Успех, стр. 32

– Ох, послушай-ка вот это, – восторженно сказала Лиз: «… великолепная постановка, где Антоний Райана Максвелла представляется самым лучшим исполнением, которое приходилось наблюдать на сцене автору этих строк. Миссис Винсент в роли Клеопатры в должной степени властна, страстна и ослепительно красива, но не может сравниться с ним в том, что касается актерского мастерства. Истинный пафос в сцене смерти мы можем найти в игре Керри Уэст, новичка этой труппы, подарившей нам Хармиану незабываемой простоты». И это, – она оторвалась от газетной страницы, – уже третий обзор, в котором упоминается твое имя. Ну как же Пауле после этого тебя любить!

Керри отложила газету, которую читала. Только один критик безоговорочно одобрил игру Паулы, тогда как все без исключения от души приветствовали интерпретацию Райана. Ей самой досталось несколько похвал, а один из авторов зашел так далеко, что предсказал, что миссис Винсент скоро придется потесниться. С точки зрения Керри, это высказывание выглядело довольно смешно и вряд ли могло прибавить ей популярности у их примадонны.

– Пора собираться, если мы хотим оказаться в театре в два, – сказала она.

Лиз досадливо вздохнула:

– Не могу понять, как ты можешь воспринимать все это так спокойно. Тебя заметили, Керри, предсказали успех в будущем. Разве из-за этого не стоит радоваться?

Керри упрямо ответила:

– Рэй вчера сказал, что мнение критиков мало интересует публику, а их отзывы всегда следует принимать с определенной долей недоверия.

– Это верно, если мнения расходятся. Но никто из тех, кто упомянул твое имя, не сказал ничего отрицательного о тебе.

– А как насчет тех, кто не счел нужным что-нибудь сказать вообще?

– Насчет них? Хорошо известно, что некоторые обозреватели пишут только о главных исполнителях и забывают о том, что хорошая постановка во многом зависит и от усилий второстепенных актеров. Лично я, если бы обо мне были подобные отзывы, считала бы себя вправе плюнуть Пауле в лицо, если она станет заноситься. Керри расхохоталась:

– Могу себе представить, как бы ты это сделала!

– А почему бы и нет? Иногда благовоспитанность оказывается совсем некстати. Попомни мои слова, Керри Уэст, наша дивная Паула не упустит случая оттеснить тебя на задний план во время спектакля после сегодняшнего пинка в пятую точку. И если ты позволишь ей это сделать, то ты еще глупее, чем я думала!

Да, я еще глупее, чем даже сама думала, мрачно решила Керри, – но Лиз об этом никогда не узнает. Она быстро поднялась на ноги:

– Пойду оденусь.

* * *

Когда спектакль шел уже неделю, Уоррен Трент покинул актерскую труппу «Антония и Клеопатры», объявив, что сделал все, на что в данный момент был способен. Зрители валом валили на спектакли, и, казалось, что на какое-то время ход событий предопределен.

Прежде чем уехать, Уоррен выбрал момент, чтобы переговорить с Керри наедине и сказать ей, как он доволен ее игрой.

– Вы очень талантливы, дорогая, – сказал он дружелюбно, – в высшей степени талантливы. Но ваш талант надо отшлифовать и направлять. Я уже давно вынашиваю планы создать собственную труппу где-нибудь на севере и сосредоточиться на классике, хотя и не обязательно на Шекспире. Вы не хотели бы ко мне присоединиться?

Ошеломленная Керри смогла только, запинаясь, поблагодарить за оказанную ей честь, а он улыбнулся и почти по-отечески потрепал ее по плечу.

– Не спешите меня благодарить. Я многого от вас потребую, и, несомненно, вы еще возненавидите меня как никого. Однако вы будете не одна: я намереваюсь предложить место племяннице Райана. У нее, возможно, и нет вашей чуткости и самоотдачи, но, тем не менее, она достаточно способная молодая актриса.

– А… он знает, что вы намерены ее пригласить? – осведомилась Керри.

– Да, я вчера спрашивал его мнение. Он согласен со мной, что Лиз будет очень полезно на какое-то время почувствовать дисциплину.

«И не встречаться с Адрианом», – добавила Керри про себя. Несомненно, единственное, о чем Райан сожалеет, так это о том, что отъезд на север невозможно ускорить для них обеих. Конечно, в эти последние несколько дней она не могла совсем с ним не встречаться, но, если не считать холодного кивка, когда они столкнулись лицом к лицу в коридоре у театральных уборных, они вели себя так, словно вообще не были знакомы. Иногда девушке казалось, что она все бы отдала, лишь бы вернуть его прежнее расположение, но порой она думала, что так было бы еще мучительнее. Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что Райан больше не будет неожиданно появляться в их квартире.

Реакция Лиз на предложение Уоррена была неоднозначной. Она призналась, что ей льстит и ее привлекает перспектива работать под началом такого выдающегося режиссера-постановщика в течение пары сезонов, но не торопилась принимать какое-нибудь решение.

– Я сказала, что мне нужно время, чтобы подумать, – сказала она Керри, когда та потребовала объяснений. – Боюсь, что я получила приглашение только из-за того, что я племянница Райана. В конце концов, я не важна Тренту как актриса в отличие от тебя. Есть десятки других, которые схватятся за это предложение.

– Тогда почему же, – осторожно спросила Керри, – ты этого не делаешь?

Лиз провела черточку из уголка левого глаза черным карандашом и изучала получившийся эффект гораздо более сосредоточенно, чем он того заслуживал.

– Потому, – ответила она, – что у меня есть шанс надолго получить роль, которая мне очень нравится.

– Правда? – Керри уставилась на нее. – Но почему ты не сказала… – Ее голос замер, когда она разглядела выражение лица подруги. Помолчав минуту, она спросила: – Что ты имеешь в виду, Лиз?

– А ты как думаешь? – подруга резко развернулась на стуле и посмотрела на Керри блестящими, чуть вызывающими глазами. – Я хочу выйти замуж за Адриана. И не гляди на меня так. Это не такая уж бредовая идея. Мы идеально подходим друг другу.

– Разве? – Керри была потрясена. – Лиз, ты знакома с ним всего около месяца. Как ты можешь быть уверена, что это не просто… увлечение с твоей стороны?