И вся федеральная конница, стр. 10
К счастью для мебели, старик не умел бросать заклятья ногами.
– Я имею сомнительное удовольствие бедовать с мистером Р'саром?
– Ы-ы…
– Нет, мистер, удавку я ослаблять не собираюсь. Просто кивните.
Старик отчаянно замотал головой.
– Что ж, очень жаль.
Осторожно присев на край спального ложа, я отложил трость и достал из внутреннего кармана маленький розовый конверт.
– Раз вы не являетесь мистером Р'саром, то, полагаю, вас не заинтересует послание, адресованное этому человеку Главами трех ближайших Гнезд. Очень рад. В таком случае я не вижу нужды расходовать время на зачтение.
Он все же успел понять, что значат произнесенные мной слова, и даже высвободил правую руку – один из отсеченных удавкой пальцев шлепнулся на одеяло в опасной близости от моей манжеты. Больше мистер Дэниэл Корбин Флориан Третий не успел сделать ничего. По крайней мере, в этой жизни. То, что его голова, расставшись с шеей, обосновалась точно в центре подушки, было уже моей заслугой. Жест, который, увы, некому оценить по достоинству, но если не практиковаться…
– Это был скверный хозяин.
– Подходящая эпитафия. – Я обернулся и с интересом взглянул на бесенка. – А почему ты еще здесь?
Разумеется, не все заклинания пропадают с гибелью сотворившего их мага – но вот заклятье «привязывания» знакомца относится именно к таковым.
– Смысл? – Имп вяло пожал крыльями. – Я видел тебя… и узнал.
– В самом деле.
– Ты – Найр.
– Не собираюсь отрицать.
Наклонившись, я аккуратно вложил вампирский конверт в зубы клиента. Встал, поднял трость, осмотрелся. Конечно, сложно забыть что-нибудь там, куда почти ничего не принес, но всякое случается. Скажем, иногда хочется унести что-нибудь на память… не часто и уж точно – не в этот раз.
– Не знаешь, почему твой хозяин избрал для своей ночной рубашки такую неортодоксальную расцветку?
Пожалуй, если бы мои наниматели сообщили мне о данной детали, я бы скинул им… процентов шесть. Черное, кожаное, в розовый горошек, да еще с цветочками. Существ с подобными эстетическими убеждениями нужно убивать в порядке благотворительности.
– Нет. – Имп грустно вздохнул. – С головой старикашки Дэнни порой творились странные вещи.
Мы дружно взглянули на упомянутый предмет.
– Видимо, это был его рок, – заметил я. – Или ее. Что ж… быть может, расставание с телом пойдет ей на пользу.
– Сомневаюсь.
Имп шмыгнул носом, снова вздохнул и, горделиво расправив крылья – хотя со стороны это выглядело скорее комично, в лучшем случае трагикомично, – дрожащим голоском осведомился:
– Что за участь ждет меня?
– Участь? – Я оглянулся на окно, но видимый участок неба был весьма невелик… да и вообще прикладная астрология не относится к числу моих талантов.
– Допрос в полиции, полагаю.
– Как? – растерянно пискнул бесенок. – Разве… ты не уничтожишь меня?
– Зачем?
– Но… ты ведь Найр.
– Как я уже сказал – не отрицаю.
– Но… но… полицейский маг не даст мне лгать.
– Скорее всего.
– Я же назову твое имя людям! – в отчаянии проверещал имп.
– И что с того ?
Бесенок выглядел так забавно, что я не смог сдержаться и подмигнул ему – дурацкая человеческая манера, уже который век не могу от нее избавиться.
– Неужели ты всерьез считаешь, что меня это хоть сколь-нибудь волнует?
ГЛАВА 3
– Если бы не торопился…
– Мистер, ну, может, хватит, а! – взмолился я. – Почем было мне знать, что чертова дверь открывалась наружу?!
– Если бы ты внимательно смотрел, что делаю я…
– Гном! Если б ты внимательно слушал меня предыдущие двадцать раз! Я смотрел! СМОТРЕЛ! Глазами! Своими! И видел, как один подгорный коротышка дергал одну троллями поиметую дверь во все, мать их так, стороны! Наружу, вружу! Ты ее разве что вверх открывать не пытался!
