Идущая, стр. 89

XX

"…В зиму от основания Города две тысячи двести семьдесят четвёртую герцогиня Лэнрайна ол Тэно, урождённая дворянка в поколении шестнадцатом, в преступлениях и Вечным противных делах неповинная, Мастером Тиарсэи храма указанная, по приметам и знамениям отысканная, волею Вечных коронована императорским венцом в Тиарсэи храме в третий день первой луны…"

Реана осторожно разгладила страницу сокращенного списка с "Хроник Эрлони…" и откинулась в кресле, придерживая её ладонью. Забавно. Коронация — церемония яркая, но сама по себе ничего не решающая. Лишь красивый итог долгой работы — и ещё более долгой подготовки. Что характерно, подоплёку тогда не знал никто, и уж меньше всего те, чьими руками она мостила себе дорогу на престол.

__________________________________________

Жатланци нка Лантонц ол Кой-Мюрино повернулся от окна в комнату, услышав шорох. И верно — Лэн, эта зеленоглазая ррагэи, проснулась и по-кошачьи потягивалась на шелке и мехах, ничуть не смущаясь отсутствием одежды. Жатланци самодовольно улыбнулся. Первое время эта девочка так мило краснела и опускала глаза, даже когда её слуха касалось не вполне пристойное слово. А теперь, всего-то через три луны…

Ага, сия романтическая история началась три луны тому назад. Нка-Лантонц прогуливался вечером по городу. Ну… Видят Вечные, был он почти трезв, а если ноги и заплетались немного, так что, забери вас Верго, дурного в том, чтобы дворянину отметить праздник Порога Полуночи! И — этого уж, во имя Таго Сильного, отрицать никто не будет! — пара бутылок доброго зангского чёрного не помешали дворянину разогнать пятерых бандитского вида молодчиков, покушавшихся на честь юной девы. Странно было бы после столь эффектной завязки не продолжить знакомство и не взять деву под свое покровительство. И пока поводов пожалеть у него не было. Разве что немного капризна — но неужто бывают женщины не капризными?

(Можно отметить, что Кхад не пользовалась даже внушением. Охмурять нка-Лантонца магией ей не позволило бы самолюбие, а все остальное почти не приходилось контролировать — дела и так шли, как по нотам. Главные затруднения во всей операции вызвала стычка "один герой против пятерых мерзавцев", которую следовало поставить так, чтобы в дым пьяный герой не порезался сам, не порезал никого из окружающих и при этом не понял, что с ним играют. Хотя, если задуматься, умильно улыбаться, а не кривиться, когда тебя называют "Лэн, детка" — немногим проще…)

— Доброе утро, Лэн, детка! — осклабился Жатланци. Кхад ответила вампирьим оскалом, привычно замаскированным под улыбку влюбленной дуры. — Какая ты у меня красавица, сама Наама должна завидовать тебе!

— Ты так добр ко мне… — отозвалась Лэн, пряча глаза под ресницами, мелькающими, как крылья колибри, а Кхад подумала, что для хорошего дела и не такого идиота можно потерпеть. Тем более что, объективно говоря, идиотом нка-Лантонц не был. Просто он, будучи дворянином, никак не мог предполагать в девчонке, подобранной на улице, мозгов. И никак не мог ожидать какой-то непредвиденной просьбы в ответ на банальную фразу: "Только скажи, чего ты хочешь, я всё для тебя сделаю!"

Кхад не стала скрывать торжествующую улыбку. Как раз сегодня первый этап подготовки благополучно завершился, и Жатланци разродился искомым заверением как нельзя более вовремя.

— Всё-всё? Ой, ты всё можешь! Поклянись, что правда сделаешь всё, милый!

— Клянусь Таго, детка! — легко согласился нка-Лантонц, убеждённый, что ничего экстраординарного "детка" не придумает.

— Я хочу корону Империи, — объявила она голосом избалованного ребенка.

