Город золотых теней, стр. 191
– Но вам не удастся выйти из канала связи! – Длинноволосый варвар дрожа поднялся на ноги. Его низкий бас совершенно не вязался с эмоциональной манерой речи. – Неужели вы не понимаете? Неужели никто из вас не понял такой простой вещи? Это… Это Совет Элронда!
Раскрашенный рот Уильяма изогнулся в презрительной усмешке.
– О чем вы там бормочете?
– Вы не читали Толкиена? Как же там было… «Кольцо, чтобы всех отыскать, воедино созвать».
Варвар явно на что-то намекал. Рени, которая собиралась сказать Сладкому Уильяму несколько колкостей, сдержала свой гнев и промолчала. В волнении этого мужчины чувствовались какая-то безумная одержимость. Рени даже на миг показалось, что он был психически неуравновешенным типом.
– Ну да, конечно! Одна из тех старых сказочек, – надменно сказал Сладкий Уильям. – А я-то гадал, откуда у вас этот жуткий сим, мистер Дутая Мышца.
– Вы Орландо, верно? – мягко и ласково спросил Селларс. – Или Таргор?
Варвар был удивлен и обрадован.
– Да, я Орландо. На самом деле я не выбирал себе тело Таргора. Оно появилось у меня, когда… когда мы направлялись сюда.
– Вот где я его видела! – шепнула Рени, обращаясь к Ксаббу. – В Скворечнике! Помнишь, завтраку не понравился его сим?
– Я рад, что вы здесь, Орландо. – Селларс вновь стал мрачным. – Надеюсь, остальные, пришедшие сюда, разделяют ваши убеждения.
– Не убеждения, а любопытство, – поправил его Очкарик, сверкнув хромированными пластинами. – Он вломился в эту сеть, вы вломились, а теперь мы начнем разлетаться отсюда.
Он встал. Шары его сочленений, утыканные иглами и острыми пластинами, походили на сердитых металлических дикобразов.
Орландо не сдавался.
– Подождите! Разве вы не знаете, что это общие правила игры? Каждый из нас не имеет шансов на успех, однако может выполнить определенную задачу. Объединившись, мы не только разгадаем тайну, но и победим врага.
– Так-так! Группа безнадежных идиотов собирается в банду, чтобы решить какую-то страшную тайну века! – Сладкий Уильям визгливо засмеялся. – Все это, наверное, похоже на те сказочки, которые вам так нравятся, мой сладенький. Но лично мне они напоминают описание дебильного и параноидального религиозного культа. «Да, только нам, великим умникам, удалось понять, что мир идет к концу! Но если мы войдем в эту сточную канаву и наденем наши волшебные алюминиевые колпачки, то никакая смерть нас не возьмет!» Избавьте меня от этой драмы. Я уже знаю, что сейчас вы по очереди начнете рассказывать ваши патетические истории жизни. – Он поднес пальцы к вискам, словно устал от общества собравшихся здесь людей. – Ладно, мои хорошие. Заканчивайте свою вечеринку с чаем без меня. Но может быть, кто-то выключит это долбаное устройство, которое блокирует мой командный пульт?
Внезапно Боливар Атаско вскочил с кресла и, шатаясь, сделал несколько шагов. Рени подумала, что он обиделся на глупые слова Сладкого Уильяма, но Атаско замер на месте и вытянул руки в стороны, словно пытался удержать равновесие. Наступило долгое выжидающее молчание.
– Кажется, он отключился от линии, – сказал Селларс. – Неужели…
Мартина пронзительно закричала. Она прикрыла ладонями голову, сползла с кресла и пригнулась к коленям, как при сигнале о падении токсического облака.
– Что с тобой? – спросила ее Рени. – Что с тобой происходит?
Сильвиана Атаско вдруг стала такой же неподвижной, как и ее муж. Взглянув на нее и на Мартину, Селларс исчез, словно лопнувший пузырь.
Рени и Ксаббу усадили француженку на кресло, пытаясь выяснить, что с ней происходит. Мартина перестала кричать. Она стонала, раскачиваясь из стороны в сторону.
Все были обеспокоены и смущены. Ксаббу шептал Мартине ласковые слова, пытаясь хоть немного ее успокоить. Кван Ли спросила Рени, может ли она чем-то помочь их подруге. Очкарик и Сладкий Уильям яростно спорили о причинах внезапного исчезновения Селларса. Неподвижные фигуры супругов Атаско стояли во главе стола. Рени вдруг заметила, что голова Боливара резко дернулась вбок.
