Запретная археология, стр. 37

Солона увлекла драматичность повествования, и он вознамерился переработать эту историю в крупную эпическую поэму наподобие тех, что были написаны Гомером о Троянской войне. По завершении своих странствий Солон вернулся в Афины и принялся над ней работать. Но вскоре забросил ее. Возможно, его испугала грандиозность взваленной им на себя задачи. Какова бы ни была причина, он передал и рассказ, и сделанные им записи прапрадеду Крития. И вот так эта история дошла до Платона.

Платон остается оригинальным рассказчиком истории. Не выдумал ли он ее? Против этого говорит то, что во всех других его сочинениях его никогда не обвиняли в вымысле. Да и Солон имел прочную репутацию честного и мудрого мужа. Сама родословная передачи рассказа от Солона к Платону также кажется правдоподобной. Но что же, мы имеем дело с историей, к которой каждый, в том числе египетский жрец, прибавил что-то от себя? С историей, которая, начинаясь почти во всем правдиво, оканчивалась едва ли не во всем лживо? Несомненно, в ней, по-видимому, есть элементы, которые могли быть позаимствованы из целого ряда самостоятельных источников.

Даже Платон понимал – излагаемое им выходило за границы доверия настолько, что он счел необходимым открыто заявить, что это «сказание, хоть и весьма странное, но, безусловно, правдивое». По сути, в «Тимее» он четыре раза считает должным подчеркнуть, что оно правдиво. Подобные настойчивые заверения служат показателем его опасений, что, по крайней мере, некоторые из его читателей откажутся поверить в него. В этом он был прав: его ученик Аристотель категорически отверг эту историю как басню.

Мы можем признать, что Платон точно пересказал что-то, что, по крайней мере, считал правдивым. Солон же, может быть, исказил какие-то сведения, полученные от жреца, или напутал в толковании иероглифических текстов, некоторые из которых, как дает понять Платон, Солон перевел сам. Египетский жрец тоже, может быть, просто сочинял, чтобы не оставить камня на камне от притязаний на древность греческой культуры, прозвучавших в устах Солона. Возможно, в своем негодовании жрец примешал к подлинной истории толику драматического вымысла.

Три основные проблемы сопряжены с этой историей:

1. Ее сообщает Платон. А отсюда следует, что история если и правдива, то не была широко известна или запечатлена на других памятниках в Древнем Египте. Позднее греки, ведомые Александром Македонским, вторглись в Египет и завладели его территорией; сотни греческих ученых получили доступ к египетским архивам. Во времена последующего Египетского царства греков была создана знаменитая Александрийская библиотека, в которой хранились все знания, доступные древнему миру. Если бы какие-нибудь подробности этого рассказа попали в библиотеку, то многие из тех, кто трудился там столетиями, наверняка упомянули бы ее. Также не сообщают о том, чтобы были найдены папирусы или надписи с изложением этой истории, современные археологи. Правда, справедливо и то, что многие памятники Древнего Египта утрачены. Да и некоторые знания всегда держались в тайне.

2. Что в ней утверждается, что за 9 тысяч лет до этого – примерно в 9565 г. до н.э. – существовала культура, которая использовала металлические орудия, суда, обработанные камни в строительстве и сельском хозяйстве. Все это характерно для бронзового века, о котором известно только примерно с 3200 г. до н.э. Получается, что история отнесена на 6 с лишним тысяч лет назад.

3. Что огромный остров, бывший пристанищем для этой культуры, исчез в течение полутора суток в пучинах Атлантического океана в результате землетрясений. Каких-либо других упоминаний этой катастрофы или свидетельств, ее подтверждающих, похоже, нет.

