Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны, стр. 17
Барон по кличке «Ариец»
Барон фон Шелиа на самом деле уже не первый год работает на советскую разведку. Как и многих других агентов, его завербовал в 1932 г. Рудольф Херрнштадт в Варшаве, где Шелиа в то время занимал пост советника в германском посольстве.
Херрнштадт познакомился с бароном в доме германского посла в Варшаве графа Хельмута фон Мольтке, который, так же как и германский посол в Токио Ойген Отт, был секретным сотрудником абвера и единомышленником участников «Черной Капеллы». В январе 1945 г., после провала Июльского заговора против Гитлера, молодой граф Хельмут фон Мольтке будет повешен. Но в тридцатые годы в Варшаве «гостеприимный» дом посла служил местом постоянных встреч антигитлеровцев и советских разведчиков.
Барон фон Шелиа стал агентом советской разведки из чисто меркантильных соображений. Правда, потомственный немецкий аристократ и карьерный дипломат фон Шелиа терпеть не мог «мелких лавочников и авантюристов», пришедших к власти в Германии, но, вместе с тем, его нисколько не интересовали и идеи коммунизма. Барону просто нужны были деньги, которых ему, картежнику и любителю молоденьких актрис, вечно не хватало. За деньги Шелиа готов был передать в руки любой иностранной державы не только самую секретную информацию министерства, но и самого министра фон Риббентропа.
Так, еще в 1938 г., он сообщал в Москву о предстоящем вторжении в Чехословакию, а весной 1939 г. — о планах относительно Польши. Информация, поступающая в Москву от Шелиа, была настолько ценной, что в феврале 1938 г. на его счет в Швейцарском банке была переведена огромная, по тем временам, сумма в 6500 долларов.
«Ариец» не однажды предупреждал о неминуемом «великом столкновении Германии с Россией»: «После того, как будет сломлено сопротивление западных демократии, последует великое столкновение Германии с Россией, в результате которого окончательно будет обеспечено удовлетворение потребностей Германии в жизненном пространстве и в сырье».
О значении шпионской деятельности фон Шелиа для советской разведки свидетельствует руководитель внешней разведки рейха бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг: «В министерстве иностранных дел на страже интересов вражеской разведки стоял легацьонсрат фон Шелиа… Фон Шелиа передавал советам не только информацию о планах министерства иностранных дел, но и скрупулезно собирал самые разнообразные сведения, поскольку его квартира была излюбленным местом вечеринок всего дипломатического корпуса…»
После оккупации Польши Рудольф фон Шелиа, как и все сотрудники германского посольства в Варшаве, возвратился в Берлин, и, видимо, именно с его помощью Ильзе Штебе сумела проникнуть в министерство иностранных дел и организовать там шпионскую сеть.
До самого «внезапного» нападения
Шпионы советской военной разведки — немецкая коммунистка Ильзе Штебе и платный агент Рудольф фон Шелиа — погибнут: они будут арестованы гестапо, подвергнуты нечеловеческим пыткам и казнены в берлинской тюрьме «Плетцензее».
Но все это будет потом, в 1942-м… А пока в Москву почти ежедневно поступают из Берлина сообщения за подписью полковника Николая Скорнякова, по кличке «Метеор». И очень часто эти сообщения подтверждаются шифровками, приходящими из Токио, от «Рамзая».
И недаром донесение, полученное сегодня из Берлина, вызвало такой переполох в разведуправлении — ведь разведывательная информация «Альты» и «Арийца» считалась в Москве абсолютно достоверной, а сами многолетние агенты проверенными и надежными.
Надежная и достоверная информация, свидетельствующая об агрессивных планах Гитлера, будет поступать в Москву из Берлина все предвоенные месяцы — до самого «внезапного» нападения.
В феврале 1941 г. полковник Скорняков перешлет в разведуправление сведения, явно указывающие на то, что подготовка Германии к нападению на Россию вступила в новую фазу, и, в рамках этой подготовки, уже сформированы три группы армий под командованием маршалов Бока, Рундштедта и Лееба, и определены направления главных ударов — Петербург, Москва и Киев.
