Кровь Дракона, стр. 42
Полдень еще не наступил. Поэтому Думери предположил, что дракон уходил от гнезда, значит, ему надо идти в противоположном направлении.
Чем большее расстояние отделяло его от дракона, тем меньшей становилась вероятность того, что дракон слопает Думери за ленчем.
Он понимал, что рискует, выходя на тропу, проложенную драконом, но отдавал себе отчет, что без риска нельзя ни разбогатеть, ни стать великим героем.
Он пригляделся к дубу, задетому драконом, следам, сломанным кустам и направился на восток, откуда пришел дракон.
Глава 32
Шагая по проложенной драконом тропе, Думери гадал, а что же он, собственно, ищет. Он никогда не видел гнезда дикого дракона. В страшных историях драконы селились в пещерах, в древних могильных склепах, в покинутых замках, но он шел по заросшим лесом пологим холмам, где едва ли мог наткнуться на замок, пещеру, могильный склеп.
А если чудовище жило в потайной яме вроде охотничьей ловушки? Он мог свалиться в нее, и в результате дракон сытно поужинал бы.
А если гнезда нет вовсе и дракон просто кочует с места на место? Тогда он будет идти по следу до скончания века и, окончательно заплутав, не сможет найти дорогу домой.
Думери решил, что будет идти по тропе до захода солнца, а утром, если не найдет гнездо, вновь двинется на юго-запад.
По крайней мере дракон и не пытался замаскировать свою тропу: шел по прямой, не обращая внимания на препятствия.
Драконья тропа привела его на участок мягкой, болотистой земли, в которую впечаталось несколько следов, и Думери чуть не отказался от задуманного: тут прошел не годовалый десятифутовый дракон. Следы длиной превосходили руку Думери.
Оставалось только гадать, почему дракон шел, а не летел. Впрочем, разгадка не заставила себя долго ждать: Думери предположил, что наткнулся на одного из беглецов с фермы Кеншера. Крылья, сломанные два или три раза, даже после того как переломы срослись, не могли поднять его в воздух. А может, этот дракон просто привык ходить. Возможно, летать драконы учатся в молодости, а кто не успел, остался на земле.
В конце концов Думери решил, что ему безразлично, отчего этот дракон предпочитал ходить пешком.
Он отметил, что идти по проложенной драконом тропе очень удобно: ни ветвей, лезущих в глаза, ни шипов, цепляющихся за тунику.
Миновав очередную растоптанную драконом рощицу, он увидел впереди, как ему показалось, свалившееся дерево. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что деревьев несколько. Оставалось только гадать, то ли их свалил дракон, то ли вырвал из земли ураган.
Подойдя еще ближе, Думери понял, что последнее предположение не подходит: ни один ураган не мог так аккуратно уложить деревья.
Уложенные в несколько рядов, с переплетенными ветвями и корнями деревья образовывали огромный круг высотой десяток футов, а то и выше, напоминая гнездо гигантской птицы — роль пятидюймовых веточек выполняли пятидесятифутовые стволы.
Где еще могла откладывать дракониха яйца, как не в таком гнезде.
Думери стало не по себе. Не так-то легко заставить себя красть яйца у дракона, использующего громадные деревья в качестве строительного материала.
Вдруг дракон вернулся другим путем? А если его дракониха сидит на яйцах? А нет ли в гнезде драконов-однолеток, которые могут без труда сожрать корову, не то что двенадцатилетнего мальчика?
Думери двинулся к уложенным в круг деревьям.
Лежали они не очень плотно. Он решил заглянуть в один из просветов между стволами. Очень уж хотелось знать, есть в гнезде яйца или птенцы.
Чем ближе он подходил к гнезду, тем медленнее становился его шаг. Он все время смотрел себе под ноги, дабы не хрустнуть каким-нибудь сучком. Но вот наконец и бревенчатые стены.
Думери наклонился, приник к одной из щелей.
Увидел залитую солнцем, ровную площадку... и драконов.
