Амазонки за кромкой (СИ), стр. 23

— Господин полковник, комендант Ковеля штурмбанфюрер фон Альвенслебен. Разрешите доложить.

— Рад вас слышать, дорогой Людольф. Прошли слухи, что рейхсфюрер вас не забыл и вы идете на повышение в Чернигов?

— Да, меня тоже обрадовали друзья этой новостью. Но к сожалению мой уход под вопросом. У нас крупные неприятности. Вчера в середине дня пропала связь с Камнем - Каширским. Мой радист божится, что, когда он разговаривал с радистом Бергманом из Каширской комендатуры, того пришло арестовывать гестапо. Приказали прекратить переговоры и выключить аппаратуру. В семнадцать часов не поступил очередной доклад, отказала проводная связь. В двадцать тридцать я проинструктировал командира и выслал охранную роту из Ковеля, с задачей совершить марш в Камень-Каширский и выяснить обстановку. Мне показалась странным, что за три часа не наладили проводную связь. Рота не вернулась и на связь не вышла. Тем более туда поездом направлялся для инспекции ваш начальник штаба с отделением охраны. С утра я направил с местного аэродрома самолёт разведчик. Рота моей комендатуры уничтожена на марше при въезде в город. Все машины взорваны и сгорели. На перроне тела убитых, очевидно их застали во время встречи майора фон Ризена. Паровоз взорван, вагоны сожжены. Повреждены ли рельсы наблюдателю рассмотреть не удалось. Лагерь военнопленных пуст, на вышках убитая охрана. Противник в городе и ближайших окрестностях не обнаружен. По моему мнению напала группа подготовленных диверсантов, не меньше взвода. В Ковеле осталось два взвода солдат, серьезных сил, чтобы послать туда, у меня нет. Усилены патрули, выставлены дополнительные наблюдатели.

— Спасибо за доклад, Людольф. Вы действовали правильно. Буду докладывать командиру дивизии, а тот очевидно будет просить поддержки у командующего тыловым районом генерала Фридерици. Результат я вам доведу.

Штурмбанфюреру позвонили через час.

Из Луцка от полка выделялся взвод и шел для пополнения Каширской комендатуры. Прибудет на трёх автомобилях в Ковель сегодня к вечеру. Завтра к обеду с эшелона, идущего на фронт, снимут батальон гренадёров. Усиление — четыре танка. Батальон имеет восемь бронетранспортёров и десяток автомобилей. Автомобильную технику приказано дополнительно изыскать в Ковеле. Батальон придавался на неделю. Предписывалось войти в связь с подразделениями ОУН и использовать их для выявления партизан. Район Камня-Каширского считался спокойным. Никому не нужная глушь, леса да болота. И выделять на него значительные силы — ненужная роскошь. Через неделю пришлют в Ковель на усиление роту полиции из латышей и литовцев.

В Камне-Каширском украинские националисты свили гнездо. Пока они считались союзниками и их не трогали. Там у них была школа по подготовке командных кадров. Кое-какие связи у коменданта Ковеля там имелись. Волынь и не подозревала, что через два года тысячи боевиков Украинской Повстанческой Армии зальют Полесье кровью, безжалостно вырезав десятки тысяч поляков. Главой ОУН Степаном Бандерой было приказано освободить украинскую землю от партизан и польского присутствия. И в этих лесах будут драться насмерть советские партизаны, украинские и польские националисты, немецкие зондеркоманды и полицейские отряды из латышей и литовцев. И только в сорок четвёртом году Красная армия добьет остатки эсэсовцев дивизии «Викинг» в Ковеле и освободит многострадальную землю. Вслед за немцами побегут под пулями красноармейцев и все националисты, установившие на Волыни кровавый террор.

В Камне-Каширском руководителем украинских националистов являлся Устин Кузьменко, кличка «Ярослав». С ним коменданта свела активная оуновка Ирина Демьяненко. Комендант вызвал переводчика и продиктовал письмо:

Комендант отдал приказ отправить манёвровый паровоз в Камень-Каширский с пятеркой разведчиков. Осмотреть станцию и передать адресату письмо. Затем вернуться обратно.

