Понять и сохранить, стр. 22
9
С этого дня так и пошло. Сбылись худшие опасения Анны. Она попала в западню. Ее подвело собственное тело, которое наполнялось трепетом от малейшего прикосновения человека, снова пробудившего ее к жизни. Какое наслаждение доставлял он Анне! Каждую ночь, с нетерпением и даже жадностью… Но просыпаясь, она никогда не находила его рядом. И это тоже было ловушкой. Анна оказалась загнанной в темный тесный угол самоуничижения и беспомощности, потому что у нее не было возможности изменить существующее положение вещей, изначально заданное мужем, где она играла роль любящей жены, а он словно брал реванш за прошлое.
Анна уступила непоколебимой решимости Патрика стать истинным хозяином в собственном доме. Он заставил ее спать с ним, есть в столовой и быть вежливой с Максом, который дразнил невестку, постоянно подшучивая и отпуская двусмысленности. Анна не осмеливалась платить Максу тем же, потому что боялась навлечь на себя гнев мужа.
Тедди невольно способствовал заточению Анны на вилле, потому что ему нравилось здесь, и — что было хуже всего — он обожал деда. Патрик избегал общения с малышом, поэтому они встречались лишь в очень редких случаях. В такие моменты Патрик был подчеркнуто внимателен и вежлив, а Тедди, чувствуя фальшь, настораживался.
Кроме того, существовал еще один, болезненный для Анны аспект отношений с мужем — дважды в неделю Патрик уезжал в Дублин и возвращался лишь поздно ночью. В эти ночи он не прикасался к жене. И это тоже было своеобразной западней, потому что Анна жаждала его объятий. Ей хотелось, чтобы вернувшись от любовницы, муж все еще желал близости с ней, хотел утонуть в ее поцелуях, ласках, в ее теле… В ее любви.
Анна не знала, сколько еще сможет выдерживать все это, но не осмеливалась поговорить с Патриком о Деборе, потому что над ней тяготел навет Макса о ее собственном любовнике. Анна была лишена права укорять мужа за измену!
Но рано или поздно накапливавшееся напряжение должно было разрядиться. И такой день наступил.
Прошел уже месяц с тех пор, как Патрик привез жену в Ирландию. После поездки в Стокгольм Патрик больше не покидал остров. Работал в кабинете на вилле, проводя большую часть дня в делах и появляясь только во время ланча и ужина. Из столовой Патрик вел жену в спальню, чтобы утолить снедавшую обоих страсть, или уезжал к любовнице, предоставляя Анне возможность выплакаться в подушку в одиночестве. Затем подошли критические дни, что послужило для Патрика поводом лишить жену своего общества на пять ночей подряд.
Анна утешала себя мыслью, что по крайней мере она не забеременела, но это мало помогало. Напряжение прорвалось в первую же ночь, когда Патрик снова попытался прикоснуться к жене.
— Убери руки! — бросила она в лицо Патрику. — Если тебе нужна женщина, отправляйся к своей пассии!
— К кому? — спросил Патрик, облокачиваясь о подушку и с удивлением глядя на Анну. — Я не ослышался?
— Нет! — резко ответила та. — И не нужно притворяться, ты отлично знаешь, о ком идет речь!
— Вот как? И как же ее зовут, мою пассию? Анна обожгла мужа взглядом, но ничего не ответила. Рассерженное лицо жены развеселило Патрика. Он засмеялся, и это стало последней каплей.
— Дебора! — прошипела она. — Весь дом знает, что ты посещаешь ее дважды в неделю! А сейчас отпусти меня! — Анна попыталась оттолкнуть Патрика, но у нее ничего не получи лось. — Спи с ней, если тебе так хочется, но со мной ты спать не будешь!
Патрик перестал смеяться.
— Не буду? — вкрадчиво переспросил он, напоминая в эту минуту готовящуюся к нападению змею. — Но ведь ты же спала в свое время и со мной, и со своим любовником. Так почему мне нельзя?
Анна в отчаянии закрыла глаза.
— Я больше этого не выдержу, — прошептала она.
— Выдержишь! — усмехнулся Патрик. — Причем еще и не такое! Ты выпьешь эту чашу до дна, дорогая. У тебя нет выбора!
Анна покачала головой.
— Я не могу, — прошептала она. — Не могу спать с тобой в одной постели.