Он насчитал четырех годовалых, из них трех зеленых и одного ярко-красного длиной от восьми до двенадцати футов. Еще один дракон, синий, размерами побольше, свернувшись клубочком, спал на солнышке. Думери предположил, что длиной он никак не меньше пятнадцати футов.
Он услышал, как что-то зашуршало под щелью, сквозь которую он разглядывал гнездо. Всунулся в щель поглубже, чтобы увидеть побольше. Шуршание прекратилось, а перед ним возникла маленькая драконья голова.
На него смотрел черный, желтоглазый птенец, птенец со зрачками-щелочками.
Как две капли воды похожий на черного птенца, которого он видел на ферме Кеншера.
Птенец громко зашипел, высовывая изо рта раздвоенный темно-красный язык.
Думери присел на корточки, спрятавшись от птенца за толстым стволом.
Шипение смолкло. Птенец затих. Думери оставалось только гадать, что он сейчас делает. Ждет, когда он вновь появится в щели? Или занимается своими делами?
Ему не хотелось, чтобы его заметили. Если этот птенец даст знать драконам постарше, что к ним в гости пожаловал человек, дело могло кончиться тем, что незваного гостя просто съедят.
Думери сидел, согнувшись в три погибели, напряженно прислушиваясь.
Но птенец больше не шипел, не услышал он и возмущенного рева других драконов.
Вероятно, тишина означала, что ему пока ничего не угрожает.
Однако он выжидал.
А выжидая, думал о черном птенце.
Если это тот самый птенец, которого он видел на ферме, крепкий, здоровый, очень подвижный, его бы надо взять с собой в Этшар. Тогда у него будет половина пары.
Но как этот птенец мог добраться сюда? Да, он убежал из клетки, когда Думери открыл дверцу, он мог пролезть через щель в изгороди, но как он сам нашел дорогу к драконьему гнезду?
И какое отношение имеют остальные драконы к тому, чей след вывел его на гнездо? Может, синий дракон — подруга красного, а остальные — их детеныши?
Все так, но тогда откуда взялся птенец? Драконы не откладывают по одному яйцу.
Впрочем, в гнезде могли быть и другие птенцы, которые не попались ему на глаза, когда он заглядывал в щель.
Допустим, однако, что годовалые драконы — детеныши синего, а черный птенец сбежал с фермы и каким-то чудом попал в гнездо.
Будут ли в этом случае драконы побольше возражать, если он поймает птенца и заберет с собой?
Только как он мог его поймать? Без веревки, сети, мешка. С крошечным кинжалом да одеялом дракона не поймаешь.
Однако видел ли он на ферме этого самого птенца или нет? А если нет, где остальные птенцы?
Из-за бревенчатой стены не доносилось ничего подозрительного. Думери справедливо предположил, что пока ему ничего не угрожает. И, все так же согнувшись, двинулся вдоль стены, чтобы найти более удобный наблюдательный пункт.
Оставив позади четверть периметра, он нашел подходящую щель на уровне груди. Здесь он мог забраться на ствол и заглянуть внутрь овала.
Он забрался, но выяснилось, что в этом месте деревья лежат в два ряда. И ему пришлось ползти в зазоре между стволами громадного дуба, пока он не нашел щель во внутреннем ряду. Он улегся на ствол дуба, высунулся из щели, оглядывая гнездо.
Большой синий дракон по-прежнему спал. Четверо годовалых играли друг с другом, толкались, переплетали шеи.
У стены Думери заметил птенца, который тоже обнаружил Думери.
И направился к нему по толстому слою сломанных ветвей, устилавших землю у стены. Хвост его извивался как змея, а крылья бессильно свисали вдоль боков.
Сломанные крылья убедили Думери в том, что он видит перед собой птенца с фермы.
Он замер в нерешительности. Наверное, лучше податься назад и уползти в щель до того, как птенец доберется до него. Он хоть и маленький, но зубы-то у него не менее острые, чем у старших собратьев.
В то же время птенец не проявлял враждебности, только любопытство. И Думери ждал, пока расстояние между ними не сократилось до нескольких футов. Тут его внимание привлек цвет лежащих на земле ветвей: не коричневый или зеленый, а белый.