Случайно влюбилась в… Бога?, стр. 8
"Помнишь каким я был расстроенным, когда твоя бабушка исчезла?"
Как я могла забыть? Я помнила каждую деталь того дня. Это случилось, когда моя жизнь перешла от неприятной и странной к совершенно несчастной.
Моя бабуля была сердцем нашей семьи. Она была…спотрясающей. И я не имею в виду, что-то типа "никогда не забывала мой день рождение" или "пекла лучшее печенье" – хотя это тоже прилагалась – но люди к ней тянулись.
Они обожали ее. Возможно из-за ее больших зеленых глаз или приветливой улыбки, но я думаю там было еще что-то. Она излучала жизнь и люди стекались к ней, как мотыльки на пламя.
Ее исчезновение, разрывало меня на части. Вся семья на протяжении нескольких месяцев искала бабушку, даже наняли частного детектива, но она исчезла. Просто… исчезла.
Представители власти – идиоты – официально объявили, что она сбежала. Ее паспорт исчез, и она лично вычистила свой банковский счет. Видео в банке это подтверждало.
Но я не думаю, что кто-то из нас, особенно моя мама, могли согласиться с тем, что она ушла от нас. Где-то в глубине души я знала, что она была мертва, потому что только смерть могла бы удерживать ее вдали от нас.
– Я помню. Этот день навсегда отпечатался в моем памяти. А что? – спросила я.
"Я знал ее. – Его едва было слышно из-за ревущих двигателей. – И я бы сказал, что мы были друзьями. Вот, видишь, тебе нечего боятся меня".
Мое сердце остановилось.
– Ты шутишь, – прошептала я. Ик!
"Нет, я никогда не шучу подобными вещами".
Я вскочила со своего места, икая и игнорируя недовольных пассажиров, которые окружали меня со всех сторон. Для дальнейшего разговора мне нужно было уединиться, так что подразумевалось посещение туалета.
Мне показалось, что я вечность простояла в очереди из трех людей, топая ногой, икая и смотря на часы. Оказавшись, наконец, в туалете, я захлопнула за собой дверь.
– Что ты такое, черт подери, говоришь? – прошипела я на стену.
"Как я уже сказал, я знал Габриэллу".
– Откуда? – Ик!
"Я не готов ответить на этот вопрос".
– В ее голове ты тоже был? – спросила я.
"Нет. Ты единственная…"
– Тебе придётся мне ответить, – перебила я его.
"И я ответил. Разве ты не слышала?"
Я сжала в кулаках в свои волосы, оттягивая их от корней. Он был мастером по увиливанию.
– Черт возьми! Откуда ты ее знаешь? Почему ты и я связаны?
"Не сейчас, Эмма". – Его сила отдавалась в каждой моей косточке.
Дерьмо. Я ненавидела то, как он манипулировал мной голосом.
– Почему ты не можешь рассказать? – прохрипела я, наклоняясь над крошечной раковиной из нержавеющей стали.
"Потому что ты никогда не поверишь мне, пока сама не увидишь правду. Я объяснял тебе это множество раз".
– Нет. У нас был уговор. Я дала тебе обед послушания, – я повторила его глупые слова, – и ты…
"Я хочу уберечь тебя от опасности. Твоя горячая голова представляет опасность, и только боги знают, что ты можешь выкинуть, если мы попадем в неприятности. Как я уже объяснил, Эмма, мы не собираемся…"
– На чертов пикник! Да! – Ик!- Я поняла. Но уговор есть уговор. Я поклялась. Теперь твоя очередь говорить.
"Уговор был, что ты клянешься следовать всем моим инструкциям. Без вопросов. В обмен я расскажу тебе все, что знаю – о себе, о тебе - прямо перед тем как мы встретились. – Он понизил тон, посылая неуместную дрожь в мою сердцевину. – Ты еще не выполнила свою часть сделки. Поэтому я не отступаю от своих слов".
