Навеки твоя Эмбер. Том 1, стр. 8

На кухне осталась одна Сара, которая подметала пол перед тем, как лечь спать. Горели три светильника из четырех, в круге света мелькали мотыльки. Вечернюю тишину нарушало лишь тихое пение сверчков. В кухню вошел насупленный Мэтт и, ни слова не говоря, направился прямо к (бочке с элем, стоявшей в дальнем прохладном углу. Он налил себе полную кружку и молча выпил. Это был серьезный мужчина среднего роста, который много и усердно трудился, чтобы хорошо содержать семью. Он любил свое семейство. Совестливый и богобоязненный, Мэтт имел твердые убеждения насчет того, что правильно, а что нет, что хорошо, а что плохо.

Сара взглянула на него.

— Что случилось, Мэтт? Жеребенок заболел?

— Нет, с ним все в порядке. Меня девчонка беспокоит.

Мэтт с озабоченным видом встал и подошел к очагу, окруженному со всех сторон почерневшими горшками и сковородками, начищенными до блеска медными мисками и плошками, сверкающими кружками и прочей утварью. В больших сетках рядом с толстыми связками сушеных ароматных трав с потолка свисали ломти бекона и ветчины, укрепленные на верхних балках.

— Ты про кого говоришь? — спросила Сара. — Про Эмбер?

— Ну, про кого же еще? И часа не прошло, как я видел, что она выходила из молочной фермы, а минуту спустя за ней вышел Том Эндрюс, похожий на побитую собаку. Она довела его Бог знает, до какого состояния, он теперь как неживой, никакого толку от него нет. И скажи, пожалуйста, что ей там понадобилось, в таверне с дюжиной посторонних мужчин, а? — сердито спросил он.

Сара вынесла метлу за дверь, закрыла ее и задвинула засов.

— Потише, Мэтт! В гостиной еще люди. Мне не кажется, что она сделала что-то предосудительное. Она просто проходила мимо и увидела их — вполне естественно, что остановилась и зашла.

— И вернулась домой затемно? Ей что, понадобилось болтаться там целый час, чтобы услышать, что король возвращается? Вот что я тебе скажу, Сара: ее надо выдать замуж! Я не желаю, чтобы она позорила нашу семью! Слышишь, что я говорю?

— Да, Мэтт, слышу. — Сара подошла к люльке у камина, где лежал младенец. Ребенок начал шевелиться и хныкать. Сара вынула его из колыбели, прижала к груди и села на скамью. Она тихо и устало вздохнула:— Только она не хочет выходить замуж.

— Ах ты, Боже мой, — саркастически произнес Мэтт. — Значит, она, видите ли, не хочет! Значит, Джек Кларк или Боб Старлинг для нее неподходящие женихи, да? А ведь они самые замечательные парни в Эссексе.

Сара мягко улыбнулась и ответила усталым и тихим голосом:

— Но ведь она леди, Мэтт.

— Леди! Она — просто девка! Уже четыре года у меня от нее неприятности, и клянусь Святыми Апостолами, я сыт по горло! Может, ее мать и была леди, но она…

— Мэтт! Не смей так говорить о дочери Юдит. Да, я понимаю, меня тоже она беспокоит. Я попробую поговорить с ней, да только она меня не желает слушать. Сегодня Агнес сказала мне… хотя нет, не думаю, чтобы это имело значение. Она симпатичная, а девушки очень ревнивы, вот они и сочиняют всякие небылицы.

— А я не думаю, что это небылицы, Сара. Ты всегда думаешь о людях лучше, чем они есть. Боб Старлинг снова просил у меня ее руки. И вот что я тебе скажу: если она в ближайшее время не выйдет замуж, то даже Тому Эндрюсу она не будет нужна с приданым и без!

— Ну, а если появится ее отец и увидит, что она замужем за фермером? О Мэтт, иногда мне кажется, что мы неправильно поступаем, что не говорим ей, кто она на самом деле…

— Что мы еще можем сделать, Сара? Ее мать умерла. Отец — тоже, иначе бы мы получили от него весточку, и, кроме того, мы не нашли следов кого-нибудь из Сент-Клеров. В самом деле, Сара, у нее нет другого выбора, кроме как выйти замуж за фермера, а если она узнает, что она благородного происхождения… — он резко махнул руками. — Боже праведный! Не завидую я тогда парню, который возьмет ее. Зачем же нам портить ему жизнь? И хватит, не ищи ей оправдания, Сара. Значит, либо Боб Старлинг, либо Джек Кларк, или тот, или этот, и чем скорее, тем лучше…

Глава вторая

На ярмарку в Хитстоун приехали фермеры и жители деревень отовсюду, из всех селений в радиусе двадцати миль. Они прибыли в красных и синих фургонах, прискакали верхом, пришли пешком. Каждый взял с собой жену и детей, привез на продажу кукурузу, пшеницу и скот, а также полотно и шерстяную пряжу, изготовленную женщинами долгими зимними вечерами. Они собирались не только продавать, но и покупать обувь, оловянную посуду и утварь для фермы и всевозможные вещи, которые не требуются в хозяйстве, но которые приятно иметь: игрушки для детей, ленты для дочерей, картинки для дома и бобровую шапку для себя.

