Восстание, стр. 74

– Господин адмирал, сигнал с «Кирсарджа»! – удивленно воскликнул Резник. – Они сдаются!

Ли Хан подумала, что Рюйярд все правильно рассчитал. Он понимал, что ему не уйти от ракет, и даже не пытался это сделать. Он знал, что Военно-космический флот – и Земной Федерации, и Республики Свободных Землян – никогда не уничтожает тех, кто просит пощады. Это могло быть очередной ловушкой или попыткой сыграть на чести ВКФ. С угрюмым лицом она наблюдала за тем, как стартуют последние истребители.

– Капитан Шверин!

– Слушаю вас, – ровным голосом ответил Шверин.

– Огонь, капитан! – негромко проговорила Ли Хан.

18. Предупреждение

Леорнак Зильшиздроу, владетель Софальд, шестнадцатый Великий Клык Хана, губернатор округа Рефрак, назначенный повелением Хириколуса, появился на экране монитора орионского пассажирского лайнера. Иан Тревейн впервые увидел существо, в чьих руках находилась его жизнь два с половиной года тому назад. Изучая покрытое темной шерстью кошачье лицо, адмирал не мог не восхититься усами Леорнака, которые были еще шикарнее, чем у остальных орионцев, щедро одаренных природой в этом отношении. Ходили слухи, что орионцам нравится распространившаяся в настоящее время среди людей мода на бороды. Они считали, что «шерсть» делает уродливые человеческие лица несколько мужественнее.

Леорнак дружелюбно улыбнулся, стараясь не показывать клыки, и издал ряд звуков, похожих на крики котов, спаривающихся под аккомпанемент волынки. Как и многие высокопоставленные орионцы, губернатор хорошо понимал стандартный английский, но его речевой аппарат был почти непригоден для воспроизведения звуков человеческой речи. Разумеется, и людям было очень трудно говорить на языке соседей, по каковой причине «орионцев» и продолжали называть орионцами. Это крайне неточное название, придуманное разведотделом ВКФ, когда люди впервые узнали о системе, состоящей из трех звезд, в которой переплетаются четырнадцать узлов пространства, и находящейся рядом с Великой туманностью в созвездии Ориона – центре Ханства, – было намного проще произнести, чем «жеерлику'валханнайии». Впрочем, и эти человеческие звуки крайне неточно передавали то, как орионцы называли себя.

Тревейн прогнал досужие мысли, а электронный переводчик, свисавший с украшенной драгоценностями цепи на шее Леорнака, при поддержке сложных бортовых компьютеров лайнера перевел его слова на скрупулезно точный английский, не забыв об официальном тоне Леорнака и выспренних оборотах.

– Добро пожаловать на Рефрак, адмирал Тревейн. Я рад возможности лично познакомиться с вами, хотя и прошу понять, что официальных приветственных церемоний от нашего правительства вам ожидать не следует. Надеюсь, сейчас вы не так торопитесь, как в предыдущий раз, когда оказались поблизости от Рефрака?

Тревейн улыбнулся в ответ губернатору, стараясь в соответствии с правилами хорошего тона не скалить зубы. Будучи англичанином, он вполне оценил иронию губернатора.

– Губернатор, в прошлый раз мне удалось скрыться из орионского пространства только благодаря вашему великодушию. Сейчас я не ищу путей к бегству. Впрочем, как вы совершенно верно заметили, наша встреча носит не только неофициальный, но и – по крайней мере с моей стороны – практически нелегальный характер. Чем скорее я смогу встретиться с представителем своего правительства, тем лучше будет для всех заинтересованных сторон.

– Разумеется, адмирал! Он уже прибыл и ожидает вас на борту моего флагманского корабля «Солькир».

Последовал дальнейший обмен любезностями, и губернатор с Тревейном договорились о том, что за адмиралом прибудет катер с «Солькира».

