Исцеление, стр. 17

Он действительно особенный мужчина, и женщина, которая в итоге покорит его, безусловно, станет самой удачливой девушкой.

— Дьюк! — крикнула я, когда была готова пойти внутрь. — Пойдем, малыш!

Он обернулся, как будто уже отзывался на свое имя, и побежал ко мне, его уши развевались, а язык свешивался изо рта.

Подбежав ко мне, он уткнулся своим мокрым носом мне в ладонь, а затем быстро лизнул ее. Наклонившись вниз, я прошлась пальцами по его короткой шерсти и хорошенько потрепала за ушами.

— Что, черт возьми, это такое? — спросил Майкл из-за моей спины, нарушая счастливый момент. Мы с Дьюком оба напряглись.

Пес низко зарычал рядом со мной, словно уже стал моим великим защитником. Я протянула руку и успокаивающе погладила его по голове.

— Я… эм… — я замолчала.

— Откуда взялась эта омерзительная тварь? — спросил Майкл.

— Я привезла его из приюта для животных. Он просто большой старый песик, — объяснила я, будто разговаривая с ребенком.

Наклонившись вперед, я обхватила морду Дьюка ладонями и зарылась пальцами в его шерсть.

— Отвези его обратно, — потребовал Майкл. — Я не хочу, чтобы мой дом провонял какой-то большой и уродливой дворнягой.

Он мог быть грубым со мной сколько угодно, я привыкла к этому, но мне не нравится, когда плохо относятся к невинному животному. Выпрямившись, я отряхнула брюки, и сдула прядь волос с лица.

— Не отвезу, — уверенно сказала я.

Выражение лица Майкла изменилось. Он сжал губы и прищурился.

— Что прости?

— Я сказала… я не повезу обратно. Он мой, — я сделала шаг вперед. — Ты бросаешь меня одну в этом доме, который слишком велик для двоих, пока сам занимаешься Бог его знает чем, и меня тошнит от этого. Он здесь, чтобы составить мне компанию. Он остается, — серьезно объявила я.

Майкл посмотрел на меня, словно впервые видел, затем резко развернулся и ушел обратно в дом. Я не могла не услышать слова, которые он выкрикнул на весь дом:

— Отлично! Может быть, он трахнет тебя! — затем входная дверь с треском захлопнулась, и Дьюк и я снова остались одни.

Саманта

Я не видела Майкла весь оставшийся день, и он не пришел ночевать этой ночью. Но в этот раз все было иначе. Вместо того чтобы сидеть всю ночь, гадая, чем или с кем Майкл занят, я отправилась спать, безразличная к этому вопросу. С того момента, как Дьюк расположился на полу в изножье моей кровати, оставаться одной в доме было не так ужасно.

Я посмотрела телевизор и затем спокойно заснула.

Следующим утром я вывела Дьюка на улицу, чтобы он сделал свои дела, и мы оба сели на кухне завтракать. Я не чокнутая и понимаю, что Дьюк — это собака, но должна отметить, что приятно быть не одной. Для меня достаточно того, как он с улыбкой смотрит на меня.

Около девяти утра мне позвонили из клиники Романа. Это была та симпатичная медсестра, которая всегда провожала меня к его кабинету. Я поняла, что это она, потому что ее голос показался мне знакомым, и я узнала ее имя — Мелани — в последний визит в клинику.

— Миссис Олдридж, доктор Блейк хочет встретиться с вами в парке имени Дэвида Т. Кеннеди (Примеч. Дэвид. Т. Кеннеди — адвокат и мэр Майами до 2014 года) в десять часов. Я должна позвонить ему и сообщить, сможете ли вы подъехать.

Я улыбнулась сама себе. Каким-то образом Роман стал другом, и я предвкушала провести с ним время снова. Словно я могла оставить свою жизнь в стороне и просто быть собой. Роман не осуждал. Он не смотрел на меня, как на самого неприятного в мире человека, и это как раз то, что мне нужно.

— Пожалуйста, сообщите доктору Блейку, что я буду там.

— Отлично. Он также просил вас надеть что-нибудь удобное.

— Я могу это сделать. Большое спасибо, — улыбнулась я в телефон.

— Миссис Олдридж? — торопливо позвала женщина.

— Да?

— Доктор Роман просил вас привезти Дьюка.

Я снова улыбнулась в телефон.

— Спасибо.