– Ублюдок. Это не то, о чем мы договаривались, и ты знаешь! Ты играешь со мной, ты заносчивый… – Я хотела сказать "монстр ", когда меня вдруг осенило. А что, если он был одним из них? Может поэтому всего не рассказывает. Все это время я была ослеплена этим соблазнительным голосом и фантазиями о теле, которое могло бы подойти ему. Я привязалась к нему самым больным и извращенным способом.
Но если он был монстром и в момент, когда я освобожу его, он знает, что я убегу. Может быть он в действительности не планировал меня отпускать.
– Я…я не могу этого сделать. Мне жаль. Я никуда не собираюсь, Гай. – Я чувствовала, как паника овладевает мной, когда поняла, что хуже смерти – это стать его пленницей до конца своих дней. – Это слишком. Я помогу тебе любым другим способом, которым смогу, но я никуда не отправлюсь.
"Эмма, ты не можешь отступить сейчас! Ты должна освободить меня, прежде чем я причиню еще больший вред твоей жизни. Я не смогу жить, если с тобой что-нибудь случиться!"
Последовал громкий стук в дверь, когда на табличке загорелось "Пристигните ремни безопасности".
– Я должна вернуться на свое место. – Я потянулась за салфеткой из настенного диспенсера [4] и похлопала себя по лицу.
"Эмма, я могу помочь тебе узнать, что произошло с Габриэллой".
Мое сердце остановилось, сжалось, а затем бешено заколотилось.
– Ч-что ты сказал?
"Ты слышала меня. Я могу помочь найти того, кто забрал ее. Я знаю откуда стоит начать поиски".
– Ты знаешь что-то? Почему ты не сказал этого раньше?
"Если ты хочешь ответов, то ты должна освободить меня"
– Как ты мог пойти на такое? Как ты можешь использовать мою любовь к ней таким образом?
" Я всегда намеревался выяснить, что случилось с Габриэллой. Я собирался сказать тебе позже".
– Я не верю тебе. Ты просто так говоришь это.
"Верь во что угодно. Но ты хочешь узнать, что с ней случилось? Тащи свою задницу сюда".
Он находился там. Он определенно находился там. Гай потянул за ту единственную ниточку, ради которой я пойду на все.
Это было единственное место в моем сердце, которое приносило боль и печаль, и которое нуждалось в том, чтобы все это прекратилось. А он использовал его. Без сомнения, ему не стоит доверять.
И теперь мне приходиться идти к нему, потому что если он действительно может помочь выяснить, что случилось, то Гай поставит точку – принесет покой моей маме – конечно если я выживу.
– Хорошо. – Я открываю дверь и проскальзываю мимо рассерженной стюардессы, затем возвращаюсь на свое место и надеваю наушники.
"Эмма", – он кричал сквозь музыку.
Закрыв глаза, чтобы сдержать слезы, я прибавила громкость.
"Эмма, мне жаль. Но ты не оставила мне выбора".
Я переключила на меня "Разбуди, как будешь уходить" группы Вхам. Он всем сердцем ненавидел музыку восьмидесятых.
Гай предпочитал оперу. Я практически могла чувствовать его раздражение в своей голове.
Довольная ухмылка расползлась по моему лицу. Я одержу победы, и неважно насколько они будут ничтожными, зато мои.
Глава 7
1940г., Бакалар. Мексика.
– Привет, – донесся тихий голос, выдернув Вотана из полудремы, в результате чего тот выпал из гамака.
Он приземлился с мягким стуком в грязь и вытянул больную шею вверх, чтобы обнаружить ясноглазую девочку, которая смотрела на него сверху вниз.
Ее лицо с тонкими чертами светилось невинностью. И чем-то еще.
Чем-то знакомым. И это были не ее шокирующие зеленые глаза или напряженность во взгляде. Это была энергия, которую излучала каждая клеточка ее тела.
– Привет. Я Габриэлла, – сказала она в той же манере, как это делал Петен. – Мне пять. Она протянула свою маленькую ручку, показав пять миниатюрных пальчиков. – А ты кто?
Вотан медленно поднялся, все также изучая маленькую девочку, неуверенный в том, свидетелем чего он в действительности стал.