Даже когда прошел первый ступор, Жатланци назвал только одно конкретное препятствие: "Но ведь ты даже не дворянка!" — "Я?! Я герцогиня ол Тэно! У меня больше прав на престол, чем у всего двора вместе взятого!" Праведное возмущение вышло немного слишком театральным, но ошарашенный Жатланци не заметил. Когда он вернул себе способность рассуждать, эта способность недолго сопротивлялась гипнотизирующему шуршанию старого пергамента, где (чернилами, вполне правдоподобно выцветшими трудами одного из народных умельцев) значились дата и место рождения и имянаречения* долгожданного ребенка ол Тэно — за полгода до начала войны с варварами Пустошей. Война эта, как до сих пор считалось, уничтожила знатнейший после императорского род Центральной равнины полностью. "Почему же ты молчала раньше?" — "К слову не пришлось. Ну, не догадалась я, милый…"

Раньше Кхад предъявить эти бумаги не могла бы потому, что Лорд только вчера передал их, не говоря уж о мелочах вроде той, что три дня назад этих бумаг ещё не было в природе. К тому же, ещё позавчера тот престарелый священник, чьей подписью заверены бумаги, не покидал бренного мира, а значит, теоретически, мог появиться невовремя и разрушить всю стройную картину. А теперь все огрехи подчищены, и концы спрятаны более чем надёжно. А если кто-то и найдёт в лице герцогини ол Тэно черты сходства с Кхадерой, так за оскорбление достоинства всегда можно убивать без суда.

Нка-Лантонц нарушать клятву не стал. В первую голову не в силу предрассудков, а в силу того, что прекрасно понимал, какие козыри дает ему в руки ррагэи Лэн, оказавшись Лэнрайной ол Тэно. У неё — титул, дающий право на престол, а у него — власть, с помощью которой можно это право осуществить. Нка Лантонц, далеко не последний человеком в Империи, на престол претендовать не мог. Как, впрочем, не мог и никто после смерти Нактирра. Но Жатланци реальную власть всегда предпочитал формальной, так что мысль о негласном правлении Империей из-за спины послушной, пусть и капризной, девчонки ему вполне нравилась. И он не стал вспоминать, что немало людей считают действительной лишь ту клятву, что дана равному — в данном случае дворянину и, разумеется, мужчине. Он сказал: "Да, Лэн, детка. Всё, что ты пожелаешь".

Через месяц Лэнрайна ол Тэно начала покорять имперский двор. Жатланци и Кхад заручились весьма и весьма солидной поддержкой уже через два месяца после смерти Нактирра. Верхушка столичного дворянства с большим интересом отнеслась к идее теневого правительства. Особенно с учётом того, что в пригородной усадьбе скончалась при родах вдова императора, а её ребёнок оказался мертворожденным.

__________________________________________

Реана повела плечами. В истории с наследником ей и тогда померещилась некоторая несогласованность деталей. Сейчас — тем более. Люди нка-Лантонца прекрасно выполнили приказ, у них были для этого все возможности. А у императрицы с наследником никакой возможности спастись не было и быть не могло, учитывая, что охраняли её как раз люди нка-Лантонца. Хоть и неофициально, но первая сотня была сплошь лояльна заговорщикам, а не ол Истаилле. Однако несколькими годами позже наследник всплыл в Лаолии, и Мастер Джатохе явно приложил к этому руку, хотя воспользоваться результатами не успел. Тогда Реда была уверена, что и наследник, и бумаги — фальшивка, козырная карта Мастера на случай, когда ему понадобится срочно расшатать трон ол Тэно. Раир же утверждает, что наследника действительно спасли спасли и вывезли в Рикола. Но не похож Лаолиец на Нактирра. Хотя, это не доказательство: триста лет прошло, какое тут фамильное сходство, если и дети на родителей не всегда похожи… Да нет, ерунда, не мог наследник выжить. А фальшивому ол Истаилле, естественно, не говорили о том, что он фальшивый — зачем? И уже одно поколение спустя никто не докопался бы до правды. А, ладно. Главное, Раиру ничего не говорить на эту тему. Не поверит — оскорбится, а поверит — ещё хуже, испереживается весь: ах, я не император, жизнь кончена!