Охота без милосердия, стр. 121

Когда в гостиную вошли Джо и Тэй, Дэйтлон, не оборачиваясь к ним, спросил:

— Что произошло?

Джо обошел кресло и сказал:

— Звонок очень тревожный! Обычно этот человек говорит спокойно, а сейчас я слышал тревогу в его голосе.

— Нетрудно понять. Подходит время следующей выплаты, а он не очень-то справляется с делами. Навряд ли он способен помогать нам после объявления войны. Все, на что он теперь способен, — это на предупреждения. Вот я тебя и спрашиваю, о чем он предупредил?

— Он предупредил, что «куколки запели». Он сказал, что вы поймете, о чем речь.

Крис ударил сигарой о пепельницу и раскрошил ее в порошок.

— Что он еще сказал?

— Он сказал, что мисс Майра живет на Линкольн-стрит, дом 3216, и там ждут гостя к шести часам вечера. Затем он сказал, что мисс Патти дала адрес фермы Ирвина Гровелла.

— То, что их сцапали, моя вина. Их надо было брать с собой или уничтожить.

— О чем ты говоришь, Крис? — вмешалась Тэй. — Кого уничтожить? О каких женщинах идет речь?

— Это шлюхи Джака и Чеза. Легавые их взяли в мотеле «Атланта», и они продали с потрохами своих кумиров, которые из куска дерьма сделали их независимыми белыми женщинами. Мы можем быстро собрать людей… Черт! Который час?

— Пять, — ответил Слим.

— Я всегда был против того, чтобы люди жили в разных местах. Такая роскошь не позволительна в нашем положении.

— Извини, Крис, но раз ты сам пошел на поводу у своих людей, то незачем сейчас об этом говорить, — заявила женщина. — После твоего возвращения из Краун-Пойнта не ты ли сказал, что если нас всех здесь накроют, то некому будет освобождать нас? И ты прекрасно знаешь, что теперь собрать людей даже в экстренном случае в короткий срок невозможно. С нами оставался Тони, но ты отпустил его на две недели навестить дочь и дал ему в провожатые Чико. Ни одно твое решение за последний месяц не принесло положительных результатов.

— Хватит! Заткнись! У нас нет времени на болтовню. — Дэйтлон вскочил на ноги и начал шагать из угла в угол. — Слушай меня, Слим. Садись в «кадиллак» и езжай на Линкольн-стрит, 3216. В дом не заходи, там облава. Ждут Чеза. Я не знаю как, но ты должен перехватить его до того, как он войдет в подъезд. Придумаешь по дороге, сейчас нет времени. Чез любит приезжать заранее, а тебе необходимо добраться до города и протиснуться к центру в час пик. Иди!

Слим вскочил и направился к сараю за машиной.

— Тэй, открой ребятам ворота. Теперь ты, Джо. Садись в «линкольн» и жми на ферму «Хот Спринг». Дорога неблизкая, тебе придется проехать через весь город и выехать на двадцать пятую магистраль. У сороковой мили есть указатель и поворот на проселочную дорогу.

Вдоль дороги по обеим сторонам стоит лес. Загони машину в кустарник. Если ты опоздал и копы там, то на этой дороге ты с ними не разъедешься, и тебя сбросят в кювет. До фермы меньше мили, двадцать минут хода. Джак лежит в кирпичном доме с красной черепичной крышей, там всего два жилых дома, и ты не ошибешься. У нашего друга сломана нога и рана в плече. Тебе придется попотеть, Джо. Взвалишь его на себя и лесом, вдоль дороги вытащишь его к машине. У нас нет другого выхода, Джо. Ты последняя моя надежда.

— Я пошел, хозяин. Я все сделаю, не сомневайтесь.

— Я никогда не сомневался в тебе, Джо! Иди и поторопись.

Джо отправился в сарай, из которого выезжал Слим на «кадиллаке».

Тэй раскрыла створки, и за ворота одна за другой выехали две машины, которые впервые выполняли роль «скорой помощи», а не боевых коней крутых ковбоев.

Этой минуты Крис очень боялся, но он знал, что она придет. Рано или поздно, но придет. Он не знал, кто будет первым, но кто-то им обязательно станет. Вера в безоблачное будущее никогда не владела Дэйтлоном. Он знал, на что шел.

Тэй вошла в гостиную и села напротив Криса.

