Старая добрая война, стр. 39

— Ладно, проехали. Что делать-то будем?

— Вам надо быстрее уходить, — проговорил, шмыгая носом, Щербина, — Кучеренко выставил в буферной зоне взвод роты «Буг».

Шрамко встал, рывком поднял с земли лейтенанта:

— А теперь, гаденыш, еще раз и подробно об отряде.

Глава девятая

— Я скажу, — залепетал Щербина, — я все скажу, что знаю, но обещайте, что отпустите. Я не буду служить, я уволюсь, сбегу, скроюсь. Больше вы меня не увидите.

Шрамко встряхнул бывшего уже заместителя:

— Хватит ныть, Щербина, ты же в конце концов офицер, умей умереть достойно!

— Нет, нет, я не хочу умирать! Я ведь совсем молодой, мне только двадцать два года!

— Говори об отряде! Скажешь правду — не трону! Отпущу. Слово.

— Да, да, конечно, я сам видел этот отряд еще у западного брода. Это бойцы добровольческой роты «Буг». Они были на «ГАЗ-66». — И Щербина выложил все, что ему было известно.

— Значит, сейчас отряд в овраге, что от нас метрах в двухстах пятидесяти?

— Где-то он, как говорил Кучер, должен занять позиции в овраге, что находится в двухстах метрах северо-западнее деревни Гала, ближе к реке.

— Сколько человек в отряде?

— Этого Кучер не говорил. Но если посчитать… Так, один был в воде, командир на суше…

— Да что ты у него ерунду спрашиваешь? — подал голос Середин, осматривая противоположный берег. — В кузове «шишиги» размещаются восемнадцать солдат, плюс водила и командир. Так что карателей может быть не более двадцати рыл, а может, и меньше.

— Не-е, — протянул Щербина, — в кузове было человек десять.

— Как Кучеренко узнал, что я собираюсь встретиться с командиром поста ополчения?

— Я ему сообщил, когда вы пошли к берегу. Но меня засекли с поста сепаратистов, и вы вернулись. Я рассказал об этом Кучеренко. Поймите, я не мог не рассказать. У СБУ везде свои агенты. Не сказал бы я, сказал другой.

— Короче! — рявкнул на него Середин.

— Ну, он и устроил слив дезинформации.

— Значит, на самом деле силовики не планируют наступление?

— Не знаю. Может, и планируют, а может, Кучеренко все придумал.

— Что было на совещании? — задал вопрос Шрамко.

— Так, по мелочи всякое.

— Значит, Кучеренко хотел захватить меня? — снова заговорил Середин.

— Так точно!

— А попал сам. Ладно, лейтенант твой, Диман. Как подчиненный.

— Вы обещали отпустить, — промямлил Щербина.

— Обещал — отпущу. Ты представляешь, что будет с тобой, если в СБУ узнают, что ты подставил их майора?

— Я никого не подставлял.

— А как объяснишь, что на захват вы пошли вчетвером, а вернулся ты один? Почему тебя отпустили? В СБУ ни одному твоему слову не поверят. А за майора могут и к стенке поставить, без суда и следствия.

— Что же делать?

— Сбрось трупы в воду за бродом, пусть их тащит к западному броду, а сам выдвигайся на блокпост. И в дальнейшем, что бы ни происходило здесь или в другом месте буферной зоны, приказ на открытие огня личному составу блокпоста не отдавать.

— А если сепаратисты нас обстреляют?

Шрамко взглянул на Середина, и тот ответил:

— Не обстреляют.

— А как мне объяснить ваше отсутствие?

— Никак! Тебя, как агента Кучеренко, привлекли к операции по захвату начальника блокпоста ополченцев. Для этого было использовано мое знакомство с этим начальником. Кучеренко с группой захвата двинулся к броду, тебя же оставил у моста на прикрытии. Ты слышал выстрелы, поспешил на помощь, но никого у брода уже не застал. Куда делись Кучеренко, его бойцы и я, неизвестно. Понял, лейтенант?

— Так точно.

— И не вздумай рассказать, как было на самом деле.

— Я не дурак.

— Да? Ну, тогда проваливай!

— Мне бы мое оружие!

— А больше ничего не хочешь?

— Но как я объясню, где автомат и пистолет? Потерял у моста?

— Забирай свое оружие. — Середин разрядил автомат и пистолет, отдал их Щербине.

— Проваливай! И учти, я тебя где угодно найду, — напутствовал лейтенанта Шрамко.

— Понял!

