Мастер, стр. 65
- Смотри на меня, малышка. Что было дальше?
- Он меня подставил. В полицию пойти не могла... у меня был пистолет. Несчастный случай. Выстрелила в Джулию, повсюду была кровь... Он поклялся меня убить. Я бежала и бежала. Наверное, отправлюсь в тюрьму.
- С тобой больше ничего не случится! Никогда. Смотри на меня. Говори со мной. О чём угодно. Что ты делала в том классе?
- Последний экзамен. Максим, сегодня я окончила колледж.
Его брови сдвинулись так сильно, словно я разбивала его сердце.
- Поздравляю, малышка. Когда поправишься, мы это отметим. - Он рявкнул что-то Василию, который ответил почти так же резко. - Тебе, наверное, было смешно, когда я спрашивал, почему ты не учишься.
- Я ни разу не солгала. Я уклонялась. И увиливала.
- Это у тебя прекрасно получается. Но из тебя плохая лгунья.
- Ужасная, - согласилась я. - Энтони сказал, что ты заказал Иванну.
- Убью его на хуй. Наверняка, он так сказал, чтобы ты согласилась на того бизнесмена, про которого ты говорила. Я звонил, чтобы узнать её номер и выяснить что-нибудь про Эдварда. В самолёте я решил, что найду его и заплачу, чтобы он от тебя отказался.
- Да?
- Вчера, поняв, что ты уходишь, я не стал возражать - только затем, чтобы потом выследить тебя и найти мужчину, которого ты любишь.
- Проныра.
- Я знал, что он вряд ли согласится меньше чем за полмиллиарда, так что я решил ему заплатить и получить взамен нечто более ценное.
- Ты так говоришь... потому что я умираю...
- НЕТ! Ты не умираешь, solnyshko. Мы почти приехали в больницу. Я так говорю, потому что теперь всегда буду всё тебе говорить.
- Я видела нож... но в груди больше не болит.
И сразу же Максим надавил на рану сильнее. Крикнул на Василия, затем спросил меня:
- Учитывая, что с тобой случилось, как ты смогла не устроить скандал, когда я обвинил тебя в попытке меня заарканить беременностью?
- Первое правило. Не говорить... ничего и никому. Я носила маску... рада от неё избавиться.
- Ты собиралась уехать ещё на прошлой неделе, ведь так? Ты перенесла свой последний экзамен. Я вынудил тебя задержаться в Майями, а потом буквально втолкнул в его лапы. Ты должна была мне рассказать, довериться.
По телу распространялось онемение, но я ещё чувствовала, как его пальцы впиваются в моё плечо.
- Я бы мог позаботиться о нём ещё вчера, пока ты крепко спала.
Я поднесла к его лицу ладонь, нахмурившись, когда она бессильно упала. Я размазала по его щеке кровь.
- У меня сильно кружится голова.
Его глаза сверкали.
- Я знаю, но ты должна быть сильной, Katya. Ты не можешь меня бросить. - Временами всё его тело будто вздрагивало, словно и его тоже бил изнутри невидимый кулак. - Только ты ведь не Katya. Ты — Ана-Люсия.
- Просто Люсия.
Он судорожно выдохнул.
- Ты знаешь, что это имя означает... свет?
Свет. Солнце. Я была его солнцем, а он - моим русским. Ради меня он поймал пулю. И не заказывал Иванну. Он любит меня.
Максим прижался своим лбом к моему, баюкая меня на руках.
- Умоляю, не бросай меня, Люсия.
Должна ему сказать...
- Te quiero tanto, Максим. Я так тебя люблю.
В глазах снова затанцевали чёрные точки. Последнее, что я слышала, был его мучительный крик.
Глава 39
Пикающие звуки. Запах антисептика. Приглушённые голоса.
Сквозь плотный туман в голове я поняла, что нахожусь в больнице. Я слышала голоса Максима и ещё других.
Прошло, казалось, несколько дней, пока в мой мозг сквозь писк кардиомонитора начали добираться обрывки разговоров. За которые я и попыталась уцепиться.
В одном из них Алекс кричал на брата:
- Какого хрена мы узнаём обо всём от Василия?
Алекс и Натали здесь? Они прервали медовый месяц?
В другом Натали спрашивала Максима:
- Как твоя рана? Заживает?
