Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха., стр. 100

— В другой раз, Пайер, в другой раз, — торопливо ответил юноша, быстро поклонился Бьючарду и стремительно вышел.

— Кто это был? — улыбнулся Хокмун.

— Сын Веронига, — ответил Бьючард и рассмеялся. — Кажется, сын унаследовал трусость своего отца.

К ним подошел Пайер.

— Добрый день, капитан Бьючард. Честно говоря, я даже не ожидал видеть тебя здесь сегодня в моей лавке. Ты, конечно, не сделал того заявления, что от тебя ждали?

— Нет, Пайер, не сделал.

Пайер улыбнулся.

— У меня было такое чувство, что ты его не сделаешь, капитан. Однако сейчас ты в большой опасности. Вальон будет вынужден выполнить свои угрозы, не так ли?

— Пусть попробует, Пайер!

— Он скоро это сделает, капитан. Терять время он не станет. Ты уверен, что это было мудро — столь близко подойти к стенам Старвеля?

— Я должен был показать, что не боюсь Вальона, — ответил Бьючард. — Кроме того, почему из-за него я должен менять свои планы? Я обещал своим друзьям, которых ты видишь, что они смогут выбрать себе одежду у самого лучшего купца Нарлина.

Пайер улыбнулся и махнул рукой, как бы прекращая разговор на эту тему.

— Желаю тебе удачи, капитан. А сейчас, господа, что бы вы хотели?

Хокмун взял красивый алый плащ, тронул пальцами золотую пряжку на нем.

— Мне многое здесь нравится, и я многое хотел бы, — сказал он. — У тебя хорошая лавка, мастер Пайер.

Пока Бьючард беседовал с купцом, Хокмун и Д’Аверк медленно обходили лавку, выбирая для себя то рубашку, то сапоги. Прошло около двух часов, прежде чем они наконец подобрали по своему вкусу все, что им было нужно.

— Почему бы вам не пройти в примерочную и не переодеться? — предложил Пайер. — Я думаю, вы все хорошо выбрали, господа.

Хокмун и Д’Аверк скрылись за занавеской примерочной.

Хокмун выбрал себе темно-сиреневую рубашку, куртку из мягкой светлой кожи, пурпурный шарф, шелковые брюки и пурпурный же плащ, который он застегнул прямо у шеи. Брюки он заправил в сапоги из такой же кожи, что и куртка, которую он оставил незастегнутой. Широкий кожаный пояс стянул его талию.

Д’Аверк выбрал себе красную рубашку и брюки того же цвета, черную кожаную куртку и такие же сапоги, доходившие почти до колен. Плащ он выбрал тоже пурпурный. Он уже собирался затянуть пояс, когда из лавки послышался крик.

Хокмун мгновенно раздвинул занавески примерочной.

Внезапно лавка заполнилась людьми — явно пиратами Старвеля. Они окружили Хокмуна, который даже не успел выхватить меч.

Хокмун повернулся и схватил свой меч, который лежал поверх кучи лохмотьев, что они сняли, затем кинулся в лавку и наткнулся на Пайера, который пятился, отступая и махая руками. Из горла текла кровь.

Хокмун убил одного из пиратов выпадом в сердце, отразил удар другого.

— Не пытайся драться с нами, — взревел один из пиратов, тот самый, который хотел нанести ему удар. — Нам нужен только Бьючард!

— Тогда вам придется убить нас, прежде чем вы сможете его взять! — крикнул Д’Аверк, присоединившийся к Хокмуну.

— Бьючард должен быть наказан лордом Вальоном за оскорбление, — ответил ему пират и сделал выпад.

Д’Аверк отпрыгнул назад и в то же мгновение неуловимым движением нанес удар, выбив оружие из руки пирата. Тот взревел и бросил в него кинжал, который держал в другой руке, но Д’Аверк отбил и это нападение и ударом в горло убил пирата.

Теперь уже половина пиратов отделилась от основной группы и напала на Хокмуна и Д’Аверка, тесня их к дверям в примерочную.

— Они уводят Бьючарда! — с отчаянием в голосе воскликнул Хокмун. — Мы должны помочь ему!

Он страстно кинулся на разбойников, пытаясь прорубить себе дорогу к выходу, но вдруг услышал, как позади него Д’Аверк закричал:

— Еще один отряд — через черный ход!

Это было последнее, что услышал Хокмун, потому что меч плашмя опустился на его голову, и он рухнул на груду рубашек.

Он пришел в себя, чувствуя, что задыхается. В лавке было темно и странно тихо.

