Русская фантастика – 2016 (сборник), стр. 165

В темноте запертого пространства становилось неуютно. Я даже рассердился на себя – еще не хватало получить приступ клаустрофобии! Запертая консервная банка давит на психику, и от этого ощущения так просто не отделаешься.

Стены вздрогнули. На мгновение включился свет, помигал немного и загорелся окончательно. Потом вдруг снова погас, а лифт дернулся.

Да, конечно, я помнил все объяснения Бинго – перезапущенный гипер первым делом проверяет вспомогательные системы и устройства. Но как же хорошо говорить об этом вдали от пластиковых стен, которые грозят сомкнуться, раздавив меня, как опасную букашку.

Проклятый гипер! Никогда не знаешь, что у него на уме.

А вдруг мы что-то неправильно рассчитали, и дом вообще отключит все лишние системы, решив, что должен экономить электричество? Или пошлет на всякий случай тревожный сигнал на пульт охраны? И мне придется провисеть между этажами несколько часов? Тогда копы возьмут меня тепленьким и готовым к употреблению. Я только рад буду.

Свет ярко осветил кабину в тот момент, когда я уже почти поддался панике. Повезло.

А через секунду лифт снова поехал. Механический женский голос произнес:

– Добро пожаловать домой, мистер Краус. Не устали сегодня?

– Как собака! – сказал я в соответствии со сценарием.

Фух, вроде получилось. Теперь гипер считает меня за своего. В лифт сел кто-то похожий на мистера Крауса, а из открывшихся дверей выйдет подопечный и повелитель. Человек, которому умняга-дом обязан подчиняться, выполнять все до единой прихоти и преданно смотреть в глаза. Ну… или куда он там обычно смотрит. Статус «Сиделка» отныне имеет максимальный приоритет.

– Главное – проникнуть в апартаменты Крауса. Найти его личный терминал и… Дальше особых проблем не будет, в своем уютном коконе Хаусхоффер о защите и думать забыл. – Бинго потер руки.

Трап почесал переносицу и спросил:

– Никаких паролей, ограниченного доступа и систем распознавания личности? Ты уверен?

– А зачем они? Фирма-изготовитель уверяет клиента, что внутрь гиперхауса никто проникнуть не сможет. Никто и никогда. У Крауса нет прислуги, сиделок и прочего – дом заменяет ему все. От кого тогда хорониться? Зачем пароли и всякая подобная дребедень?

Мы уже обговорили это не раз, но зануда Трамп снова и снова возвращался к последнему акту нашего предприятия.

– И гипер так легко допустит нас в святая святых?

– Совсем нелегко. Вся операция должна быть синхронизирована с точностью до секунды. Тогда получится идеально: внизу Мэнни будет всего лишь гостем, а наверху уже станет королем пещеры чудес. Надеюсь, он нас не подведет.

– Эй, Мэнни! – Трамп посмотрел на меня. – Не подведешь?

– С чего бы вдруг? Все просто и ясно, справлюсь как-нибудь. Только и вы уж постарайтесь…

Когда лифтовые двери раздвинулись снова, я понял, что парни постарались на славу. Гипер привез меня наверх, в сокровищницу, пещеру Аладдина, туда, куда мы стремились два последних месяца.

В личные покои Ханса Мария Крауса фон Хаусхоффера.

Осталось найти терминал, провести несколько несложных манипуляций, перечень которых я заучил наизусть, и – победа! Денежки потекут на наши счета, а пока хозяин хватится, Бинго растащит их по таким далеким офшорам, что не докопается ни Интерпол, ни служба безопасности «Индастриал Маджестик».

В комнатах царил невероятный порядок, полированные поверхности сверкали, каждая вещь лежала на своем месте. Гипер, судя по всему, работал за двоих, пока хозяин уехал развлекаться.

Ну что ж, повелитель вернулся. Служи мне, следи за мной, ублажай меня.

– Стакан сока, мистер Краус? – неожиданно спросил дом, и я вздрогнул.

– Позже. Сначала мне надо кое-что сделать.

– Не хотите ли отдохнуть? Может быть, подготовить вашу постель?

– Не стоит, у меня много работы. Надо успеть закончить, прежде чем я снова уеду. Не мешай мне!

Я сделал шаг по направлению к кабинету.

Вжжж… хлоп! Дверь резко закрылась прямо у меня перед носом.