— К сожалению, я в последнее время редко читаю газеты. Наверняка итальянцы уходили из мотеля с фейерверком.

— Газеты не писали об этом. Копы проиграли это сражение, но им очень хотелось показать себя победителями, и они представили публике картинку борьбы полиции с бандитами Рэймонда Кафри. Очевидно, копы за ними следили, и ребята Кафри приволокли за собой «хвост». Итальянцы легко разделались с нерадивыми мстителями и ушли, устроив, как ты выразилась, «небольшой фейерверк». Джак был ранен в перестрелке. Но легавые преподнесли эту «бойню» как борьбу с остатками банды Кафри. Мне на это наплевать. Но сейчас я чувствую, что итальянцам не уйти.

— Возможно, что это закономерный конец для них. Ты их простил за предательство, но их не простил Всевышний. Они меченые! Нельзя было их брать назад. Им так хорошо жилось в своей камере, как будто они родились в ней, а ты дал им свободу, с которой они не могут справиться.

— Все мы меченые. Каждый! Никто не застрахован. Я уже жалею, что не поехал за Чезом сам, а послал Слима.

— Любишь играть со смертью в жмурки?

— И это часть правды. Возможно, мне жизнь наскучила, возможно, я ей, но я — игрок! Чтобы осязать эту жизнь, риск необходим.

— В пределах здравого смысла. Если сейчас тебе прострелят голову в центре Чикаго, то что ждет твоих людей? Ты несешь за них ответственность.

— Да. И если с одним из моих людей что-то случится, я отвечу ударом на удар. Все виновные понесут ответственность за гибель моей гвардии!

— Тебе бы еще знамя в руки, и можно ставить тебя на холм. Из тебя получился бы отличный оратор, жаль, что тебя не слушает армия!

— Не злорадствуй, Тэй!

— Боже упаси, дорогой. Просто я не хочу, чтобы ты выглядел посмешищем, даже перед собой. Я не хочу, чтобы ты мучился в ожидании и предлагаю тебе прокатиться со мной в мотель, который я недавно купила. Сейчас там сидит Рудольф Малик и изображает моего заместителя. Он также нашел для меня телохранителя, и я бы хотела, чтобы ты взглянул на него. Любопытный тип с любопытной внешностью, тебе он должен понравиться. У Малика много интересных идей, и тебе пора с ним познакомиться. Подожди меня минутку, я переоденусь.

Тэй вышла в другую комнату и вернулась через десять минут в ярко-красном платье, чудаковатой шляпке и красных туфлях.

— Что с тобой, дорогая? — удивленно спросил Дэйтлон. — Ты выглядишь вульгарно, если не сказать…

— Не говори. А как по-твоему должна выглядеть хозяйка борделя? Кстати, Малик и в этом оказался прав. Бордель начал приносить прибыль, и вскоре я смогу вложить затраченные на его покупку деньги в кассу синдиката.

8. Огненные перекрестки

Шел сильный косой дождь, и скорость приходилось держать не более сорока миль. В городе у каждого светофора образовывались пробки. Чикаго обрастал автомобилями, как никакой город в стране, и машинам становилось уже тесно на узких улицах и бесконечных перекрестках.

Слим опаздывал, но ничего не мог поделать. Стеклоочистители носились из угла в угол, не успевая сбрасывать потоки воды.

Слим миновал Центральный парк и свернул на Линкольн-стрит. Улица упиралась в площадь, где стоял памятник президенту Гранту, но Слиму не удалось доехать до конца. Толпа перегородила проезжую часть, укрывшись под черными колпаками зонтов.

Выискав взглядом свободное место, Слим припарковал «кадиллак» к обочине и, подняв воротник плаща, вышел из машины. Дождь хлестал по лицу, а ветер срывал с головы шляпу.

Подойдя к толпе, Слим стал с трудом протискиваться сквозь нее и наткнулся на полицейское оцепление.

Полквартала было перекрыто черными дождевиками копов.

Справа, у серого многоэтажного дома стояли несколько санитарных машин, чуть дальше — грузовик, чей нос был разбит о стену дома и передние колеса подогнулись под кабину. В машине никого не было. Полицейские собирали с площади трупы мужчин, возле которых лежали автоматы, укладывали их на носилки, накрывали белыми простынями и загружали в санитарные машины, которые тут же отъезжали. Репортеры бегали между носилками и фотографировали все, что успевали. На темной улице вспыхивали вспышки магния.