Я и сейчас, переругиваясь с Торком, смотрел – в Городе Гномов было много такого, на что стоило поглазеть. В особенности имело смысл глазеть вперед и назад: коридор был узкий, а посреди него, прямо на камне были рельсы, и по рельсам этим то и дело катались вагонетки. Порожние и не очень, управляемые гномами… и сами по себе – но скорость у всех была такая, что любой фаворит с ипподрома копыта б от зависти откинул. Местные, похоже, узнавали об их приближении на слух, но у меня-то ухи были не настроены должным образом – и вот уже два раза я успевал выскочить из-под бешено мчащихся коротышечных повозок лишь в самый-самый предпоследний момент.
– Смотрел один такой… что я теперь скажу советнику!
– Правду, – зло буркнул я. – Что мы ее закрыли. Человек бы так и сказал. А этот… гном… наверняка ведь честно доложит, что мы ее завалили… или замуровали… в общем, подберет наиболее соответствующее истине определение. После чего… ой!
– Куда прешь, Здоровила!
До сих пор я думал, что когда тебя атакует существо в засаленном переднике – это не очень страшно. Но если передник напялен поверх кольчуги мелкого плетения, а скалку и чугунную сковороду это существо держит с уверенностью победителя минимум двадцати хольмгангов…
– Мэм, я…
– Вообще-то, – перебил меня Торк, – развешивать белье над коридорами общественного пользования запрещено. Параграф, если не ошибаюсь, 14-347 Малого Уложения. «Подвязывание к балконам, – нараспев затянул он, – вервиев, канатов, цепей якорных…» – Да откуда ты взялся? – вытаращилась на него гномиха.
Торк изобразил чего-то вроде… ну… наверное, у гномов этот дрыг-подпрыг считается реверансом.
– Из-под Белой Горы, достойнейшая.
– Из Англии?! – Гномиха всплеснула руками, едва не добавив мне шишку и над левым глазом для вящей симметрии. К счастью, я успел отшатнуться – сковорода просвистела в каком-то дюйме от моего лица.
– Ох… в самом деле… а этот Здоровила…
– Он – друг! Гном произнес это с такой интонацией, что даже мне стало понятно – он имел в виду, что я не какой-то там его личный приятель по кружке эля, а настоящий друг всего ихнего Клана Дальних-и-чего-то-еще-там Пещер.
А еще я понял, что по-человечески Торк сейчас говорил тоже из-за меня. Никакой иной нужды в этом не было.
– Ох… ну тогда… мистер, вы уж извините.
– Я не в обиде, мэм, – поспешно сказал я. – По правде говоря, сам… ну, глядеть надо было…
Этому способу меня дедуля научил. Если уж приключится несчастье с женщиной схлестнуться, лучше всего сразу виноватым себя назвать. Иначе никак, спорить с бабой во сто крат хуже, чем с самым распоследним дурнем – ему, на крайняк, хоть по макушке постучать можно, а на женщину руку не подымешь…
Зато коль уступишь, дашь ей над эдаким большим и сильным победительницей себя почувствовать – тут-то ее голыми руками можно брать. Ей-ей, проверено.
Вот и сейчас – гномиха растроганно так на меня уставилась, моргнула влажно…
– Сейчас… сейчас за примочкой сбегаю. Только не уходите… – И унеслась куда-то в глубь норы.
Я на Торка покосился.
– Время у нас есть, – задумчиво сообщил гном. – К тому же, раз она собралась поставить тебе эту примочку, будь уверен – поставит! Даже если в самый дальний штрек заберешься и угольным пластом прикинешься.
– Утешил.
Гном пожал плечами и достал трубку, явно рассчитывая, что минимум «на один покурить» мы с места не стронемся.
У меня на миг все же мелькнуло: развернуться – и деру. Но сразу же опомнился, сообразил – дорогу к тоннелю я без гнома еще кое-как найду, не зря башкой по сторонам вертел, а вот наверх подняться… у меня от спуска еще душа не отошла… в смысле, из пяток не вылезла. Тот еще был спуск – вроде как в детстве, когда зимой с горы катались – только здесь тоннель, мрак, и летишь ты по этому тоннелю, а он все не кончается…
Не помню, орал я или нет. Думаю, все ж орал – потому как был уверен, что вылечу сейчас прямиком в преисподнюю, в заботливо подставленный и вскипяченный котел со смолой. Не обделался хоть, и на том спасибо.