Кома, стр. 81

В комнате зашумели, – улыбающаяся секретарша Ира принесла широкий поднос с бокалами. За ней вошёл широко ухмыляющийся, примелькавшийся за эти дни парень в очках, за горлышки несущий в каждой руке по паре длинных бутылок. Зазвякало стекло, голоса переговаривающихся людей были полны облегчения и почти болезненного удовольствия. Гайдук сидел прямо на столе, болтая ногами и широко улыбаясь, – с его измождённым бледным лицом это не вязалось совершенно.

– Пьём, ребята! – скомандовал он. – У всех налито?..

В этот момент Николая похлопали по плечу. Он обернулся – это был Корней.

– Пойдём, – сказал он в очередной раз. – Твои дела здесь закончились. Засмеявшись и поставив бокал на стол, Николай поднялся и вышел вслед

за ним, прикрыв дверь.

– Ещё два слова, – сказал Корней в коридоре, когда они прошли метров пятнадцать. – Тебе объяснять про Соню, или ты сам обо всём догадаешься?

– Сам, – сумел спокойно ответить Николай.

– Молодец, – начальник СБ «Феникса» удовлетворённо кивнул. – Ты мне сразу показался достаточно догадливым. Увидят тебя с ней рядом – тебе конец, какие бы причины у тебя не имелись на этот раз. Понятно?

– Разумеется.

– Тогда ладно… Ну, – удачи тебе, что ли…

Руку подавать Корней, конечно, не стал, но его взгляд всё же слегка потеплел – на все его вопросы было отвечено совершенно правильно. Они вместе спустились на один этаж – к украшенной колоннами круглой площадке перед главным входом в здание. Со стула поднялся читающий газету незнакомый охранник, и передал Николаю его рваную куртку, зацепленную за спинку этого стула воротником. Поблагодарив охранника и стоящего в ожидании его ухода Корнея вежливыми кивками, Николай приоткрыл створку тяжёлой, украшенной фигурными стеклянными вставками двери, и вышел наружу. На улице, как обычно, шёл дождь, и это оказалось приятным до такой степени, что он чуть было не закричал.

Николай понимал, что так никогда и не узнает, кто именно всё-таки стоял за всеми этими смертями. Понимал он и то, что никогда больше не увидит тех, кого прокатившаяся волна навеки погребла под собой. Дашу. Артёма. Больную Январь. Несколько относительно спокойных недель после того, как всё это закончилось, позволили ему многое передумать и осознать заново. Глупые ошибки, стоившие человеческих жизней. Мелкие детали и намёки, оставшиеся незамеченными им тогда, когда они могли иметь значение, – как тот всплывший на клиническом разборе случай с антифосфолипидным синдромом. Теперь он с мукой вспоминал, что именно тогда завотделением произнёс слово «вторичный», от которого все отмахнулись. А ведь он оказался совершенно прав, разве что вторичным синдром был не по невыявленной инфекции, а в результате воздействия того яда, который этому больному достался. Были и другие детали, знаки, символы. Их значение и смысл во всём произошедшем ему, как Николай понимал, также не суждено узнать. И вероятнее всего – вообще никогда. Остаётся только гадать, что это могло быть: как с тем страшным эпизодом в метро, с закрывшим его от чего-то офицером. Невозможность искренне разговаривать с улыбающимися ему ещё иногда девушками, – тоже оставшуюся с ним, наверное, надолго, если не навсегда. Вина перед теми больными, которых он не уберёг.

Совершив столько ошибок, и не выиграв ни одного боя «чистой победой», он умудрился всё же остаться жив, – хотя, в принципе, не особо на это рассчитывал. Он даже сумел удержаться в интернатуре, хотя это было уже натуральным чудом, – за молодого интерна неожиданно вступились Свердлова и Амаспюр. Поразил его и поступок Игната Рагузина, в последний момент перед принятием решения положившего свои ординаторские «корочки» на профессорский стол. Их помощь стала тем фактором, который удержал и его самого на грани окончательной потери веры в людей. Можно было ожидать, что на экзамене доктору Ляхину найдут, что припомнить, но до этого было ещё достаточно далеко. Если работать честно и не обращать внимания на то, как на него смотрят, то есть шанс, что кафедра не станет пачкаться, и после окончания курса ему удастся уйти чистым, – туда, где его никто не знает.

Вставая на работу по утрам, Николай каждый день видел теперь перед собой самодельный плакат. Повесил он его так, чтобы натыкаться на него взглядом каждый раз, когда выходишь из комнаты. Иногда, когда ему было особенно тяжело, он останавливался и перечитывал его два десятка раз подряд, пока выражение спокойствия и уверенности в правильности выбранного пути не возвращалось на его лицо.

Omnium profecto artium medicina noblissima est. Blut ist ein ganz besonderer Saft.

Медицина, безусловно, благороднейшая из всех наук. Кровь – сок совсем особенного свойства.

Это были те слова, которые давали ему возможность терпеть оставшуюся внутри боль ещё хотя бы один день. То, что она не уйдёт никогда, он тоже понимал. Всё-таки, он был уже взрослым человеком.

Документ 1

Написан от руки небрежным подчерком, часть слов зачёркнута и/или исправлена. Подшит к Делу.

Секретно Экземпляр единственный Обзорная справка по кандидату на привлечение к работе «Асигару» Зарегистрировано по журналу рукописных документов № 20-238. Зарегистрировано по журналу учёта входящих документов № 7. Возраст 25 лет. Национальность – русский.

Образование: среднее специальное (с отличием), высшее (с отличием), оба – С.-Петербург.

Иностранные языки и языки народностей РФ: английский (свободно), немецкий (слабо), японский (крайне слабо), нохчи (крайне слабо).

Срочную службу в вооруженных силах СССР и РФ не проходил. После прохождения полного курса организации и тактики МС ВМФ и офицерских сборов (ВВС ДКБФ) – лейтенант запаса МС ВМФ.

Медицинское освидетельствование – годен без ограничений.

Хронические заболевания – отсутствуют.

Рост – выше среднего, вес – средний. Описание особых примет: татуировки отсутствуют, шрамы и заметные родинки на открытых участках тела отсутствуют.

Физическая подготовка: несколько выше средней по гражданским кандидатам. Крайне высоко вынослив. Полное отсутствие способностей к рукопашному бою, при в целом неплохой пластике; никогда не поднимется выше посредственного KMC. Стрелковая подготовка – в минимальном объёме. Особая подготовка – практическая медицина/военно-полевая медицина в объёме выпускника гражданского ВУЗа. Токсикология – в пределах вышеуказанного.

Дополнительные сведения и личные впечатления: чрезвычайно высокая устойчивость к стрессам, в том числе боевым. Способен сохранять хладнокровие в ходе физических контактов, включая огневые. Крайне высокая адаптивность, заметные аналитические способности. Терпелив, способен к резким изменениям принятой тактики, демонстрирует склонность к нетривиальным действиям. Не стеснён комплексами. Привязан к ограниченному кругу людей. Гетеросексуален. Маска для общения с женщинами своего возраста – «мальчик из хорошей семьи». Маска для общения с потенциально опасными для себя людьми – «робкий ботаник». Языковые способности – несколько выше среднего уровня. Особо отмечается чрезвычайно развитая событийная интуиция, на уровне близко приближенном к ридингу.

Вывод: годен. После прохождения специальной подготовки рекомендуется для аналитической работы или как агент глубокого оседания для специальных операций в городской среде.