Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны, стр. 124

Жандармский легион

Румынский Оперативный эшелон включал всего 160 убийц и нельзя было рассчитывать, что он сможет выполнить «очистку» огромной территории, которая должна быть захвачена румынами в ходе операции «Барбаросса». Эшелон, точно так же как и Эйн-затцгруппе, должен был, входя вслед за армией в захваченные города и села, осуществлять только первые акции убийства коммунистов и евреев и, не закончив «очистку», продвигаться дальше вслед за армией. Окончательная «очистка» должна была стать задачей жандармов. Не так давно Антонеску приказал своему министру внутренних дел генералу Думитру Попеску восстановить тот самый Жандармский легион, который действовал на территории Бессарабии, а после ее потери в 1940 г., был распущен.

ИЗ ПОКАЗАНИЙ МАРШАЛА ИОНА АНТОНЕСКУ Документ СССР — 153, Нюрнберг, 1946

Когда все необходимые приказы по армии были отданы, я в мае и в июне месяцах 1941 г. провел совещание с каждым из своих министров, которых также поставил в известность о моем и Гитлера решении напасть на Советский Союз, и каждому из них дал соответствующие указания … Тогда же я вызвал к себе министра внутренних дел генерала Попеску, которому поручил заняться формированием специальных жандармских частей, выделяемых в распоряжение гражданских административных органов, которые должны были действовать на оккупированной советской территории-После вторжения на советскую территорию румынские войска, находившиеся под моим главным командованием, оказали немцам большую помощь, в связи с чем Гитлер прислал на мое имя письмо с выражением благодарности мне и румынской армии. Показания написаны мною собственноручно.

Маршал Антонеску

«Жандармский легион» будет находиться в ведении главного инспектора жандармерии генерала Константина Пики Василиу. Подчиняясь формально гражданской администрации оккупированных территорий, подразделения легиона будут заниматься поимкой дезертиров, охотой за партизанами, арестами людей нелояльных к властям, а также, и это в первую очередь, полной «очисткой» территории от евреев, оставшихся в живых после экзекуций, учиненных убийцами Оперативного эшелона SSI.

Для усиления эффективности действий легиона, он был укомплектован жандармами, имеющими опыт убийств в Бессарабии, и пополнен молодыми солдатами-призывниками, прошедшими специальную ускоренную подготовку. Именно эти молодые солдаты в возрасте 18—20 лет будут проявлять особую варварскую жестокость в убийстве людей.

Готовык убийствам!

Массовые убийства еврейского населения, совершенные румынскими варварами на оккупированных ими территориях, не были спонтанными.

Эти варварские убийства, так же как и уничтожение евреев, осуществленное германскими убийцами, были хладнокровно обдуманы и запланированы. И так же как и германские солдаты, отправляясь в Польшу, хорошо знали, что они «едут бить жидов» и писали эту гнусность на вагонах поездов, солдаты румынской армии прекрасно знали, что они будут делать «на Востоке».

Сегодня, 18 июня 1941 г., «Румынское орудие уничтожения» уже сформировано и готово к будущим убийствам. Еще не наступил рассвет, когда Оперативный эшелон SSI, во главе с генералом Эуженом Кристеску, выступил в свой кровавый поход — на север, в Пьятро-Нямц, а оттуда в Яссы. Здесь, на румынской земле, в Яссах, убийцы получат свое первое «боевое крещение» — вместе с германскими убийцами из Эйнзатцгруппе «D» они будут уничтожать беззащитных женщин и детей.

Сегодня в нескольких городках и местечках на восточной границе Румынии проходит последний инструктаж командиров жандармских подразделений. В местечке Роман, для трех жандармских подразделений — Оргеевского, Лепушанского и Бельцского — инструктаж проводит сам генерал Василиу. Атмосфера торжественная. Жандармы, построенные в каре, затаив дыхание, слушают указ генерала Антонеску, разъясняющий принципы «очистки освобожденных румынских территорий от евреев». Указ предписывает: «В сельских районах — немедленно уничтожить всех евреев, безразличия пола и возраста. В городах — заключить евреев в гетто. „Подозрительных лиц“, партийных работников и тех, кто занимал ответственные посты при Советской власти, — арестовать».