Повесив трубку, я отправилась наверх. Моя походка была энергична, и я взволнованно ожидала, каким будет следующий этап проекта «Саманта».

Я ехала по Коконат-Гроув (Примеч. Коконат-Гроув или Кокосовая Роща — район, примыкающий к центру Майами, где проживают зажиточные жители города) с опущенными окнами, голова Дьюка торчала в одном из них. Запах океана заполнял машину, а соленый бриз развевал мои волосы. Остановившись на красный свет, я улыбнулась парочке, сидящей на террасе местной кафешки. Склонившись над железным столиком, они счастливо улыбались, полностью растворившись в глазах друг друга. Я вздохнула и наслаждалась видом, пока машина позади меня громко не засигналила, давая понять, что на светофоре загорелся зеленый свет.

Пальмы, растущие по бокам улицы, двигались по направлению движения машины, когда я проносилась мимо них, краем глаза замечая неясные очертания шикарных отелей и машин. Подъехав к парку, я увидела людей, выгуливающих своих собак, а вдалеке мужчины бросали фрисби. Был рабочий день, но люди все равно играли, словно в разгар выходных. Люди наслаждались жизнью, и в кои-то веки я была счастлива быть частью этого.

Выбравшись из машины, я поправила свои спортивные брюки и подтянула розовую футболку, чтобы она лучше прикрывала живот. Я чувствовала себя странно, выйдя из дома одетая так просто, но не похоже, чтобы в парке гуляли женщины в костюмах от Джимми Чу. Я была одета подходящим образом, и это было приятно.

Потянув Дьюка, который хотел обнюхать всех и все, мы пошли искать Романа. Мы нашли его, ожидающего нас возле таблички «вход». Он не заметил меня, и я наблюдала, как он распрямился и размял шею, словно готовился к сложной работе. Серые спортивные штаны свободно сидели на бедрах, поддерживаемые только шнурком пояса. Он сменил дорогие туфли на кроссовки и был в футболке без рукавов. Профессионал исчез — вместо него появился высокий, темный, сексуальный мужчина, готовый попотеть.

Почувствовав мой взгляд, он обернулся ко мне и улыбнулся. Это была понимающая улыбка — по этой улыбке я поняла, что он знает, что я разглядывала его, но я не могла отвести взгляд. Вместо этого, я засунула руку в карман, вытащила резинку для волос и стянула локоны в «конский хвост».

— Надеюсь, ты пришла, чтобы потренироваться, — заметил он, когда начал бег на месте. — Сегодня мы хорошенько поработаем задницами.

— Таким образом ты сообщаешь мне, что необходимость поработать над моей задницей повысит мою самооценку? — пошутила я.

Прогнувшись, он снова потянулся, прерывая наш зрительный контакт. Он смотрел в небо, пока выполнял растяжку.

— Не то чтобы я смотрел, но твоя задница может стать более упругой.

И тогда я рассмеялась. Глупо, но благодаря простому факту, что Роман оценивал мою задницу, я поняла, что мой день прошел не зря.

— Так, доктор Блейк, вы признаете, что рассматривали мой зад? Как непрофессионально с вашей стороны, — снова пошутила я.

Он бросил на меня взгляд, затем закатил глаза и улыбнулся.

— Тебе, наверное, хочется размяться. Я не из тех, кто делает поблажки леди.

Он говорил о разминке, но неожиданно я представила Романа на мне — его шея напряжена, пока он ритмично двигается. Так же быстро как этот образ возник, я отмахнулась от него. Мгновенье спустя от образа ничего не осталось, но моя улыбка пропала. Отвернувшись в сторону, я начала разминать руки и ноги так, словно знаю, как это делать.

Мы бежали трусцой, наши кроссовки стучали по пешеходным дорожкам парка, выложенным черным камнем. Мы молчали, и только звуки нашего дыхания заполняли тишину. Мне нравится бегать — это возможность встряхнуть себя и свои мышцы. Проветрив мозги, я смогла подумать о последних нескольких годах своей жизни. Я думала о своем браке. Думала о том, как потеряла отца и о том, что у меня не было возможности погоревать о его смерти.

Не то чтобы я не была готова к этому, ведь мой отец всегда был честен со мной. Он знал, что умирает. Знал с того мгновения, когда онколог поставил диагноз. Это не сделало его потерю легче, но я горевала не так сильно.