Запретное пламя, стр. 10

Рэйф устроился поудобнее.

– Почему бы вам не поспать? – предложил он.

Кэтлин кивнула и, прислонившись головой к дереву, закрыла глаза.

– Это не очень-то удобно, – заметил Рэйф. Сняв седельное одеяло с ее плеч, он расстелил его на траве рядом с собой.

– Ложитесь.

Кэтлин повиновалась, и он накрыл ее дру­гим одеялом.

– А вы? – спросила девушка.

– Со мной все в порядке.

– Но…

– Спите, – убеждал он ее. – Скоро наступит утро.

Кэтлин кивнула, послушно закрыв глаза. Она услышала шорох в кустах: какой-то ноч­ной зверь отправился по своим делам. Вдали раздался вой койота… Но ночные звуки боль­ше не пугали ее. Рэйф здесь, и он защитит ее. Вскоре она уснула, и слабая улыбка заиграла на ее губах: темноволосый незнакомец с таин­ственными черными глазами появился в ее сне и в ее сердце…

Рэйф прислонился к дереву, ни на мгнове­ние не забывая о девушке, мирно спящей ря­дом. Он был благодарен ветру, обдувавшему его разгоряченное тело. Может быть, ветер охла­дит и его желание. Он смотрел, как тени игра­ют на ее лице и на губах появляется легкая улыбка. Что же она такое видит во сне, что заставляет ее так счастливо улыбаться?

Похолодало… Она придвинулась к нему, и когда положила голову на его колени, это по­казалось таким естественным! Одной рукой он перебирал ее тяжелые светлые локоны, а дру­гой обнимал за плечи.

Кэтлин мирно спала, совершенно не подо­зревая, какую бурю чувств вызвала она в чело­веке, сидящем рядом с ней.

ГЛАВА 6

Яркий луч света пробился сквозь полог из листьев и разбудил Кэтлин. Она медленно от­крыла глаза, села и потянулась: за ночь на твер­дой земле мышцы одеревенели. Она быстро оглянулась и обнаружила, что рядом никого нет. На мгновение ей стало жаль, что Рэйф ушел. Его присутствие успокаивало ее, когда она просыпалась ночью.

Она встала и принялась седлать лошадь. Про­голодавшаяся девушка была бы не прочь под­крепиться печеньем и кофе, но сейчас не было смысла думать об этом. Еще несколько миль – а там и Биг Салли Мэдоу, и дикие лошади.

Сев в седло, она поскакала рысью, с нетер­пением ожидая того, что принесет ей этот день.

– Вот они, – тихо позвал всех Уайли, и Бренден, Нейт Джексон, Хэл Тайлер и Джон Тер­нер повернулись в направлении, которое он указывал. Действительно, большой табун мус­тангов двигался по лугу к озеру. Впереди шла крупная стройная гнедая кобыла.

Бренден улыбнулся. Все шло по плану.

Скотт с четверкой других ковбоев разместились по ветру, позади табуна, готовые отрезать ло­шадям путь, если те вдруг повернут назад.

Рэйф приставил к глазам ладонь, наблюдая, как лошади приближаются к озеру. Большин­ство из них были мустангами, но в табуне ока­залось и несколько кобыл с жеребятами араб­ской крови, а одна пара длинноногих животных была явно чистокровной. Рэйф знал, что они отбились от хозяев, путешествовавших на за­пад, или были украдены индейцами, а потом упущены, или потеряли всадников в бою.

Одно животное особенно привлекало его взгляд: стройная кобыла серой масти с изящ­ными лисьими ушами и плоской мордой, ха­рактерной для арабов. Ее грудь и холка совсем неплохи, шея – красиво изогнута, а голова – просто великолепна. Она будет принадлежать ему, решил Рэйф, чего бы это ему ни стоило.

Последним у озера появился жеребец. Он гарцевал по лугу с высоко поднятой головой, гордо размахивая хвостом и нюхая воздух рас­ширенными ноздрями.

– Давай! – подал сигнал Бренден, и мужчи­ны выбежали из своих укрытий, крича и раз­махивая лассо и окружая табун.

Мустанги помчались от преследователей по извилистой тропе, ведущей к ранчо. Бренден, за­мыкающий строй, усмехнулся, довольный вели­чиной табуна и той легкостью, с которой им уда­лось найти мустангов. Выручки от их продажи как раз хватит на то, чтобы вернуть банку ссуду.

Рэйф скакал впереди табуна, круто свернувшего по тропе. Вдруг сердце его замерло: впере­ди, совсем рядом, он увидел Кэтлин. Она на­клонилась рядом со своей лошадью, очевидно, стараясь достать камешек из-под ее копыта.

