Ассистенты, стр. 9

Губы Джонни растягиваются в похотливой ухмылке.

— Напомни, как ее зовут.

— Волария.

— Вола… как? — закатывает глаза Джонни. Осторожно произношу по слогам:

— Во-ла-рия.

— Почему у моделей такие странные имена? — Джонни смотрит в потолок, пытаясь понять, о ком идет речь. — Блондинка с большими сиськами?

— Брюнетка с грудью среднего размера. Вы познакомились с ней на прошлой неделе на благотворительном мероприятии. Ей двадцать два, и она из Мемфиса. — Вижу, что это ни о чем ему не говорит, и добавляю: — Штат Теннесси.

Мой комментарий сильно раздражает босса.

— Я знаю, где находится этот чертов Мемфис.

Беру со стола каталог белья «Тайна Виктории» и пролистываю его в поисках нужного снимка.

— Вот здесь.

— О да! — восклицает Джонни, рассматривая длинноногую брюнетку в сиреневой кружевной комбинации и чулках.

Пытаясь расшевелить его память, продолжаю:

— Она учится в Южнокалифорнийском университете на ветеринара.

Джонни подносит снимок к лицу.

— Что-то не так?

— Я вижу растительность! — Он бросает мне каталог. — Смотри, вот здесь.

— Может, это тень.

— Тень, твою мать, — фыркает Джонни. — Знаешь, если хорошенько посмотреть, иногда и соски видно.

— Никогда этого не замечал. Он презрительно усмехается:

— Как думаешь, горячая девочка?

— Она очень привлекательная женщина.

— Была бы еще лучше, будь у нее член. Вот что ты думаешь.

— Честно говоря, я совсем не думал об этом.

— Конечно, как бы не так! Знаю я вас! Все вы думаете только об одном!

— Откуда вам знать? — огрызаюсь я, прекрасно понимая, что вступаю в опасную зону.

— Что ты сказал? — хмурится Джонни.

Повышение. Прибавка к зарплате. Повышение.

Прибавка к зарплате. Решаю уступить. Нет смысла расстраиваться из-за тупых комментариев.

— Она красивая девушка, — поднимаюсь я. — Не сомневаюсь, вы прекрасно проведете время.

Он смотрит на меня, как бык на красную тряпку.

— Что-нибудь еще?

Откашливаюсь.

— Если отделить зерна от плевел, то на сегодня это все.

— Так-то! О чем я говорил? — спрашивает Джонни. — Пойди и принеси мне орехов! — И, с отвращением взмахнув рукой, он отпускает меня.

РЕЙЧЕЛ

— Рабочее название — «Дни и ночи в Пуэрто-Валларта», — говорит странная девушка, стоящая перед классом. Очень худая, с жирными волосами, в мятой одежде из секонд-хэнда. Терпеть не могу судить о человеке по внешности, но она, видимо, сидит на героине или кокаине. Правда, в жизни я ни разу не встречала наркоманов, поэтому не могу знать наверняка. А может, она хиппи — питается лапшой в «Фиш», пахнет витаминами, не бреется и ест только овощи. Здесь очень много вегетарианцев, наверное, потому что все заботятся о здоровье. Ведь мы в Голливуде, и этим все сказано. Я слышала, что сейчас появились полные вегетарианцы, отказавшиеся от всех продуктов животного происхождения, даже от молока и сыра. Их называют «веганс». Правда, похоже на имя героя из сериала «Звездный путь»?

Я не единственная, кто наблюдает за странной бедной девушкой. Когда она сдает конспект, все замечают, что он написан от руки. А ведь существует правило: все работы должны быть напечатаны. Смотрю на моего друга Малика — единственного темнокожего парня в классе. На нем цветное, коричнево-зелено-красное, африканское ожерелье. Он качает головой и ворчит — обычное поведение, потому что его раздражают практически все белые, а я почему-то являюсь исключением.

— Ох, Дженис, наступило новое тысячелетие, мо-ясет, ты напечатаешь следующую работу? — раздается голос профессора Берроуза из конца класса. Вот, значит, как ее зовут. Забавно, внешность совсем не соответствует имени. Я знала девушку по имени Дженис в Шугарленде, она была наполовину индианка. Или по крайней мере так говорила. Но потом кто-то рассказал мне, что у нее было кожное заболевание.

— Я не люблю машины, — сообщает Дженис. — Они мешают чистоте творческого процесса.

Но профессора Берроуза так просто не собьешь с толку.

— Тогда продолжай, с нетерпением жду момента, когда мы сможем обсудить твое великолепное произведение.

