Тропою духов, стр. 68
Ястреб отогнал прочь мрачные мысли и вернулся к постели. Мэгги звала его.
— Мэг-ги, скажи мне, что делать?
— Немного горячей воды, — велела она, тяжело дыша, — и нож, чтобы перерезать пуповину. Недлинную бечевку — Все это там… в кухне, в буфете, — очередной приступ боли заставил ее схватить его за руку, — чистые простыни… одеяло для малютки… поспеши…
Он уложил ее на кровать и опрометью бросился в кухню. Там Ястреб поставил греть воду, отыскал острый нож, бечевку и вытащил из буфета детское одеяльце. Потом застелил свежие простыни, укрыл Мэгги. Снова бросился на кухню — за кипятком. Выключил плиту. Вернулся в спальню.
— Мэг-ги, — выдохнул он, взяв ее за руку и почувствовав, как она с силой вонзила ногти в его ладонь.
Следующие полчаса показались ему сплошным кошмаром. Беспомощный, он бессильно наблюдал ее мучения. Схватки становились все чаще, все мощнее. Мэгги отчаянно цеплялась за Ястреба, сжимая его руки, как в тисках. Тело ее содрогалось, силясь вытолкнуть из своих недр дитя.
Она крикнула лишь раз — в тот момент, когда прорезалась головка ребенка, а потом все быстро закончилось, и Ястреб увидел своего долгожданного сына. Первый крик малыша показался ему сладчайшей музыкой на свете.
Ястреб с трудом перевел дыхание, благоговея перед тайной появления новой жизни. Потом он поместил дитя на живот жены, аккуратно перерезал и перевязал пуповину. Он выкупал ребенка, страшно боясь уронить его. Человечек казался таким крошечным и хрупким! Потом отец запеленал малютку и отдал Мэгги.
— Мальчик, — прошептала та, — ты был прав. Ястреб улыбнулся сквозь слезы. Никогда в жизни ему не приходилось видеть ничего прекраснее, чем Мэгги с ребенком на руках.
— Спасибо, Черный Ястреб, — сказала она, судорожно вздохнув. Добавила, слабо улыбнувшись: — Он так же красив, как и ты, — и почти сразу уснула.
Ястреб посмотрел на спящую жену и сына, а потом подошел к окну, простер руки к небу и стал горячо молиться, от души благодаря Вэкэн Танка. Как только он закончил, дождь внезапно прекратился, и там, над Черными Холмами, словно благословение Великого Духа, засияла радуга и осветила все вокруг.
Глава 43
Ястреб сидел на крыльце, скрестив ноги и сложив руки на груди, наблюдая за стайкой цыплят, торопящихся за наседкой. Из дому доносилось пение Мэгги, укачивающей ребенка.
Прошло уже два месяца с тех пор, как их сын появился на свет. На другой день после родов приехал доктор Лански, чтобы осмотреть мать и дитя. Еще через день с охапкой цветов и подарками явилась Вероника, объявив, что останется на недельку, чтобы помочь — хочет этого Ястреб или нет. И хотя он возражал, настаивая на том, что сам присмотрит за Мэгги и сыном, но втайне был рад предложенной помощи. Одно дело — принять роды, а совсем другое — уход за новорожденным.
Его сын. Каждый раз, глядя на ребенка, он видел живое, дышащее чудо. Мальчик казался таким крохотным. Настоящее совершенство, от макушки черноволосой головки до пальчиков ног. Мэгги сказала, что хочет еще ребенка через год-другой. Но Ястреб вовсе не был уверен, что готов еще раз подвергнуть ее такой опасности, как роды. Он до сих пор помнил то чувство беспомощности, что охватило его тогда, когда Мэгги лежала бледная, как смерть, корчась от боли.
Женская доля, подумал он и впервые в жизни почувствовал благоговение перед всеми женщинами, которых знал: своей женой, матерью и всеми теми, что ушли в Мир Теней, подарив миру новую жизнь.
Ястреб задремал, но его разбудил стук копыт. Приподнявшись, Ястреб увидел индейского парнишку, скачущего по дороге к дому.
Спустившись по ступенькам, он поспешил ему навстречу.
— Это дом мисс Сент Клер? — спросил парнишка.
— Да.
Мальчик вздохнул с облегчением:
—А Бобби Гордый Орел здесь?
— Нет.
— Вы уверены? Он мне очень нужен.
— Кто ты? — спросил Ястреб.
— Я брат Бобби — Глен. Ястреб глубоко вздохнул:
— А что произошло? Почему тебе так срочно нужен брат?