Приближаясь к флагману Леорнака, Тревейн наблюдал за тем, как корабль сверкает в оранжевых лучах газового гиганта, на орбите которого вращался. Как и все достаточно влиятельные чиновники Ханства, Леорнак добился, чтобы ему выделили в качестве флагманского корабля ударный авианосец класса «Ицарин». Тревейн с недоброй усмешкой подумал о том, что орионцы, как и мятежники, уделяют чрезмерное внимание космическим штурмовикам и кораблям, на борту которых они могут базироваться. И действительно, обитатели Дальних Миров, громче всех протестовавшие против слияния, во многих отношениях почти не отличались от усатых-полосатых орионцев. Один из великих мыслителей двадцатого века заметил, что самая лютая ненависть обычно существует между очень похожими друг на друга народами, которые не в силах смириться с этим сходством. Судя по всему, это замечание было справедливо и по отношению к различным расам разумных существ.

Наблюдая за красивым боевым кораблем, Тревейн едва заметно улыбнулся и подумал, что после следующего сражения и Ханству, и Республике Свободных Землян придется задуматься о том, смогут ли космические авианосцы гарантировать им окончательную победу. Пока его катер входил в шлюз, он мысленно перенесся на месяц назад, в тот день, который стал началом его нынешнего путешествия…

Тревейн сидел в ставшем уже привычном конференц-зале в Прескотт-Сити и разглядывал членов Верховного Совета временного правительства Пограничных Миров, которые в кулуарах уже начинали называть Пограничной Федерацией.

Теоретически, задача Совета заключалась в том, чтобы помогать советами генерал-губернатору. На практике же он управлял Пограничными Мирами во время довольно частых полетов Тревейна в глубины космического пространства.

Для обитателей затерянных Пограничных Миров это было в новинку, но Тревейн был достаточно хорошо знаком с историей, чтобы понимать, что он просто скопировал парламент, появившийся в его родной Англии семь столетий назад. На самом деле именно таким и должно было быть правительство, имеющее кабинет министров, ибо в Пограничных Мирах еще не было оформившихся политических партий. Тревейн мрачно думал о том, что позднее они обязательно появятся, будут создавать блоки, чтобы победить на выборах, манипулируемых средствами массовой информации, и принесут с собой все остальные прелести современной политической жизни. А захотят ли народы Пограничных Миров, познавшие самоуправление, добровольно отказаться от него, когда (слово «если» даже не приходило в этой связи Тревейну в голову) Земная Федерация выиграет войну?

Он по очереди посмотрел на всех членов Верховного Совета, остановив свой взгляд на одном из них. До какой-то степени Мириам Ортега была обязана своим взлетом уважению к памяти ее отца, но не только ему. Очень скоро все позабыли о том, что она дочь погибшего адмирала, оказавшись под впечатлением ума и силы воли самой Мириам.

Она встретилась взглядом с Тревейном. К этому моменту они были любовниками уже больше года.

– Дамы и господа, – начал он, – я собрал нынешнее заседание для того, чтобы подтвердить блуждающие среди населения слухи. Мы действительно получили через орионцев ответ на наше послание Земной Федерации.

Он подождал, пока уляжется вполне объяснимое возбуждение. Единственный путь из Пограничных Миров во Внутренние Миры (не считая узлов пространства, находившихся в руках мятежников) был очень длинен и лежал через пространство Орионского Ханства. Именно этим путем Тревейн в свое время и добрался до Зефрейна. После этого Хан Ориона закрыл свои границы для всех человеческих существ без исключения. Даже сырье, приобретаемое Внутренними Мирами, прибывало к ним на борту орионских кораблей. Лишь после длительных и трудных переговоров, которые велись окольными путями, орионцы согласились передать сообщение Тревейна Земной Федерации и ее ответ.

– Орионцы сказали только то, – обобщил адмирал, – что через месяц Земная Федерация отправляет своего представителя в Рефрак. Дальше они его не пропустят. Они позволят мне отправиться на встречу с ним тайно, в одиночку, на одном из своих невооруженных гражданских космических кораблей. Признаться, я удивлен, что они решились даже так незначительно отойти от политики нейтралитета, которой добровольно придерживаются.