Несколько человек засмеялись. Берроуз бывает иногда очень язвительным, что не слишком хорошо для учителя. И все же я ему сочувствую. Внешне он похож на урода из триллера «Фарго» — мой любимый герой! — но не смирился с этим. Ни один из его сценариев так и не появился на экране. Ему, правда, удалось продать парочку, но писательским трудом он так и не смог заработать достаточно денег, чтобы перестать преподавать. Думаю, его огорчает и то, что он читает лекции не в настоящем университете — Южнокалифорнийском или Калифорнийском, — а в колледже Санта-Моники, простом «общинном» [15] колледже, также известном как тринадцатый и четырнадцатый класс. Но я не вижу в этом проблемы. Уверена, работа преподавателя на любом уровне — очень почетное занятие.

— Это сценарий о любовном треугольнике между двумя женщинами и мужчиной, — начинает Дженис. — Фильм будет похож одновременно на «Пурпурный легион» и «Девять с половиной недель», только все герои — меннониты.

— Кто такие меннониты? — вовремя спрашивает кто-то, ведь я тоже не знаю ответа на этот вопрос.

— Они похожи на секту амиши, — объясняет Дженис. — Только им разрешено пользоваться электричеством, водить машину и слушать радио.

И мой сюжет о крайне впечатлительной девушке из маленького городка в Техасе, которая уезжает от матери-алкоголички в Голливуд, чтобы писать сценарии, сразу перестает казаться мне странным.

Дженис читает сценарий:

— Рут не в состоянии контролировать влечение к женщине и уговаривает Эстер заняться сексом в конюшне. Входит Джебедайа. Сначала он приходит в ярость, но потом чувствует нарастающее возбуждение и присоединяется к девушкам. Все трое влюбляются друг в друга. Но они понимают: нужно бежать, чтобы избегнуть огласки в общине. Герои останавливаются в Мексике, где простые ленивые мексиканцы не возражают против их образа жизни. Так они и живут в бунгало на пляже, в идеальной гармонии и согласии и любят друг друга.

— Этот сценарий достоин «Оскара», — говорит Берроуз. — Какие будут комментарии, ребята?

Малик поднимает руку:

— А в этом фильме есть темнокожие?

По тому, как он спрашивает, понимаю, что парень снова готов взорваться.

— Малик, не нужно каждую историю переводить в плоскость гражданских прав, — пытается образумить его профессор. — В этом сценарии так много других недостатков, что расизм стал бы последним в их списке.

Но Малик уже не может остановиться.

— Расовая дискриминация заметна сейчас в каждом фильме. Вспомните последних лауреатов «Оскара», за исключением мюзикла «Чикаго», который в любом случае нельзя назвать настоящим фильмом. «Властелин колец» — ни одного чернокожего во всем Средиземье. «Игры разума» — ни одного чернокожего в студенческом городке, «Красота по-американски» — ни одного в целом районе.

— Подожди секунду, — перебивает парень из задних рядов, — в «Гладиаторе» был один герой-негр.

— И кого он играл! — огрызается Малик. — Раба, черт возьми!

— Понятно, — замечает профессор Берроуз. — Дискриминация по национальному признаку в кинофильмах. Интересная идея.

— У каждого режиссера собственное видение. Если он не представляет чернокожего актера в какой-то роли, то и не должен чувствовать себя обязанным взять его, — замечает коренастый парень, сидящий в первом ряду.

— Именно о таком арийском подходе я и говорю, — ворчит Малик.

— Ты называешь меня бритоголовым? — встает с места коренастый.

Перепалка принимает опасный оборот, и профессор прерывает их:

— Может, вам двоим продолжить выяснять отношения в «Шоу Джерри Спрингера»? — Нахмурившись, он встает перед классом, жестом показывает Дженис, что та может вернуться на место, и выдерживает долгую паузу, глядя в потолок. — Каким бы интересным ни был этот спор, должен сказать, что он совершенно бессмысленный. Когда смотришь серьезную картину, следует забыть о своих мелких проектах— «триумфах человеческого духа». Бессердечным администраторам студий, принимающим решения, наплевать на артистические способности, расовую гармонию или рвение нашего парня. — Он идет по классу и говорит все громче и громче: — Их целевая аудитория — не достигшие половой зрелости фанаты видеоигр с постоянно стоящими членами. Они решают, какие фильмы должны сниматься сегодня. Поэтому им нужны погони на машинах, взрывы, кровь, кишки, бесплатная обнаженка и рок! — Лицо профессора покраснело, кулаки сжались. — Вопросы?