- Спасибо Люсии. - Он вне опасности, gracias a Dios. - Этот хер ведь целился точно мне в лоб. - И даже тогда Максим не остановился.
В ещё одном разговоре Максим описал им нашу ссору, завершив рассказ словами:
- Я один во всём виноват. Когда я только подумал, что она меня бросает ради другого... представив жизнь без неё, я просто потерял голову. Не мог мыслить разумно. Ты знал, что такое ревность, пока не встретил Натали? - спросил он Алекса.
- Макс, я ничего не знал.
Один раз я слышала, как Максим говорит с кем-то в коридоре на повышенных тонах. В палате Алекс спросил Натали:
- Почему это всё время происходит с нашей семьёй?
- О, нет-нет. Севастьяновы не должны нести за это ответственность. Кэт - Люсия - никогда бы не встретила Максима, если бы уже не находилась в опасности. И я поставила свою жизнь под угрозу, когда занялась поисками своих биологических родителей. Когда она выздоровеет - всё сразу пойдёт на лад.
Если Максим оставался один, он упрашивал меня очнуться, уверяя, что я в безопасности.
- Ты потеряла много крови, но теперь идёшь на поправку. Очнувшись, будешь как новенькая. Пожалуйста, вернись ко мне, Люсия...
Также он во всём винил себя:
- Ты говорила мне "не делай этого", но я всё равно тебя обижал. Я тебя оттолкнул. - Я чувствовала, что сейчас он был рядом, один. Я чувствовала его тепло, даже когда он ещё не успел взять мою руку в ладони.
Он сел на край моей постели, судорожно выдохнув:
- Solnyshko, ты должна проснуться. Прошло уже четыре дня.
En serio? Я здесь! Слышала я его прекрасно, но не могла говорить. И двигаться. Как досадно! Почему я не могу взять его за руку.
Он хрипло принялся говорить — обо всём и ни о чём конкретно. Описал погоду и вслух поинтересовался, какая порода собак мне нравится. Рассказал, как мы будем вместе путешествовать, чтобы обновить мой паспорт. Объяснил, как ужасно чувствует себя Василий из-за своих старых подозрений.
Мне бы очень хотелось ответить Максиму, что я бы выбрала самую уродливую дворнягу в приюте, одну из тех уличных задир, от которых отказываются все остальные. Что я хочу побывать на Кубе и в России. Я бы хотела убедить его, что понимаю и ценю сомнения Василия. У меня не было документов, я могла замышлять какую-нибудь гадость. Всё, чего хотел этот мужчина - было продиктовано заботой о его "боссе".
Разве я могла его за это винить? Если и сама желала того же?
Максим продолжал говорить:
- Сможешь ли ты меня простить? Везде, где можно было напортачить - я напортачил.
Ради меня ты схватил пулю, Ruso!
- Сейчас я готов на всё. Ты получишь свою прежнюю жизнь. Ты так молода, и мечтала вернуть свободу. А если пожелаешь меня бросить - как же я смогу тебя отпустить? Я и раньше не смог.
Да я не желала этого! Мне надо было сказать Максиму, что мы с этим справимся, что я была готова серьёзно поработать над нашими отношениями - но не могла даже приподнять веки.
- Пожалуйста, проснись, ради меня? - Взяв мою руку, он прижал ладонь к своей щеке, словно изголодался по прикосновениям. Кожу покрывала щетина. А щека была мокрой? - Впереди ждёт светлое будущее, Люсия.
Я уже была к этому готова. Мне нужен был мой русский. Мне нужно было вернуть своё имя и начать новую жизнь. Если бы я только могла очнуться. Я изо всех сил пыталась открыть глаза.
Кардиомонитор запищал быстрее.
Бип...... Бип..... Бип.... Бип... Бип.
Я почувствовала, как свободной рукой стискиваю край простыни. Эй! Что-то новенькое.
Бип...Бип...Бип...Бип...Бип...Бип...
Он шумно выдохнул.
- Ты приходишь в себя? Возвращайся ко мне! Ты сможешь!
Если я смогла пошевелиться, может, смогу и говорить.
- Максим, - с трудом произнесла я.
Стиснув мои руки, он закричал:
- Не засыпай! - а затем стал звать медсестру. Потом снова обратился ко мне: - Продолжай говорить! Пожалуйста, Люсия!