— Почему? Что изменилось?
Все, печально подумала Анна. Потому что я только что поняла, что ты делаешь со мной. Вернее, что я позволяю тебе делать. Ты снова рвешь меня на части! Снова заставляешь меня страдать!
— Чего ты хочешь от меня? — настойчиво спросил Патрик. — Чтобы я сказал, что этой женщины не существует?
— А она существует? — быстро спросила Анна в свою очередь.
Наступила пауза. Казалось, Патрик взвешивает что-то, известное только ему. Затем он отвернулся и сказал:
— Да, существует.
— Тогда нет смысла отрицать это, — пожала плечами Анна, не подавая виду, насколько ее задело признание мужа.
— Ты не собираешься требовать, чтобы я прекратил встречаться с ней? — Патрика озадачило равнодушие Анны.
Она криво усмехнулась. — У меня нет на это права. Я же нахожусь здесь для того, чтобы страдать. Но я могу отказать тебе в праве пользоваться моим телом, когда у тебя возникает желание. — Она посмотрела мужу в глаза. — И если это каким-либо образом задевает твою гордость, я буду счастлива вернуться в Ниццу и начать жизнь заново. Но я больше не стану спать с тобой, Патрик. С этим покончено.
— Интересно, насколько тебя хватит? — тихо произнес он. — Как долго ты выдержишь? Я-то могу и подождать.
Анна гордо подняла подбородок. — Зачем же ждать? — с вызовом сказала она. — Ты с легкостью можешь получить удовольствие с другой женщиной. В конце концов, тебя ведь интересует лишь секс. А это ты можешь найти в любом месте!
Если он сейчас признает, что ему нужна именно Анна, значит, он слишком обнажит свои истинные чувства к ней. Но тогда пострадает его гордость. Этого Патрик не мог допустить. — Знаешь, — ровным голосом произнес он, — пожалуй, я соглашусь с тобой.
С этими словами Патрик вышел из спальни. Анна добилась своего. Но ее сердце почему-то разрывалось на части от тоски…
Анна долго лежала с открытыми глазами, раздумывая о случившемся, и ее понемногу охватывала все большая досада из-за собственной глупости, заставившей послать мужа прямо в объятия любовницы!
Лишь ближе к полудню она решила принять душ и переодеться. Выйдя в гостиную, Анна обнаружила там Макса.
— Снова жжешь свои корабли? — поинтересовался он. — Ты не нуждаешься в посторонней помощи, чтобы разрушить собственное счастье. — Макс смерил невестку хитрым взглядом.
— Насколько я понимаю, вы хотите сообщить мне нечто особенное, — холодно произнесла Анна.
— Мой сын только что уехал в Амстердам, предупредив меня, что вернется не скоро.
Уехал! Однако нельзя показывать Максу, как неприятно это слышать!
— Он взял с собой Дебору, — злорадно добавил старик. — Мой сын устал от тебя, — удовлетворенно произнес он. — Скоро ты вообще никому не будешь здесь нужна.
— Кроме моего ребенка, — возразила Анна, больно задетая словами свекра. — Где нахожусь я, там и он. И наоборот. Если вы снова что-то затеваете, советую вам поостеречься!
— Я? — Макс безукоризненно изобразил удивление. — Я лишь передаю тебе последние новости, только и всего. Мне будет очень приятно, если ты останешься здесь с Тедди столько времени, сколько потребуется.
— Для чего потребуется? — насторожилась Анна.
— Для того чтобы у Тедди начали проявляться признаки его ирландского происхождения, — пояснил Макс. — Сейчас он похож на тебя, но так не будет продолжаться вечно. С возрастом дети сильно меняются. Я уже вижу в его внешности черты своей жены. — Лицо Макса смягчилось. — Взять, к примеру, улыбку…
— Насколько я понимаю ход ваших мыслей, эту схожесть должен заметить также и Патрик? — уточнила она. — Но он старается вообще не смотреть на Тедди!
— Все это быстро изменится, если я подскажу ему, — усмехнулся старик. — Патрик и так безмерно удивлен моей привязанностью к малышу. Я объяснил это тем, что привязался к Тедди, пока успокаивал его после похищения. Если я начну делать легкие намеки относительно внешности мальчика, Патрик заинтересуется и начнет присматриваться.