– Сегодня повышенная солнечная активность, магнитная буря. С вашей гипертонией, мистер Краус, лучше не выходить на улицу. Я настоятельно рекомендую вам остаться дома.

Хрясь! Хрясь! Хрясь! Металлические жалюзи опустились почти одновременно, наглухо перекрыв окна. В комнате заметно потемнело.

– Дома, – повторил гиперхаус. – В тишине и темноте.

Справа что-то громыхнуло. Я испуганно обернулся, ожидая как минимум вооруженных роботов или головорезов личной охраны. Но нет. В стене открылась неприметная ниша, и мне навстречу выехало супертехнологичное инвалидное кресло.

– Садитесь, мистер Краус. Так будет лучше. И кстати, вам пора принимать лекарство. Ваши капли, мистер Краус. Я отмерил ровно сорок, как указано в рецепте доктора Бартона. И еще…

Мне показалось, или в механическом голосе и вправду появились нотки извращенного удовольствия?

– …Я подогрел ваши свечи, мистер Краус. Вы готовы к процедурам?

Валерий Окулов

«Огонек» мерцающий

Столичный журнал «Огонек», «загоравшийся» трижды, выходит, вычитая перерывы в издании, почти сто двадцать лет, и за это время в редакторской политике (соответственно и в публикациях) не раз происходило нечто почти «фантастическое». Что о журнале говорить, в стране нашей за эти годы не раз происходили события революционные (в самом прямом смысле слова). Насколько те и другие связаны – вопрос любопытный, попытке исследования взаимосвязи посвящен этот текст.

Рассмотрим вначале историю журнала и сделаем обзор публикаций. Издаваться «Огонек» начал в Санкт-Петербурге в 1879 году издателем Г.Д. Гоппе и выпускался до 1883 года, с декабря 1899 года издателем С.М. Проппером выпуск возобновился, в Петрограде в 1918-м издание прекратилось, а при Советской власти в новой (старой) столице Москве в 1923 году было возобновлено (хотя преемственность тогда напрочь отрицалась). Начинался «Огонек» как «иллюстрированный журнал литературы, науки и искусств», возобновился в 1899 году «иллюстрированным обозрением общественной и политической жизни, наук и изящных искусств», выходил на восьми страницах приложением к «Биржевым ведомостям». Беллетристики в нем первые годы вообще не публиковали. Но вот в конце 1907 года редакция «сменила вехи», «Огонек» назвали «еженедельным художественно-литературным журналом», втрое увеличили объем и с 1908 года начали публикацию рассказов и повестей. Что примечательно – фантастики тогда публиковали немало, в 1908 году фантастические произведения были в девятнадцати номерах из пятидесяти одного. Если, конечно, под «фантастикой» понимать все многообразие ее проявлений, а не только «научную фантастику» (как стало практиковаться при власти советской).

За подавлением Первой русской революции и началом в Российской империи периода «реакции» произошло нечто вроде маленькой «революции» в отдельно взятом журнале. К примеру, за год в «Огоньке» были опубликованы произведения четырех будущих классиков фантастической литературы. Из Уэльса (так тогда часто именовали Г. Дж. Уэллса) сначала опубликовали очерк «Обитатели Марса», в 1909–1910 годах в журнале появились рассказы «Фильмер-воздухоплаватель» (названный «новым фантастическим романом») и «Украденная бацилла». Из Конан Дойла опубликовали рассказ «Труп в облаках», известный также под названием «Двигатель Брауна-Перикорда». Напечатали знаменитый рассказ «Паук» классика фантастики ужасов Г.Г. Эверса и рассказ ужасов «Гамлет» И.Р. Рони (он же Рони-младший).

Появилось тогда в «Огоньке» еще несколько примечательных произведений. Повесть об экспедиции на Северный полюс «Белые дьяволы» некоего Деремпа (на самом деле известного французского фантаста Шарля Деренна). «Повесть-шарада» (детектив с элементами фантастики) «Подводный город» Жана Жозефа Рено, детективно-фантастический рассказ известного писателя В.В. Брусянина «Тайна мертвого глаза», НФ-рассказ о войне 1935 года «Навсегда казненный» француза Шарля-Анри Ирша, смешная фантастическая юмореска «Торжество науки» опять же француза Иосифа (Жозефа, конечно) Монтэ.