— Наш отец умер. Мне больше не с кем там оставаться. Меня хотели послать в воспитательный дом, но я хочу жить с Бобби, поэтому и убежал. А вы, наверное, тот индеец, о котором он рассказывал. Вы не знаете, где Бобби?
Ястреб находился в некотором затруднении. Как объяснить парнишке, где его старший брат? Поверит ли он в это?
Глен нетерпеливо задвигался в седле:
— Так вы не знаете, где он?
— Знаю, — ответил, наконец. Ястреб, — мне известно, куда он ушел.
— Где же он? — вскричал мальчик, и темные глаза его вспыхнули. — Скажите мне, и я поскачу туда!
— Тебе туда не доехать. Глаза мальчика потухли:
— Он… Он умер?
— Нет, но мы поговорим об этом позже, — пообещал Ястреб. Минуту-другую он внимательно изучал паренька, отметив утомление на лице мальчишки. Потом перевел взгляд на его одежду. Голубые джинсы и фланелевая клетчатая рубашка были в пыли. Туфли также покрыты изрядным слоем пыли.
— А что это такое — воспитательный дом?
— Да там одни сироты.
— И ты не хочешь там жить?
— Нет. А если вы вернете меня туда, то я все равно сбегу!
Ястреб хмыкнул, немало позабавившись вызовом, мелькнувшим в глазах мальчишки.
— И давно ты сбежал из резервации? Глен пожал плечами:
— Да три-четыре дня назад.
—А когда ты ел последний раз?
— Позавчера.
— Идем, — сказал Ястреб. — Не бойся, присмотрим за твоей лошадью и поищем чего-нибудь поесть.
Мэгги уже приготовила ленч, когда Ястреб вошел на кухню, ведя за собой парнишку одиннадцати-двенадцати лет.
— Ну-ка, — спросила она с улыбкой, — что это у нас за гость?
— Это брат Бобби. Глен.
— Брат Бобби! — воскликнула Мэгги. Вытерев руки о фартук, она порывисто обняла Глена. — Я так рада встретить тебя, наконец. Садись-ка. Хочешь молока?
Мальчик нетерпеливо кивнул, не сводя глаз с Мэгги, когда она подошла к холодильнику и налила ему большой стакан молока, который он выпил залпом.
— Налить еще? — спросила Мэгги и снова наполнила стакан, когда мальчик опять кивнул в ответ.
Выздав Мэгги из кухни в коридор, Ястреб рассказал ей о смерти отца мальчика и о том, что Глен сбежал из Сосновой Рощи.
— Но мы должны сообщить им об этом. Ведь там станут искать мальчишку.
— Но он не хочет возвращаться. Он сказал, что его хотят отправить на воспитание. Мэгги оглянулась на дверь:
— Разве у него нет других родственников?
— Нет. Я бы хотел оставить парнишку здесь, с нами, на ранчо.
Мэгги от всей души жалела мальчика, но у нее теперь свой малыш, а, кроме того, ей приходилось слышать ужасные истории об усыновленных детях. Конечно, Мэгги понимала, что все это преувеличено, однако она заколебалась, тревожась о малыше.
Ощущая смутную вину перед мальчиком, Мэгги возразила:
— Я уверена, что все будет хорошо, Ястреб. Многие сироты прекрасно живут в воспитательных домах.
— Я хочу оставить его здесь, — повторил Ястреб.
— Но, Ястреб…
— Теперь я знаю, как распорядиться своей жизнью, Мэгги, — сказал он, и голос его дрогнул от волнения. — Я хочу собрать ребят, которым больше некуда идти, и научить их старым традициям, языку лакота. Я научу их жить во славу Лакоты.
И тогда Мэгги подумала, что этого мальчика, Глена Бегущего Коня, послала им сама судьба. Ястреб передаст ему всё, что знает сам, внушит гордость за родную землю, научит традициям, обычаям своего народа. Придет время, и Глен передаст это своим детям… Так и обеспечивается то, что называют преемственностью поколений. Когда-нибудь, с Божьей помощью, Ястреб передаст все, что знает, своим внукам и внукам своих детей.
— Ты поможешь мне, Мэгги?
Как могла она отказать ему в чем-нибудь? От звука его голоса у нее до сих пор слабели колени.
— Может быть.
— Может быть?
— Ну, если ты хорошо попросишь, я, может быть, и соглашусь.
Ястреб улыбнулся, его темные глаза вспыхнули. Он привлек Мэгги к себе и так страстно поцеловал, что у нее перехватило дыхание.