На лугу, у старого саксонского креста, рядами выстроились лавочки, а проходы между ними забила нарядная толпа. Люди надели лучшее, что имели: широкие бриджи, шейные платки, платья с длинными рукавами. Эти наряды уже много лет, как вышли из моды, но их бережно хранили в комодах и вынимали только по большим праздникам. На лугу слышался бой барабанов и пиликанье скрипок. Хозяева лавок громко расхваливали свой товар уже охрипшими голосами. Зеваки столпились вокруг обливавшегося потом человека и сочувственно наблюдали, как ему выдергивали больной зуб, а дантист громогласно рекламировал безболезненное удаление. Собравшуюся публику развлекали пожиратель огня, великан на ходулях, клоун, дрессировщик блох, жонглер, ручные обезьяны; в балагане шло веселое представление про Панча и Джуди [6]. Над крышей большого шатра развевался флаг, значит, шел спектакль, но зрителей было немного — влияние пуритан оставалось еще сильным.

Эмбер в компании Боба Старлинга и Джека Кларка стояла нахмурившись, сердито постукивая ногой о землю и нетерпеливо оглядывая толпу.

«Ну где же он!»

Эмбер пришла на ярмарку в семь теперь пробило уже девять, а ни лорд Карлтон, ни его друзья не появлялись. От волнения у нее все колотилось внутри, ладони стали влажными, во рту пересохло. «Ну конечно же, если он вообще собирался прийти, он был бы уже здесь. Он просто уехал. Он забыл меня и уехал…»

Джек Кларк, высокий молодой человек с туповатой физиономией, подтолкнул ее локтем:

— Посмотри, Эмбер, тебе нравится это?

— Что? А, да, очень красиво.

Эмбер повернула голову и увидела толпу вопящих от восторга людей. Они потешались над шутом, который стоял на возвышении и был с ног до головы облеплен кремом по фартингу за кулек. Радостные зеваки бросали в него крем.

«О, почему же он не идет!»

— Эмбер, тебе нравятся эти ленты?

Эмбер улыбнулась обоим парням быстрой мимолетной улыбкой, пытаясь выбросить Брюса из головы, но нет, не смогла. Он заполнял все ее существо, и мысли, и сердце. Если она не увидится с ним сегодня, то она просто не переживет этого. Ей не приходилось испытывать более тяжких мучений, а свой жизненный опыт она считала уже немалым.

К сегодняшнему дню Эмбер оделась особенно тщательно и была уверена, что выглядит необычайно эффектно: юбка длиной почти до щиколоток из ярко-зеленой полушерстяной ткани, высоко подтянутая сзади, чтобы виднелась полосатая красно-белая нижняя юбка. Эмбер перетянула шнуровку черного корсажа как можно туже, стараясь показать свою узкую талию. Выйдя из дома подальше от глаз Сары, она раскрыла ворот белой блузки до ложбинки на груди. Волосы украшал венок из белых маргариток, а в руках она держала широкополую соломенную шляпу.

И неужели все хлопоты впустую? Ведь она старалась не ради тех двух парней, которые стояли сейчас рядом с ней, бренча в карманах монетами и тупо переглядываясь!

— Пожалуй, мне нравится вот это… — рассеянно произнесла Эмбер и показала на красную атласную ленточку на прилавке. Она снова нахмурилась, отвернулась и тут увидела его.

— О!

Мгновение она стояла неподвижно, окаменев, потом подхватила юбки и бросилась к нему, оставив Боба и Джека, растерянно и удивленно глядевших ей вслед. Лорд Карлтон с Элмсбери и еще одним молодым человеком только что пришли на ярмарочную площадь и остановились, а старуха зеленщица по древней традиции встала и почистила им сапоги. Эмбер подбежала к кавалерам задыхаясь, но улыбнулась, сделала реверанс, на что джентльмены ответили, сняв шляпы и церемонно поклонившись.