам поможет ваша крестная мать, — сухо сказал он. — Ей хотелось бы увидеть, как вы благополучно покинете Валломброзу.
— Нет, милорд. Я останусь, — сказала Камила.
Больше Саган ничего не сказал Камиле. Он начал вводить в бомбу код, нажимая кнопки. Каждой кнопке соответствовала определенная буква.
Камила услышала позади себя шаги — настоящие, а не призрачные.
Саган поднял голову. Камила обернулась и направила лазерный пистолет в сторону людей, появившихся в дверном проеме.
В дверях стояли Дайен и Флэйм. Камила могла выстрелить в любой момент. Но кто из них был Флэйм, а кто — Дайен? Яркий белый свет фонаря стер различия между ними. Сейчас они были пугающе похожи один на другого. Камила застыла в нерешительности. И тогда Флэйм, обнажив и держа перед собой гемомеч, превратил его в щит.
— Руки прочь от бомбы, милорд! Не двигаться. Или Его величество умрет. А вы, — взгляд Флэйма метнулся на Камилу и тут же — снова на Сагана, — бросьте пистолет.
С запоздалой горечью коря себя за оплошность, Камила, все еще держа в руке пистолет, уже не надеялась, что сумеет выстрелить.
— Бросайте оружие! — приказал Флэйм.
— Подчинитесь ему, — услышала Камила голос Сагана.
Ничего не видя перед собой от слез, Камила отшвырнула пистолет прочь. Он упал и, скользя по полу, достиг ног Флэйма.
Из темноты возник еще один человек. Это был Гарт Панта. Он нагнулся, поднял пистолет Камилы и засунул его к себе за пояс.
— Отойдите от бомбы и выйдите на свободное место, милорд, — приказал Сагану Флэйм. — Руки держите так, чтобы я мог их видеть. Вы — оба! Вперед! На выход!
Принц попятился, сохраняя дистанцию между собой и выходившими из комнаты Саганом и Камилой. Дайена он крепко держал одной рукой и увлекал следом за собой.
Дайен был бледен, он нетвердо держался на ногах и спотыкался. Кажется, его даже не удивило, что Камила тоже оказалась здесь. Взгляд Дайена казался отупелым. Внезапно его глаза закатились под лоб, а голова поникла, и он упал на колени и на руки.
— Присмотрите за ним, Панта, — сказал Флэйм.
Панта вынул из-за пояса лазерный пистолет Камилы и приставил его к голове короля.
— Не останавливайтесь, милорд, — приказал Флэйм.
Саган вышел из кладовой. Камила шла за ним, в двух шагах сзади. Ту часть зала, в которой они сейчас находились, освещало зловещее сияние гемомеча и яркий белый свет фонарей. А вокруг освещенного места царил мрак, как будто чья-то гигантская рука прикрывала свет, защищая его от дуновения ветра.
— Панта, войдите в комнату, возьмите бомбу. Она на столе, — сказал Флэйм. — Вы же, милорд, как только бомба окажется в руках Панты, умрете.
Панта поспешил выполнить приказ Флэйма, а сам принц подошел к Сагану.
Дайен медленно поднял голову. Он казался настороженным и готовым действовать. «Но что он может сделать, — в растерянности подумала Камила. — Напасть на Флэйма с голыми руками — и больше ничего».
Дайен весь напрягся и приготовился к борьбе. Саган взглянул на него, едва заметно улыбнулся и покачал головой, а потом перевел взгляд на Панту, спешившего за бомбой.
«Помни о своем долге, Дайен, — прочла Камила во взгляде Сагана. Ей казалось даже, что она услышала эти не сказанные вслух слова. — Ты не сумеешь спасти меня».
Дайен понял это, и Камила тоже. От страха и отчаяния ей трудно было дышать. Надо было что-то сделать, но она боялась, что малейшая ошибка погубит их.
Бледный, сосредоточенный Дайен смотрел теперь вслед Гарту Панте.
Флэйм поднял гемомеч, лезвие которого полыхало яркой синевой. Освещенный этим сиянием, Саган стоял неподвижно, безоружный, готовый к смерти.
— Теперь, крестница, будь готова, — услышала Камила холодный, низкий голос.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Яркий белый свет вспыхнул и разлился вокруг Таска, который открыл глаза и испуганно заморгал.
— Я слышал, — сказал он самому себе, — что когда умираешь, то движешься навстречу какому-то белому свету. Так и есть. Это было не вранье. И совсем не страшно.
Какая-то тяжесть давила ему на грудь, но боли не причиняла. Он ждал, что сейчас свет поглотит его и растворит в себе, и где-то в конце какого-то туннеля его радостно встретит… ну, может быть, его отец.
Тяжесть исчезла с его груди, чья-то неясная тень возникла перед его изумленным взором, и прозвучал чей-то голос. Но это был не отец, а какая-то женщина.
«Ладно, — подумал Таск, — тоже неплохо. Пусть останется, пока сюда не придет Нола».
Женщина близко наклонилась над ним и снова заговорила:
— Какого черта ты затеял всю эту кутерьму?
Таск смутился. Насколько ему было известно (правда, лишь понаслышке), люди не должны говорить на этом пути. Женщина хлопнула его по щеке. Вот тебе раз! Определенно, он попал в не очень хорошее место.
— Да проснись же ты!
Тут он заметил, что яркий свет исчез. У него возникло недолгое, но очень неприятное ощущение, что он летит вниз сквозь какую-то черную трубу. Полет кончился тем, что он долетел до дна и проснулся. Жужжал какой-то сиплый сигнал тревоги. От этого звука у Таска буквально раскалывалась голова. Он открыл глаза и увидел над собой трех человек.
— Я жив, — сказал он, надеясь, что они подтвердят это.
— Твоей заслуги в этом нет, — фыркнула Цинтия. — Еще не встречала такого идиота. Я все держала под контролем, и тут ты!… — От негодования она не находила слов, хотя могла бы сказать ему еще очень многое, и отвернулась от Таска. — Надо выключить эту дурацкую тревогу, а то еще охранники сбегутся сюда. Дон, объясни, что происходит на мостике… Я не знаю. Надо что-то придумать. Вы годитесь для этого. Ричард и я затащим тела в каюту.