Эти сведения, полученные от «Метеора» за 113 дней до «внезапного» нападения, будут почти полностью соответствовать задуманной и реализованной Гитлером операции «Барабаросса».
А пока…
До начала операции «Барбаросса» есть еще 174 дня. 29 декабря 1940. Вашингтон
Садовый шланг
Вот уже больше года в Европе полыхает война. Разрушены города и села, миллионы людей потеряли кров и стали беженцами. Не счесть погибших. Следы войны на улицах Варшавы, Парижа, Лондона. Бесноватый фюрер уже строит планы нападения на Москву. А за океаном, в Америке, по-прежнему течет спокойная жизнь.
Сегодня, в этот промозглый зимний вечер, когда гитлеровское люфтваффе ведет обычную варварскую бомбардировку Лондона, благополучные американцы в своих теплых домах уютно устроились у радиоприемников — граждане Америки слушают популярную радиопередачу «Беседа у камина», которую, как всегда в субботу, ведет их президент Франклин Рузвельт. Правда, на этот раз, мирному и теплому названию радиопередачи резко противоречит ее содержание. Президент собирается говорить со своим народом о… войне.
«Америка— прежде всего!»
Война в Европе… Больше всего американцы боятся быть втянутыми в эту войну.
С 1935 г. в Соединенных Штатах действует даже специальный «Закон о нейтралитете». В первой своей редакции закон запрещал правительству и частным фирмам продавать оружие странам, находящимся в состоянии войны, не делая при этом различия между агрессором и жертвой агрессии. Так, когда фашистская Италия напала на Эфиопию, Америка отказалась продавать оружие Эфиопии.
В ноябре 1939 г. закон был смягчен. И в новой его редакции продавать оружие уже разрешалось, но при условии, что оплата осуществляется наличными, а транспортировка производится на судах покупателя, что называется — «плати и вези».
В 1940 г. идею «нейтралитета» поддерживало абсолютное большинство американцев. В движении за «невмешательство в войну», получившем название изоляционизма, участвовали видные представители финансовых и деловых кругов Америки, писатели, ученые и даже многие члены Конгресса. Одной из крупнейших изоляционистских, а фактически пронацистских, организаций, был созданный в сентябре 1940 г. комитет «Америка — прежде всего» под председательством генерала Роберта Э. Вуда. В комитет вошли: сенаторы Рейнольде, Уолш, Уиллер, Стюарт, Най и Тафт; члены палаты представителей Фиш, Гофман и Дэй; автомобильный король Генри Форд, бывший президент США Герберт Гувер и даже национальный герой Америки Чарльз Линдберг.
Полковник Линдберг прославился на весь мир в мае 1927 г., когда в одиночку на хлипком одномоторном самолете с фантастическим названием «Дух Сент-Луиса» совершил невероятный по тем временам перелет через Атлантический океан — из Нью-Йорка в Париж. Вся Америка тогда чествовала его как национального героя.
Чарльз Линдберг пользовался популярностью среди средних американцев еще и благодаря постигшей его личной трагедии. В одну из темных ночей 1932 г. неизвестные злоумышленники похитили из поместья Линдберга его двухлетнего сына. И снова «вся Америка» была со своим героем, следила за поисками очаровательного малыша и сочувствовала несчастным родителям, когда труп ребенка был найден.
В дальнейшем Линдберг провел несколько лет в нацистской Германии, стал близким другом своих немецких коллег — бывших летчиков Гесса и Геринга — и превратился по сути в глашатая нацизма. Выступая на стадионах перед тысячами американцев, Линдберг провозглашал, что Америка находится во власти еврейского заговора и что именно они — евреи — стремятся вовлечь американский народ в войну. Пламенные речи Линдберга наводили такой ужас на слушателей, что некоторые из них обращались с письмами в Белый дом к президенту Рузвельту, требуя от него пойти навстречу Гитлеру и… «заставить Англию капитулировать».