У Великой реки. Поход, стр. 11

Если уж ни Борода не сумел завалить противника, ни этот викинг с кистенем, то мне там в рукопашной делать нечего. И я нажал на спуск. Снова грохнула моя карманная артиллерия, и пуля угодила противнику точно в переносицу. И… опять ничего! То есть не то чтобы совсем ничего. Переносица провалилась внутрь, кровь брызнула во все стороны, но покачнувшийся противник даже не счёл необходимым отвлекаться на меня, а направился следом за отбежавшей от него девчонкой.

Рядом захлопали частые выстрелы — Батый палил из своего длинного «кольта» [12], но тяжёлые пули только дырявили рубаху противника, тот и не дёрнулся. А шёл и шёл за блондинкой-колдуньей.

Колдунья запаниковала. Она как раз угодила в круг света, и я заметил, что губы у неё уже трясутся, а в глазах паника. Противник, иммунный к любой магии, насколько я понял, по-прежнему находился на линии огня, за ним никого не было, и я выстрелил вновь. Опять вспышка огня, отдача рукоятки в ладонь. Пуля ударила в затылок на этот раз — и уже не бесполезно: громилу швырнуло вперёд, прямо на девчонку. Та взвизгнула и рванула в сторону, к выходу.

В отличие от колдуна порталов открывать она явно не умела. И прямо в дверях налетела на троих урядников. Двух обычных патрульных и саму Анфису Звереву, которые, видать, неподалёку от «Дальней пристани» были. А где им ещё быть в вечер выходного дня? И Анфиса, и весь её «бабский отдел» должен здесь надзирать за благонравием.

И тут девчонка сделала главную свою ошибку. Урядники этого не поняли, а я — понял. Я её лицо видел. Она просто не сообразила, кто перед ней — ей любой врагом виделся, — и ударила по урядникам каким-то заклинанием. И таким, что тех на стенку отшвырнуло, и по стенке же они сползли, только кожаные фуражки раскатились. А вот Анфиса успела в сторону отпрыгнуть и ткнуть девчонку своей дубинкой с хитрым костяным наконечником. Вновь беззвучная вспышка, я почувствовал холод у позвоночника от разлетевшейся Силы, а девчонка свалилась на пол как подкошенная. А Анфиса навалилась на неё коленом сверху и быстро принялась заковывать в наручники.

Разбирались в «Дальней пристани» недолго. Припёрся туда околоточный, Степан Битюгов с целой толпой урядников, прибыли в полном составе Анфисины помощницы из «бабского отдела». Отключённую магическим разрядом девчонку увезли в околоток, навесив на неё на специальных ремнях амулет «Внутренний щит» [13], не дающий колдовать и вообще лишающий такой способности не менее чем на пару недель. Аукнется ей эта ошибка с урядниками, да не только лишением способностей. Знание местных законов, и к тому же Анфисиного нрава, мне это подсказывает.

Убитый мной телохранитель незнакомого колдуна ничем нас не поразил. От него остался револьвер «чекан» царицынского завода калибра «триста пятьдесят семь магнум» — самое распространённое ручное оружие в этом мире — да амулет от морока. Больше ничего. Немного денег в карманах. Напавшего же на девчонку здоровяка с почти разнесённой двумя «пустоголовыми» пулями башкой увезли с дежурным колдуном, за которого сегодня был некромант Василий Березин. Вот и всё в общем-то.

Урядники, сбитые с ног молодой колдуньей, очухались быстро. Заклинанием она по ним била, к счастью, не смертельным, а обычным «толчком», который бросил их на стенку. Сообразила в последний момент всё же. Другое дело, что урядников и «толкать» тоже не положено, так что девчонка вкапалась в неприятности по полной программе. До тех пор, как она это сделала, могла отделаться мелким штрафом за хулиганство, всё же самооборона налицо, но вот «толчок» был лишним. Хоть и не покушение, но нападение на «находящихся при исполнении». В Великореченске такое не прощается.

Борода очухался ещё быстрее, чем урядники, но медленней, чем нордлинг с кистенем. Ему, как и северянину, одного удара башкой в бревенчатую стену явно недостаточно, чтобы всерьёз отключиться. Шишка у него на лбу выросла почти за секунду, но он к ней пистолет приложил. Вскочив на ноги, сразу же бросился к столу. Налил себе водки, закусил, после чего уже произнёс первые слова: «Ну ваще…»

— Что «ваще»? — уточнил я у него, запихивая патроны в барабан и движением кисти возвращая его на место.