Щербина сбросил трупы Кучеренко и Комича в реку и полез на склон, но его остановил окрик Шрамко:

— Куда? А говоришь, не дурак! Под пули карателей попасть хочешь? По берегу иди.

— Ага! — кивнул лейтенант и двинул по береговой линии, но на этот раз его остановил Середин:

— Стой!

Щербина медленно повернулся, думая, что сейчас его пристрелят, но Роман лишь спросил:

— Кучеренко планировал заблокировать овраг?

— Не, не знаю. Не говорил, но он просчитывает все!

— А теперь вали, да по-быстрому!

Лейтенант бегом припустил по береговой линии.

— Смотри, поскакал, как сайгак, — усмехнулся Середин, — и это был твой заместитель?

— Что делать будем?

— Нам тоже стоит поторопиться.

— Я на ваш блокпост не пойду. Сдаваться не собираюсь и переходить на сторону ополченцев тоже.

— А мы и не пойдем на пост. Выстрелы наверняка слышали каратели, и сейчас их главарь безуспешно пытается связаться с эсбэушниками. Его головорезы между тем «пасут» берега, мы не сможем подняться, нас срежут из автоматов. В балку идти тоже рискованно. Кучеренко мог посадить на пост после твоего ухода пару стрелков. Остается одно: двигать по броду на ту сторону реки и далее в деревню Гала.

— А бойцы «Буга» не заметят?

— Сразу за бродом, метрах в десяти левее, начинается неглубокая балка, она тянется почти до развалин. Пойдем по ней.

— Уверен?

— Некорректный вопрос. Пошли, капитан славных Вооруженных сил Украины.

— Давай только без подколок!

— К сожалению, Диман, у тебя не осталось выбора, только переход к нам. Кучеренко не смог бы спланировать акцию без согласования с твоим комбригом, следовательно, ты теперь для СБУ и незалежной предатель.

— Надо было тебя сдать!

— Еще не все потеряно, Диман. Каратели обязательно будут нас искать. А раз мы не появились на обрыве, значит, ушли в деревню, хода на ваш пост у нас не было. По понятным причинам. Вот там и сдашь меня «буговцам». Объясни, сначала я пленил тебя, уничтожив Кучеренко с компанией, потом ты взял меня.

— А как насчет того, чтобы в морду?

— Только не сейчас. Идем, а то каратели ваши перекроют балку.

— Погоди минуту.

Шрамко достал сотовый телефон, набрал номер:

— Алло! Настя? Слышишь меня? …Не важно! …Слушай очень внимательно. Прямо сейчас собери самые необходимые вещи. …Да, да… сейчас. …Потому что тебе надо уехать из Обухово, и сегодня, первым же рейсом. …Нет… к родителям в Одессу нельзя! …Ты слушай. Езжай в Киев, запиши адрес… — После недолгой паузы Шрамко назвал адрес и продолжил: — Там спросишь Георгия Демьяновича Птушко, или его жену Екатерину Владимировну, смотря кто откроет дверь, запомнила? …Скажешь, что ты моя жена и тебе надо недолго пожить у них. …Пустят, накормят, приютят. …Потом? Потом я заберу тебя. …Ничего особенного, просто меня ищет СБУ. …Не телефонный разговор, найдем куда, главное, чтобы сейчас тебя не взяли эсбэушники. А если возьмут, то скажи, что ты собиралась развестись со мной, что разочаровалась во мне, лепи всякую белиберду, но убедительно. В общем, откажись от меня. …Так надо. Ты все поняла, Настенька? Прекрасно! До встречи, милая! И ничего не бойся, не суетись, веди себя в городе спокойно. И насчет семьи Птушко не беспокойся. Тебя примут. Все, дорогая, звонить если и буду, то не часто, а скорее всего, не смогу. Но ты не пугайся, я обязательно приеду за тобой. До встречи, целую!

Закончив один разговор, Шрамко переключился на другой номер:

— Георгий Демьянович? Доброй ночи, ради бога, извините, что побеспокоил в такой час. Но дело не терпит отлагательства. …Буду краток, к вам придет моя жена… приютите ее, пожалуйста, на какое-то время, не афишируйте это. …Да у меня проблемы, и серьезные проблемы. И Настя может пострадать, …СБУ. …Вот и я о том же, очень серьезно. …Спасибо, Георгий Демьянович, большое спасибо. …Что? …Завтра, где-то до обеда. …Нет, встречать не надо, адрес она знает. Спокойной ночи…