Будущее капитализма, стр. 46

Всемирный банк был спроектирован для финансирования общественной инфраструктуры. Третий мир все еще нуждается в построении общественного сектора инфраструктуры, чтобы мог эффективно действовать частный сектор, но общественный сектор инфраструктуры, часто эффективно занимающийся кредитованием, в концеконцов начинает поддерживать нечто иное, чем общественные инфраструктуры. Деньги взаимозаменимы. Если Всемирный банк финансирует хороший проект, то можно предположить, что страна, получившая его заем, предприняла бы это дело и без его помощи, так что заемВсемирного банка просто высвобождает ресурсы этой страны на что угодно. Тем самым Всемирный банк финансирует другие проекты, то есть второстепенные проекты с высокой вероятностью провала. В этом свете Всемирный банк имеет глупый вид. Чтобы такого не случалось, Всемирный банк должен финансировать лишь те проекты, которые отдельные страны без этого не стали бы предпринимать.

Поскольку до самого последнего времени многие люди в третьем мире верили в социализм, они тратили собственные ресурсы, освобожденные займом Всемирного банка, на предприятия, которые вряд ли понравились бы многим политикам и налогоплательщикам – особенно американским консервативным политикам; например, они часто поддерживали квазиобщественные корпорации, конкурировавшие с частными корпорациями. В ответ на подобную критику Всемирный банк имеет теперь отдел, финансирующий частный сектор. Но если кредиты предназначаются частному сектору, то зачем нужен банк, имеющий целью финансировать общественный сектор? Международные банки частного сектора с удовольствием финансировали бы в частном секторе любой хороший проект.

Опять-таки, подобно случаю с МВФ, у третьего мира есть реальные проблемы, нуждающиеся в помощи первого мира, но для этого понадобится спроектировать учреждения, которые вряд ли будут похожи на нынешний Всемирный банк.

Хотя еще не ведутся переговоры о глобальном общем рынке, весь мир по существу нуждается в такой же координации и гармонизации, какая теперь существует в Европейском сообществе. В Европе идеология движет экономику; в мире экономика движет идеологию. Но как бы ни были направлены силы, движение направляется к одной цели.

Чтобы глобальная экономика работала, нужна политика сотрудничества, но сотрудничество потребует отказа от значительной части национального суверенитета. Кейнсианский локомотив сотрудничества резко ограничивает свободу правительства независимо действовать в сфере экономики. Сообщество стран неизбежно должно коллективно согласовывать ставки процента и бюджетные балансы. Микроэкономические системы государственного регулирования должны гармонизироваться. После такого согласования они не могут быть изменены односторонним решением. Условия, необходимые для работы «сотрудничества», не такуж сильно отличаются от условий, необходимых для работы формального общего рынка.

Чтобы могла работать глобальная экономика, потребуется в значительной степени пожертвовать национальным суверенитетом, но представители и левых, и правых политических течений справедливо говорят, что это недемократично. Недемократично правление иностранцев или, что еще хуже, правление международных бюрократов. Такое правление могло бы быть демократичным лишь в случае, если бы было демократически избранное мировое правительство, но и левые, и правые первыми стали бы возражать против любого такого правительства.

Вследствие этого в течение некоторого периода времени мировая экономическая игра будет происходить в среде, где правила изменчивы – и не вполне известны. Даже когда они будут написаны и известны, неясно, кто будет проводить их в жизнь. В периоды кусочного равновесия уровень неуверенности чрезвычайно повышается.

* ГАТТ (GATT, General Agreement on Tariffs and Trade) – Генеральное соглашение о тарифах и торговле. – Прим, перев.

** Конституция 13 американских колоний (Articles of Confederation), принятая в 1781 году и замененная в 1789 году Конституцией Соединенных Штатов.

*** Lester С. Thurow. Head to Head: The Coming Economic Battle Among Japan, Europe and America. – Прим. перев.

Глава 7

ПЛИТА ПЯТАЯ: МНОГОПОЛЯРНЫЙ МИР БЕЗ ДОМИНИРУЮЩЕЙ ДЕРЖАВЫ

Американское лидерство в глобальном капитализме после Второй мировой войны естественно произошло из военного положения Америки в конце этой войны. В очень реальном смысле американская экономика была мировой экономикой. Все должны были продавать американцам или покупать у американцев, поскольку это был единственный народ, который имел деньги, чтобы их тратить, и располагал почти двумя третями мировых производственных мощностей (1). Поскольку Соединенные Штаты разработали атомное оружие и были единственной некоммунистической страной, экономически способной содержать большие военные силы, то другого военного лидера и не могло быть.

Но особая экономическая роль Америки возникла из особой последовательности событий после войны. Подобно тому, как люди ожидали, что после сноса Берлинской стены и развала СССР коммунизм безболезненно и быстро перейдет в капитализм, люди надеялись в то время, что восстановление экономики после Второй мировой войны будет безболезненным и быстрым. Но этого не произошло. Конец войны не принес быстрого восстановления ни старым союзникам, ни только что побежденным врагам. Проблема была проста. И у бывших союзников, и у бывших врагов валютные резервы были истощены закупками поставок, необходимых для ведения войны. Америка, не разрушенная войной, была единственным местом в мире, где можно было приобрести оборудование для восстановления разоренной войной экономики. Чтобы заработать деньги на закупку требуемого для перестройки оборудования, другие страны должны были что-то продавать американцам. Но для этого надо было изготовить продукцию, которую американцы захотели бы купить, а это можно было сделать только с помощью нового оборудования. Система попала в замкнутый круг. У иностранцев просто не было способа достать деньги, чтобы купить оборудование, а без покупки этого оборудования они не могли возобновить гражданское производство.

Ответом был толчок со стороны государства – так называемый план Маршалла. Соединенные Штаты решили дать своим бывшим союзникам и бывшим врагам финансовые средства, нужные им для покупки оборудования, чтобы перестроить их разоренные войной заводы. План Маршалла сработал, но надо помнить, что он был начат лишь в 1948 г., через три года после окончания войны (2). Понадобилось значительное время, чтобы додуматься, что капиталистическое самовозгорание само по себе не произойдет. Повторные экономические кризисы и неспособность к восстановлению Великобритании, ближайшего военного союзника Соединенных Штатов, сыграли, по-видимому, ключевую роль в убеждении американского руководства, что надо что -то предпринять (3).

Первоначально план Маршалла был предложен также СССР и Восточной Европе, но маршал Сталин отверг это предложение. Он объявил своей целью построение глобальной коммунистической экономики, которая будет соревноваться с капитализмом и в конечном счете одержит над ним верх.

План Маршалла включал значительные суммы денег. Платежи доходили до 2% американского ВВП (4). Со стороны получателей это было около 10% их ВВП. В наши дни 2% ВВП составили бы около 140 миллиардов в год в виде экономической помощи. Для сравнения: теперь Америка предоставляет лишь 8,7 миллиарда экономической и гуманитарной помощи и 5,3 миллиарда военной помощи – 0,3% своего ВВП (5). Еще важнее был тот факт, что эти деньги представляли многолетнее обязательство, позволившее всем остальным странам мира рассчитывать на поддержку США в их длительныхусилиях восстановить своеблагосостояние.