— Как будто с памятником подрался, — объяснил Борода. — Только кулак отбил.

С этими словами он потёр кулак другой рукой. Я ему поверил сразу. Видел, что из драки получилось. А вот как получилось? Это интересно. Что с этим мужиком неправильно? Я даже было подумал, что он мертвяк, но — нет. Мертвяка видно сразу, его всё равно Сила держит, а этот был «пустой». Сила, скорее, в него как в яму проваливалась и исчезала. Такого я пока ещё не видел. Поэтому задумался. А ещё мне показалось, что от подстреленного охранника магией потягивало. Чуть-чуть, почти незаметно, даже не поручусь, что не ошибся.

— Выпьешь? — спросил Батый, протягивая стопку.

— Не, — отказался я. — Достаточно на сегодня.

У меня в голове, в самом дальнем углу мозга, зародилась какая-то мысль, которую я сам пока никак не мог сформулировать. Что-то, что создавало ощущение некоего беспокойства, но ухватить эту мысль за хвост не получалось. Как будто увидел знакомое лицо в толпе, но откуда оно знакомо, понять не можешь. Мучился, мучился да и решил, что хватит на сегодня приключений. И пошёл домой.

ГЛАВА 2,

в которой герой неожиданно для себя отдаёт честно заработанную премию и обзаводится крайне нелюбезной спутницей

Разбудил меня с утра большой механический будильник, колотивший своим молоточком по двум хромированным чашкам звонков. Будильник был огромным, гномьей работы, мне его в Серых горах подарили, когда я пожаловался на то, что редкий шум способен нарушить мой утренний сон. Мне тогда пообещали, что звук этого будильника способен — так и оказалось. Я вскочил почти мгновенно. К моему удивлению, похмелья никакого не было, хоть и выпили много. Повезло. По плану у меня сегодня банный день, суббота — как ни крути, но к бане тоже надо подготовиться.

Перекусив на ходу парой бутербродов с колбасой и выпив чаю, я завёл «копейку» и выехал со двора. И порулил прямо к Берегу, а ещё точнее — на рынок, что у пристани. Дело меня вело туда важное и ответственное. Пиво у меня почти закончилось, вот и вознамерился я заново наполнить вёдерный деревянный бочонок с краном. Бочонок был непростой, на нём по кругу были прибиты медные бляшки со знаками заклятия сохранности. Налей в такой бочонок пива, и оно так и останется всегда холодным и невыдохшимся, даже если ты его с собой в парилку затащишь. Очень полезный бочонок, он мне в своё время в немалые деньги обошёлся. Я теперь без него бани не мыслил.

С утра наладился накрапывать мелкий дождик, и я натянул над кабиной брезентовый тент, прикрывающий её сверху. Капельки дождя барабанили по нему, настраивая меня почему-то на меланхоличный и расслабленный лад. Под колёсами плескались небольшие лужи в колеях, на улицах было почти безлюдно. Выходной день вкупе с дождём разогнали всех праздных по домам. Всего пару раз я махнул рукой знакомым прохожим да ещё разок раскланялся с водителем встречного «козла».

Проехал через ворота в Стене, делящей городок на Холм и Берег, выкатил на площадь. И был остановлен властным взмахом руки старшей урядницы Анфисы Зверевой.

Даром что ни ростом, ни крепостью сложения она не блистала, но авторитет её в городе был непререкаем. С чего так? Да вот вышло как-то, что ограбила одна залётная банда броневичок, который вёз в Серые горы гномам деньги за товар. Шарахнули в двигатель из гранатомёта, перестреляли пятерых охранников почтовой стражи, взяли сундук с золотом — и рванули оттуда. Причём рванули по уму: сундук вскрыли на месте, золото поделили на части, навьючили на лошадей и лесом уходили. Часть из бандитов была аборигенами, да ещё из Лесного края родом — погоняйся за ними. И вышло так, что преследовать банду из десяти человек взялись всего трое урядников, одним из которых тогда ещё совсем молодая Анфиса и была.