Указ Антонеску был воспринят жандармами как миссия, которую им предстоит выполнить в интересах Великой Румынии. И, во имя Великой Румынии, жандармы будут убивать. Убивать с удовольствием. Убивать жестоко и безжалостно, так же жестоко и безжалостно, как и убийцы из Оперативного эшелона, так же жестоко и безжалостно, как и убийцы из гитлеровских Эйнзатцгруппе СС.

До «внезапного» нападения осталось всего трое суток. 18 июня 1941, среда. Москва

Почему Сталин не перешел Рубикон?

Поздним вечером Тимошенко и Жуков снова прибыли в Кремль. Сообщения о приближающемся нападении Германии стали в последние дни уже обычным явлением, но сегодня к ним, добавилось еще одно, особое чрезвычайное происшествие на границе. Перед рассветом на границе Киевского округа, на участке, занимаемом 15-м стрелковым корпусом 5-й армии, появился немецкий перебежчик. И, несмотря на то, что в последнее время пограничники почти ежедневно задерживали перебежчиков, рассказ этого немца поразил всех — перебежчик уверенно называл день и час нападения: «22 июня —в 4 утра».

Немец был срочно доставлен в Ковель — в штаб командира 15-го стрелкового корпуса полковника Ивана Федюнинского и допрошен самим Федюнинским. Перебежчик рассказал: «Я был пьян, ударил офицера, мне грозит военно-полевой суд и, скорее всего, расстрел. Вынужден был бежать. Через три дня — 22 июня в 4 часа утра — наша армия начнет кампанию против России».

Рассказ солдата, утверждавшего, что он, к тому же, сын коммуниста, показался Федюнинскому правдивым. Обеспокоенный командир 15-го стрелкового корпуса тут же позвонил командующему 5-й армией генерал-майору Михаилу Потапову и доложил о ЧП. Потапов, обеспокоенный не меньше Федюнинского, вынужден был ответить ему так, как было предписано «свыше» отвечать в эти дни: «Это провокация! Нет необходимости из-за каждой глупости поднимать панику».

Панику не поднимали… И все же генерал-майор Потапов немедленно доложил о ЧП командующему округом Кирпоносу.

Генерал Кирпонос, также уже не первый день встревоженный очевидной угрозой нападения и даже «самочинно» отдавший приказ занять предполье, доложил о ЧП в Москву. А вечером, в 20.25, Тимошенко и Жуков уже были у Сталина.

В эти дни каждое происшествие, связанное с ожидаемым нападением, немедленно докладывалось Сталину. Разговор со Сталиным в этот вечер был не из легких. Военачальники пробыли в кабинете Сталина более четырех часов, до половины первого ночи. Речь шла о необходимости ввести в действие ПЛАН ПРИКРЫТИЯ-41. Это был уже не первый разговор на эту жизненно важную тему. Впервые Тимошенко и Жуков затронули вопрос о ПЛАНЕ ПРИКРЫТИЯ в конце мая 1941 г., мотивируя это тем, что германские самолеты стали часто нарушать воздушное пространство страны, явно ведя разведку местности в преддверии войны. Тогда, в мае 1941 г., военачальники были поражены «непонятной доверчивостью» Сталина, который отклонил их требование о введении в действие ПЛАНА ПРИКРЫТИЯ и дал еще совершенно невероятное указание — позволить гитлеровцам проводить «розыск могил немецких солдат на советской территории», или, другими словами, кроме воздушной разведки, вести еще и наземную.

Вторично нарком обороны просил вождя дать разрешение на развертывание первых эшелонов по ПЛАНУ ПРИКРЫТИЯ на прошлой неделе, в пятницу, 13 июня 1941 г. В тот раз разговор между ними происходил по телефону, так как Сталин, занятый составлением «Сообщения ТАСС», в этот день никого не принимал. Но и тогда, 13 июня 1941 г., когда до «внезапного» нападения оставалось всего 8 дней, Сталин не согласился ввести в действие ПЛАН ПРИКРЫТИЯ и, на настойчивую просьбу наркома, ответил: «Сейчас этого делать не следует». После того, памятного для Жукова телефонного разговора, прошло пять дней, и ситуация на границах стала по-настоящему угрожающей. Сегодня, ни для кого уже, ни в Кремле, ни в Генеральном штабе, не было секретом, что «внезапное» нападение произойдет в ночь с субботы на воскресенье, 22 июня 1941 г., между двумя и четырьмя часами утра.