– Смотрите! – крикнула она, указывая на него пальцем.
Фигура в короне вытянула руки вперед. Пальцы конвульсивно задрожали. Бог-царь сделал нетвердый шаг и неуклюже, словно ослепнув, наткнулся бедром на стол. Его голова упала на грудь. Гости молча смотрели на Атаско. Голова рывком приподнялась вверх.
– Надеюсь, никто из вас не собирается уходить отсюда. – Голос, исходивший из уст Атаско, принадлежал другому человеку. Гласные звуки были широкими и плоскими. Слова звучали без чувств и теплоты. Даже выражение лица немного изменилось. – Попытка уйти будет очень плохой идеей.
Тот, кто овладел симом Атаско, повернулся к неподвижной фигуре Сильвианы. Он сделал небрежный взмах, и она, опрокинув кресло, упала на каменный пол, по-прежнему сохраняя сидячую позу.
– Боюсь, что чета Атаско ушла слишком рано, – произнес бесстрастный голос. – Но не волнуйтесь. Мы придумаем, как сделать эту вечеринку веселой.
СЕТЕПЕРЕДАЧА/ЧАСТНЫЕ ОБЪЯВЛЕНИЯ: Требуются: общение.
(Изображение: рекламодатель Эм-Джей, стандартный асексуальный сим.)
ЭМ-ДЖЕЙ: Привет, я лишь хочу узнать, есть ли тут кто-нибудь? Никто не хочет поболтать? Я себя чувствую немного, знаете ли, одиноко. Может, найдется кто-нибудь тоже одинокий?..
Глава 36
Поющая арфа
Пол ударился головой, и думать о чем-либо стало трудно. Он падал. Над головой, приближаясь, вращался Великий канал. И тут сквозь боль и искрящую темноту Пол ощутил, как все сдвинулось в сторону , словно по телу рябью пробежал спазм, расколов его на фрагменты.
На мгновение все застыло. Все. Вселенная замерла под невозможным углом, небо внизу превратилось в чашу голубой пустоты, а над головой повисли красная земля и вода в канале. В воздухе застыл и Гэлли, изогнувшись всем телом и протягивая руки, одна из которых касалась пальцев Пола. Другая рука Пола была поднята над головой и устремлена к неподвижному каналу, погруженная до запястья в стеклянную воду и окутанная фонтаном выброшенных от резкого удара капель.
«Все… остановилось», – подумал Пол. Внезапно все вокруг вспыхнуло ярчайшим светом, испепелив мир и превратив его в ничто, и он снова стал падать.
Мгновение темноты, мгновение яростной белизны – темнота, вспышка, темнота, вспышка сменяли друг друга во все ускоряющейся стробоскопически последовательности. Пол падал сквозь что-то – падал между чем-то. Где-то совсем рядом он ощущал Гэлли и охвативший мальчика ужас, но помочь ему ничем не мог.
Внезапно Пол остановился, уперевшись руками и коленями в твердый холодный камень.
Пол посмотрел вверх. Перед ним тянулась белая стена – безликая, если не считать огромного красно-черно-золотого знамени. Щит, оплетенный розами. Над щитом корона, внизу изящными буквами написан девиз: «Ad Aeternum».
– Я… уже был здесь прежде. – Хоть он и произнес это шепотом, его медленные и удивленные слова негромким эхом отразились от высокого потолка. Глаза Пола наполнились слезами.
И дело было не только в знамени и все нарастающем ощущении знакомости. На него нахлынули другие мысли, образы и ощущения, живительным дождем пропитывая пересохшую почву памяти.
«Я… Пол Джонас. Родился… в Суррее. Моего отца звали Эндрю. А мать – Нелл, и она была очень больна».
Воспоминания укоренялись в прежней пустоте, пускали побеги, расцветали. Прогулка с бабушкой, юный Пол возвращается из школы и прячется за изгородью, изображая рычащего медведя. Его первый велосипед, спущенная шина и погнутый обод; ужасное чувство стыда при виде сломанной вещи. Мать с респиратором на лице и выражением усталой отрешенности в глазах. Луна, висящая в обрамлении ветвей цветущей сливы возле их лондонской квартиры.
«Где я?» Он осмотрел голые белые стены и знамя, странным образом меняющее цвета. Пробились новые воспоминания, резкие, яркие и острые, словно осколки разбитого зеркала. Война, тянущаяся столетия. Грязь, страх и бегство через странные земли, населенные странными людьми. И это место. Он здесь уже бывал.