Глава 8

После того, как Вера доложила, что самолёт скрылся, в лесу всё зашевелилось. Посоветовавшись с Ветровым, Потанин решил отводить людей юго-восточнее Залесья, километров на двадцать. Имелись просеки и тропинки, по которым можно было перевезти раненых. Старшина пригнал из Залесья три телеги. Военврачи, пришедшие в лагерь красноармейцев, наложили на сломанные конечности лубки, примотав дощечки от ящиков немецкими бинтами. Двоих забирали родные в Залесье, обещая укрыть так, что ни одна собака не найдёт. Остальных вывозили в лес. Сержант выделил одну машину, которая должна две трети пути пройти по якобы проезжим просекам. По крайней мере так говорили местные, возившие оттуда лес. Имущества у пленных накопилось уже не мало. Лишнее оружие, палатки, боеприпасы, инструмент. Сержант отдал им три мешка сапог (сняли с убитых немцев на станции) и подбросил кое-что из обмундирования и амуниции, найденной на складах. Смотреть на неподпоясанных красноармейцев сержанту было неприятно. Но снять ремни с убитых немцев он не догадался. Затея командира красноармейцев улучшить маскировку тоже обернулась пшиком. Затыкать ветки за пояс было просто некуда, из-за отсутствия ремней. Жора посоветовал на вечерней стоянке каждому пришить на гимнастерку три петельки спереди и три сзади на уровне плеч и ветки цеплять за них. Потанин наблюдал комплексы упражнений на зарядке группы и очень им поразился. Так же как работе с кистенями и метанию всевозможных режуще колющих предметов. Маскировочную накидку, за образцом которой он пришёл, ему дали. Общение с красноармейцами Принц ограничил. Часовая бдительно останавливала желающих поглазеть на девчонок и отправляла назад. Одному несогласному просто дала в рожу. Боец улетел и поток любопытных сразу ослаб. Пропускали только Потанина и Белова. Целый день предстояла работа по перевалке грузов дальше в лес. Оружие сержант хотел прикопать поближе к переходу. Продовольствие растолкать в несколько схронов. Все девчонки запрятали наганы в мешки, вооружившись пистолетами. Подумав, Принц решил всё лишнее оружие перебросить к переходу, там охрана перетаскает. Туда же сбросить часть продовольствия. Крупы, консервы, муку и сахар. Для тех самцов, которых предстояло набрать. За кромку решил перебросить два немецких пулемёта, два русских ручника, полсотни немецких винтовок, все пистолеты и наганы, пяток автоматов. С десяток ящиков разных патронов. Один миномет, с двумя ящиками мин — для образца. Всё остальное оставлял здесь. В общем груза на две машины, включая продовольствие. Затребовал у Потанина телегу, дав взамен грузовик. Предупредив по амулету Милу, дежурившую у перехода, уже в двенадцать часов тронулись.

Одну машину вёл сержант, вторую Миша. Телегой управляла Люба. В кабинах сидели Ариша и Валя. Сержант хотел сгрузить весь груз за поселком Яловацк и телегой потом перебросить к переходу. Оставить там Любашу и силами пятёрки, оставшейся за кромкой всё это перевезти и перетащить на ту сторону. Любе оставляли один артефакт обнаружения и верховую лошадь. Сами же вернут машины назад и пойдут копать бункера для оружия и продовольствия. Сержант хотел отрыть сегодня два схрона. На хозяйстве сейчас оставалась Рита, Света и Криста. «Одну оставить для охраны машин и имущества, Дарью и Алексея снять с засады и всех отправить копать ямы», — думал сержант, крутя баранку. «По четыре человека на яму — нормально!»

— Жора, а я вчера новую магическую связку изобрела, — похвасталась Ариша.