Рэйф оглянулся назад, и у него похолодело внутри, когда он представил, как приближаю­щийся табун сомнет и растопчет Кэтлин.

Кэтлин вскинула голову, услышав топот и почувствовав, что земля дрожит у нее под но­гами. Оглянувшись, она увидела скачущего в ее сторону Рэйфа и табун диких лошадей за его спиной.

Она схватилась за поводья, но животное встало на дыбы, закатив глаза: мустанги быст­ро приближались к ним.

Выругавшись, Рэйф ударил пятками по бо­кам своего коня, и тот понесся вперед, как стре­ла. На скаку Рэйф подхватил с земли Кэтлин и стремительно поскакал вниз по узкой тропе.

Во рту у Кэтлин стало горько, когда она, оглянувшись через плечо Рэйфа, увидела, как ее лошадь споткнулась и упала под копыта табуна. Если бы не молниеносное вмешательство Галлахера, ее растоптали бы сотни копыт. Содрогнув­шись от этой мысли, она прижалась лицом к шее Рэйфа, вцепившись в него изо всех сил.

Пыль наполнила ее ноздри, топот копыт, фырканье и ржание мустангов эхом отдавались в ушах, заглушая биение сердца. Она чувство­вала тепло руки Рэйфа, державшего ее за та­лию. Он пришпорил лошадь, и она услышала, как он шепотом выругался.

Лошадь споткнулась, и Кэтлин вскрикнула.

Рэйф резко дернул за поводья, поднимая вверх голову лошади, та напряглась и выпрямилась.

Рэйф крепко прижал к себе Кэтлин. Он чув­ствовал, как она дрожит в его объятиях. Он хотел подальше отъехать от табуна и снова стал погонять свою лошадь.

Они проскакали уже несколько миль, ког­да тропа, наконец, стала шире и Рэйф увидел просвет между деревьями. Он направил лошадь влево, отгоняя шляпой мустанга, пытавшего­ся следовать за ними. Еще несколько минут – и табун промчался мимо.

Кэтлин облегченно всхлипывала, когда Рэйф остановился под высоким дубом. Она по­чувствовала, как он убрал руку с ее талии, но не отстранилась. Быть возле него, держать го­лову у него на груди было так хорошо…

Когда Кэтлин пришла в себя, она обнаружи­ла шершавую рубашку из оленьей кожи у себя под щекой, услышала запах пыли и пота, почув­ствовала мускулистую руку, снова очутившую­ся у нее на талии. Но сильнее всего она чувство­вала, как его бедра прижимаются к ее ягодицам.

Смущенная близостью, она отстранилась, отводя взгляд. Отважившись, наконец, взгля­нуть на него, Кэтлин с негодованием увидела, что Рэйф дерзко улыбается, явно наслаждаясь ее смущением.

– По-моему, вы можете уже отпустить меня! – резко сказала она.

– Как пожелаете, – послушно ответил он и, взяв ее ладонь в свою большую смуглую руку, опустил ее на землю.

Тут появился Бренден.

– Что тут, черт побери, происходит?! – гнев­но потребовал он ответа. – Кэтлин, я ведь ве­лел тебе оставаться дома.

– Я знаю, папа, но…

– Твоя глупость стоила нам прекрасной ло­шади, юная леди, – продолжал Бренден. Лицо его покраснело от гнева, он почти кричал. – Может, желаете вернуться и взглянуть, что от нее осталось?!

– Нет, папа.

– Помолчите, мисс! – рявкнул Бренден. Он перевел тяжелый взгляд своих зеленых глаз на Рэйфа. – Что, черт побери, случилось?

– Почему вы спрашиваете меня?

– Потому что я вряд ли услышу правду от своей дочери. Итак, что произошло?

– За последним поворотом я увидел на тро­пе мисс Кармайкл. Ее лошадь испугалась, и я решил, что дочь вам дороже лошади. Вот я и подхватил мисс Кармайкл, а лошадь оставил.

Бренден сморщил губы, скрывая усмешку.

– Что ж, думаю, ты принял верное решение.

– Папа…

– А с вами я разберусь дома, мисс, – отре­зал Бренден. – Галлахер, я был бы благодарен, если бы ты проводил мою дочь домой. Не вы­пускай ее из виду. Думаю, вы доберетесь быст­рее, так что скажи Лютеру, что мы едем за вами. И пусть Поли широко откроет ворота кораля, а Консуэло приготовит побольше кофе.

Рэйф кивнул, и Бренден, бросив последний гневный взгляд на дочь, поскакал вниз по тропе.