Шатаясь, он поднялся на ноги, все еще сжимая в руке меч. Первое, что он увидел, — труп Пайера, лежавший рядом, среди груды тканей. Затем он увидел тело Д’Аверка, распластанное на кипе оранжевой материи. Кровь покрывала почти все его лицо.

Хокмун подошел к другу, сунул руку под куртку и с облегчением обнаружил, что сердце Д’Аверка бьется. Видимо, Д’Аверка, как и его, просто оглушили. Несомненно, пираты оставили их живыми намеренно, чтобы было кому рассказать жителям Нарлина о том, что происходит с теми, кто, как Пал Бьючард, оскорбляет лорда Вальона.

Спотыкаясь, Хокмун добрел в конец лавки и нашел там ведро воды. Он оторвал кусок какой-то ткани и обтер лицо Д’Аверка. Кровь сочилась из неглубокого пореза на виске.

Д’Аверк заворочался, открыл глаза и посмотрел на Хокмуна.

— Бьючард! — сказал он. — Мы должны спасти его, Хокмун!

— Да, но сейчас он за стенами Старвеля, — холодно кивнул Хокмун.

— Об этом не знает никто, кроме нас, — ответил Д’Аверк, с трудом садясь на пол. — Если нам удастся спасти его, а потом обо всем рассказать жителям города, как это повлияет на них?

— Ну хорошо, — отозвался Хокмун, — мы пойдем в Старвель и давай молиться, чтобы Бьючард был еще жив. — Он сунул меч в ножны. — Нам надо как-то вскарабкаться на эту стену, Д’Аверк. Для этого нам потребуются определенного рода специальные приспособления.

— Уверен, что мы найдем все необходимое в этой лавке. Пойдем, нам надо действовать быстро. Уже смеркается.

Хокмун по привычке потрогал Черный Камень в своей голове. Он снова подумал о Ийссельде, графе Брасс, Оладане и Боджентле. Как бы было хорошо забыть о Бьючарде, о поручении Майгана, о легендарном Мече Зари и волшебном Рунном Посохе. Потом он вздохнул и выпрямился. Они не могут бросить Бьючарда. Необходимо спасти его.

Он представил себе стены Старвеля, что были совсем рядом. Возможно, никто раньше и не пытался перелезть через них, потому что они были высоки и, несомненно, прекрасно охранялись. Однако им придется попробовать это сделать.

Глава 9

Храм Батач Герандиума

Заткнув за пояса по дюжине кинжалов, Хокмун и Д’Аверк начали свое восхождение по стене Старвеля.

Хокмун взбирался первым. Обернув рукоятку кинжала тряпкой, он выискивал в стене трещины, засовывал туда лезвие, молясь только об одном — чтобы его не услышали часовые и чтобы кинжал не выскользнул или не согнулся.

Медленно-медленно вползали они вверх по стене, пробуя каждый кинжал. Один раз Хокмун почувствовал, что кинжал поддается под тяжестью его тела. Тогда он полностью повис на кинжале, что был наверху, и тот тоже начал сгибаться. Улица была сорока футами ниже. В отчаянии выхватил он из-за пояса еще один кинжал и принялся лихорадочно искать трещину в стене. Найдя ее, он резким движением вогнал туда кинжал и повис на нем. Кинжал, что был под ногой, полетел вниз и стукнулся о мостовую. Хокмун висел на одном кинжале, не будучи в состоянии двинуться ни вверх, ни вниз. Д’Аверк срочно пытался найти подходящую трещину. Наконец ему это удалось, и Хокмун облегченно перевел дыхание. Теперь они уже были у самого верха стены. Еще несколько футов и… Они не имели ни малейшего представления, что ждет их наверху.

Возможно, все их попытки совершенно напрасны…

Может быть, Бьючард уже мертв? Теперь уже не было никакого смысла задумываться над этим вопросом.

Хокмун стал двигаться еще более осторожно, когда достиг края стены. Он услышал шаги наверху и понял, что это стражник. Шаги замерли в отдалении, и Хокмун продолжил подъем.

Когда он уже переваливался на стену, шаги послышались вновь — они звучали значительно быстрей. Хокмун поднял голову и посмотрел прямо в лицо насмерть Пораженного пирата.

В ту же секунду Хокмун, рискнув всем, вспрыгнул на стену. Пират в это время вытаскивал свой меч. Хокмун изо всех сил дернул пирата за лодыжки.

Часовой чуть вскрикнул, пытаясь сохранить равновесие, а потом беззвучно рухнул вниз.