Первая мировая война, стр. 186

22 сентября 1984 г. Верден стал местом официальной церемонии примирения Франции и Германии. «В жесте примирения, – сообщала Times в подписи под фотографией этого события, – президент Миттеран и канцлер Гельмут Коль пожали друг другу руки, и в Вердене, месте самых ожесточенных боев Первой мировой войны, прозвучали национальные гимны Франции и Западной Германии. Прежде чем посетить могилы французских солдат, месье Миттеран и герр Коль почтили память погибших немцев в Консанвуа, где расположено одно из многих немецких кладбищ в этом регионе». Отец канцлера Коля сражался под Верденом в 1916 г. Неподалеку отсюда президент Миттеран попал в плен к немцам в 1940 г.

По количеству убитых солдат Первая мировая война превзошла все войны, известные человечеству. Ниже приведено количество убитых и умерших от полученных в бою ран. Естественно, цифры эти приблизительные и не включают всех жертв войны. Так, например, в Сербии число погибших гражданских лиц (82 000) превышает число убитых солдат. В армии Соединенных Штатов от инфлюэнцы умерло больше (62 000), чем погибло в боях. В период с 1914 по 1919 г. было убито более миллиона армян. Количество немцев, умерших в результате блокады союзников, оценивается в три четверти миллиона.

Военные потери основных участников войны, по минимальным оценкам:

Потери Центральных держав, проигравших войну, составили 3 500 000 солдат, павших на поле боя. Победившие союзники потеряли 5 100 000 человек. В среднем во время войны ежедневно расставались с жизнью 5600 солдат. Современники с ужасом вспоминают, что в первый день битвы на Сомме было убито 20 000 британских солдат. Примерно столько в среднем погибало за каждые четыре дня войны.

С последних секунд самой войны вызванные ею человеческие страдания стали неотъемлемой частью обществ, от которых зависело увековечение ее памяти. Наследием войны для всех стран стали раненые, и война закончилась только после их смерти или после смерти тех, кто жил рядом с ними и ухаживал за их искалеченными телами или душами, а иногда за тем и другим. За десять дней до заключения перемирия пацифист Клиффорд Аллен писал в своем дневнике о юной девушке и демобилизованном солдате, который жил в соседнем доме, в Суррее. «Он лишился обеих ног и бодро разъезжал в инвалидной коляске. Вчера он разговаривал с невестой, и в это время начал закипать чайник. Забыв, что у него нет ног, он вскочил, чтобы схватить чайник, и рухнул на пол».

Послевоенные страдания прошедших войну солдат принимали разные формы. В бывших воюющих странах сотни тысяч сыновей и дочерей видели, как отцы мучаются от незаживающих ран, чахнут и умирают. В начале 1922 г. 50 000 бывших британских солдат получали государственную пенсию из-за долговременных последствий контузии. Если увеличить эту цифру пропорционально численности всех армий, то получится более четверти миллиона человек, страдавших нервными заболеваниями, которые были результатом войны.

Некоторые из получивших тяжелейшие ранения сумели выжить и еще долгие годы вели активную жизнь. Офицер из Уэльса, лейтенант Тюдор Уильямс, был оглушен разрывом снаряда и похоронен заживо в 1916 г. во время битвы на Сомме. Подчиненные откопали его. Осколок шрапнели пробил ему правое легкое и застрял в сердечной сумке. Несмотря на неважное здоровье после ранения, он работал директором средней школы с 1931 по 1955 г., до самой смерти. Когда за год до смерти он попал в больницу, рентгенолог был поражен видом осколка шрапнели, который двигался при каждом ударе сердца. У Уильямса было три брата, и все они воевали и остались живы.

Имена последних участников Первой мировой войны теперь появляются в объявлениях о смерти. История каждого ветерана раскрывает тот или иной аспект далекой войны. 2 февраля 1991 г. Independent опубликовала некролог полковника Монти Уэстропа, который получил тяжелое ранение в голову во время битвы на Сомме, вернулся в строй ко времени начала битвы при Аррасе, был ранен в ногу во время атаки на Френуа, несколько часов полз по грязи на ничейной земле, прячась от немецких патрулей, прежде чем добрался до британских траншей. Он умер за месяц до своего девяносто пятого дня рождения.