Если на мгновение забыть об использовании металлических орудий, то культуры такого уровня развития не слишком намного удалены от ранней датировки, приводимой Платоном. Проделанная за последние тридцать с чем-то лет работа показала, что сложная торговая культура существовала, как мы видели, в Чатал-Хююке в Анатолии; очень рано были построены каменные городские стены и башни в Иерихоне в долине Иордана, возможно, около 7000 г. до н.э.; обработка металла же началась, возможно, на 2 тысячи лет позже. Так что утверждение о существовании подобной культуры в 9000 г. до н.э. вовсе не является невозможным – мы попросту не нашли пока еще свидетельств в его пользу. Разумеется, многие культуры полностью утрачены; до сих пор еще изредка обнаруживаются следы совершенно неизвестных империй прошлого.

Тем не менее большинство исследователей серьезно оценивают уровень цивилизации, описанный в истории, но отвергли раннюю датировку как нереалистичную. Они высказались за то, что, если история правдива по сути, тогда эту исчезнувшую культуру следует искать не в каком-то очень отдаленном прошлом, а где-то в промежутке между 1500–2000 гг. до н.э., во времена позднего бронзового века.

Нет больших сомнений в том, что Атлантида, как она описана у Платона, являет собой цивилизацию позднего бронзового века. Либо мы должны счесть датировку Платона неверной и вести поиски в известных районах культуры бронзового века, либо мы должны признать, вопреки всем известным на сегодняшний день археологическим данным, что бронзовый век начался намного раньше – примерно на 6 тысяч лет. Естественно, ученые предпочли обратиться к известным стоянкам бронзового века.

А были ли какие-нибудь крупные центры культуры бронзового века, которые попросту исчезли? Ушли навсегда под воду после вулканической или тектонической катастрофы? Были, и даже, по крайней мере, два.

Внимание исследователей переключилось с Атлантического океана – который посчитали баснословным преувеличением – и вновь сосредоточилось на Средиземном море. Ибо здесь, в означенный скорректированный период времени, один центр культуры взорвался, а другой, разрушенный землетрясениями, погрузился в озеро, оставив после себя только сумрак стен под водой.

Взорвавшаяся Фера

Однажды летом, около 1628 г. до н.э., греческий остров Фера взорвался с силой, подобной тридцати водородным бомбам. Середина острова исчезла, взметнувшись столбами пыли на много миль в небо. На месте плодородных полей и виноградников остался лишь очень большой и очень глубокий кратер, который стремительно заполнило море. Те немногочисленные части острова, что остались по краям кратера, быстро и глубоко покрыли осколки вулканических пород, главным образом многослойные напластования перегретого пепла.

Эти разрозненные остатки, необитаемые на протяжении многих поколений, возможно, в течение сотен лет, представляют собой пять небольших греческих островов, известных сегодня под общим названием Санторини, – и самый большой из них Фера [14]. Как и все греческие острова, Фера ныне является популярным туристическим местом и поражает всех посетителей своими высокими вулканическими скалами, отвесно поднимающимися из лазурных глубин Эгейского моря. Ярко-белые домики лепятся по острому ободку кратера, точно присевшие морские птицы, готовые вспорхнуть при первом намеке на опасность. По временам с небольшого островка в центре заполненного морем кратера вырываются клубы дыма, напоминая людям, что вулкан еще не уснул.

На острове имеются свои развалины классической Греции, – остатки храмов, домов, публичных зданий и театра. Но многие годы было известно, что глубоко под слоями вулканического детрита находилось свидетельство некогда забытой цивилизации. С течением лет эрозия обнажила следы стен и керамики. А небольшие раскопки последнего столетия явили миру руины трех жилых построек, одна из которых обнаруживает нарядную красочную отделку. Но раскопки не имели продолжения: археологов было мало, а средства на их ведение были ограничены.

Уже с ранних пор археологи узнали, что денежные средства генерируются сенсационными открытиями, а потому археологический интерес привлекали и поглощали острова вроде Крита, с его массивными дворцами. Ибо на Крите имелись поразительные следы огромной, высокоразвитой цивилизации мореходов и торговцев, о которой прежде было неизвестно. Ее столицей был внушительных размеров дворец в Кноссе, где в 1899 году начал раскопки сэр Артур Эванс. Теперь ее называют минойской культурой – по имени одного из ее царей, Миноса, известного по позднегреческому мифу о Минотавре.