24 августа 1992 г. умер Джордж Джонс, последний австралийский летчик времен Первой мировой войны. В звании рядового он сражался на Галлиполи, затем был летчиком на Западном фронте, совершив 113 боевых вылетов и сбив 7 немецких самолетов, в том числе два в одиночном бою. Несмотря на тяжелое ранение в спину, он в 1918 г. вернулся в строй и до подписания перемирия сбил еще два вражеских самолета. В 1942 г. он был назначен начальником штаба австралийских ВВС и закончил службу в звании маршала авиации. Джонс умер в возрасте девяноста пяти лет.

Это лишь некоторые из десятков некрологов, которые публиковались в газетах. Их поток не прекращался и в то время, когда я работал над этой главой. 31 января 1994 г. в Daily Telegraph сообщалось о смерти 95-летнего Томаса Гласса, который с 1914 по 1917 г. служил в Мидлсекском полку, и 98-летнего Альберта Фрэнка Баркли Бриджеса, участвовавшего в Ютландском сражении в 1916 г. 19 февраля 1994 г. в Times был опубликован некролог Э. Х. Т. Робинсона, бывшего помощника ночного редактора газеты, который в 1918 г. во время арабского восстания был оглушен разрывом турецкого снаряда и остался лежать в пустыне – его посчитали мертвым. В той же газете 26 мая 1994 г. сообщалось о смерти полковника Теренса Коннера, который сражался против турок в Месопотамии, принимал участие в битве при Дужайле, а год спустя в освобождении Кута, где был ранен. Почти через тридцать лет, во время Второй мировой войны, он отличился в Бирме, возглавив батальон того же полка (26-го Пенджабского), в рядах которого сражался в Месопотамии. В марте 1945 г. он отбил у японцев аэродром в Мейтхиле. Он умер в возрасте девяноста девяти лет.

И сегодня, через много лет после начала Первой мировой войны, в нашей речи по-прежнему живы созданные ею фразеологизмы: «шквал» жалоб, «бомбардировать» запросами, влиться «в ряды», оказаться «на линии огня», «идти в атаку». Как и в случае Гражданской войны в Америке, которая началась на полвека раньше, образы и отголоски Первой мировой будут влиять на общественное сознание многих поколений, незнакомых с ее жестокой реальностью.

Восьмидесятая годовщина начала Первой мировой войны совпала с пятидесятилетием одного из поворотных пунктов Второй мировой, высадки союзников в Нормандии в 1944 г. Во время поездки в Нормандию в последнюю неделю работы над этой книгой я случайно наткнулся на могильный камень на британском военном кладбище в нескольких километрах от побережья. Под ним был похоронен 30-летний сержант А. Барбер, служивший в Королевской артиллерии и убитый 2 августа 1944 г., через тридцать лет после начала Первой мировой войны. Ему было четыре года, когда в 1918 г. во Франции погиб его отец. На могильном камне выбиты такие слова:

Эта памятная надпись, связавшая две мировых войны XX в., заставила меня задуматься о связи людей, которые сражались на фронте, и тех, кто остался, чтобы хранить память о них. Все войны заканчиваются тем, что их низводят до статистики, стратегий, споров о причинах и последствиях. Эти споры о войнах, конечно, важны, но не важнее человеческих историй тех, кто сражался на них.

Благодарности

Многие вдохновляли меня в моих долгих исследованиях Первой мировой войны и направляли их в нужное русло в поисках редких источников в океане документов и книг. Чарльз Маджубян, переживший армянский геноцид, способствовал включению в повествование истории этой трагедии. Два моих аспиранта, Мартин Сидел и Джон Тернер, сделали Первую мировую войну своей темой. С тех пор оба опубликовали работы, за которые им очень признательны студенты, изучающие этот период, – не меньше чем их бывший научный руководитель. Диссертация Ларри Арнна «Уинстон Черчилль, министр вооружений» также сослужила добрую службу его бывшему руководителю и давнему другу.