Опасный промысел, стр. 10

— Но от этих денег мало что останется к тому времени, когда закончится встреча, — сказал Шекспир.

— Как они умудряются потратить такую кучу денег всего за три-четыре недели? — недоверчиво спросил Нат.

— Потому что их стригут прекрасные джентльмены из Сент-Луиса. — В тоне Шекспира прозвучала горькая насмешка.

— Объясни.

— Ты часом не знаешь, сколько стоит виски в Сент-Луисе?

— Около тридцати центов за галлон [5], по-моему.

— Здесь оно стоит три доллара за пинту [6]. И виски, которое тут продают, так разбавлено, что его требуется аж десять галлонов для того, чтобы привести человека хотя бы в благодушное настроение.

— Неужто? — недоверчиво спросил Нат.

— Это еще не все. Сколько в Сент-Луисе стоит кофе?

— Десять центов за фунт.

— Здесь — два доллара за фунт.

— Это возмутительно!

— Есть вещи и похуже. Порох в том же Сент-Луисе стоит около семи центов за фунт, а здесь его цена переваливает за два доллара. То же происходит и с ценами на свинец.

— Но почему так? Ведь здешние люди могли бы в любое время положить этому конец!

— Ты еще и половины всего не знаешь. Сахар идет здесь по два доллара за пинту. Одеяла могут стоить от пятнадцати до двадцати долларов за штуку, хлопчатобумажные рубашки — пять долларов каждая, а табак — два доллара за фунт!

Нат уставился на повозки торговцев и покачал головой:

— Это же чистый грабеж. Почему трапперы с этим мирятся? Они должны отказаться покупать товары по таким запредельным ценам!

— А где еще они могут купить все необходимое?

— Да, деваться им некуда, — согласился Нат.

— Вот они и вынуждены покупать припасы у торговцев или обходиться без нужных вещей еще год… если не собираются сами проделать весь долгий путь до Сент-Луиса. Но в последнем случае они потеряют время, которое смогли бы потратить на охоту.

— С этим же надо что-то делать!

— С этим ничего не поделаешь, — ответил Шекспир. — И ты еще не знаешь всего.

— Так расскажи мне.

— Трапперы зависят не только от торговцев, у которых покупают товары, а еще и от перекупщиков, которым продают меха.

— Им дают плохую цену?

— Самая высокая цена за шкурки — от четырех до пяти долларов за фунт.

— Сдается, это немало, — заметил Нат.

— Мало, если учесть, что те же самые шкурки будут перепроданы в Сент-Луисе от восьми долларов за фунт.

— Раньше мне никто не рассказывал об этой стороне пушной торговли.

Шекспир пожал плечами:

— С этим тоже никто ничего не может поделать. Траппер должен выкручиваться сам. ПКСГ и остальные пушные компании держат над всем полный контроль.

— ПКСГ?

— Пушная компания Скалистых гор. Эта компания — главная в здешней части Скалистых, она нанимает людей, чтобы те добывали для нее пушнину, устанавливает дату этой встречи и присылает сюда вереницу повозок из Сент-Луиса.

— Но ты упоминал и другие компании.

— Угу. Компания Гудзонова залива действует в основном в Канаде. Потом есть еще Американская пушная компания.

— Об этой я слышал, — перебил Нат.

Впрочем, о ней слышал любой человек, умеющий читать. Газеты регулярно публиковали статьи об Американской пушной компании и ее основателе — Джоне Джейкобе Асторе. Астор приехал в Америку из Германии, когда ему было всего двадцать лет, и в 1787 году занялся торговлей мехами. Ему сопутствовала удача, и в 1808 году он открыл собственную компанию. Постепенно Астор стал миллионером, а в последние годы был объявлен богатейшим человеком страны.

— Эта компания привыкла промышлять в основном вокруг Великих озер, и, конечно, ты слышал о грандиозных планах Астора по добыче шкур у реки Колумбия. Как бы то ни было, трапперы Американской пушной компании перебрались в те края и отнимают хлеб у трапперов ПКСГ.

— Между ними что, идет вражда?

— Они не стреляют друг в друга, если ты об этом. Но нечто вроде дружеского соперничества есть.

— Если бы тебе пришлось зарабатывать на жизнь добычей шкурок, на какую компанию ты стал бы работать?

— Ни на какую.

— Тогда как бы ты зарабатывал?

— Нат, все пушные компании жадны до шкурок, их агенты рвутся покупать меха у кого угодно. Даже если компания может позволить себе держать две сотни трапперов, непрерывно добывающих для нее меха, она все равно будет принимать шкурки у любого, кто имеет что-нибудь на продажу.

— Кажется, я уже слышал про вольных трапперов.

— Вольный траппер — это тот, кто не заключил контракт ни с одной из пушных компаний. Он ставит ловушки, когда и где хочет, а потом продает меха любому агенту, тому, кто больше заплатит.

— Вольным трапперам платят по тем же самым ценам, что и трапперам, работающим на компанию?

— Обычно да. Или немного меньше. А если меха превосходного качества, компания выплачивает небольшую премию.

— Тогда именно так я и хотел бы зарабатывать на жизнь, — решил Нат. — Быть вольным траппером.

— Это работа не для слабаков, — заметил Шекспир. Теперь они подъехали вплотную к поселению гладкоголовых. Многие воины, женщины и дети, бросив свои дела, глазели на незнакомцев. Некоторые прокричали дружеские приветствия старому охотнику, тот добродушно ответил.

Нат заметил, что Уинона едет, высоко держа голову и глядя прямо перед собой, потом увидел неподалеку троих всадников, занятых оживленной беседой с индейцем. Один из троицы внезапно поднял голову, выпрямился в седле, и на лице его заиграла хитрая улыбка.

Нату инстинктивно не понравились эти незнакомцы: от них веяло скрытой враждебностью, особенно от тощего всадника, внешностью и повадками напоминавшего ласку. Все трое носили мокасины и отделанные бахромой штаны и рубашки. На голове человека-ласки красовалась голубая шапка, украшенная лисьим хвостом. Все трое были при карабинах.

— Твои пистолеты и карабин заряжены, я полагаю? — неожиданно спросил Шекспир.

— Конечно. А что?

Траппер кивком показал на троицу:

— Через минуту могут понадобиться…

ГЛАВА 6

Человек-ласка сказал что-то товарищам, и все трое поскакали к ним, но на полдороге остановились в ожидании.

— Так-так, — нахмурившись, проговорил Шекспир.

— Что? — спросил Нат.

— Быть беде.

— Ты с ними знаком?

— Только с тем, который в голубой шапке. Его зовут Лаклед, он француз. Никогда не поворачивайся к нему спиной.

— И почему ты ждешь от них беды?

— Два года назад на встрече трапперов я наткнулся на Лакледа, когда тот избивал хлыстом индианку из племени не-персэ. Кажется, он купил ее, а потом разочаровался в своей покупке.

— Как же ты поступил?

— Высек мерзавца его же собственным хлыстом.

Нат посмотрел на траппера:

— А разве не ты говорил мне, что не следует совать нос в чужие дела?

— Господь Бог даровал нам здравый смысл, чтобы мы могли видеть разницу между личными делами и неоправданной жестокостью. Он стегал бедную женщину просто для того, чтобы показать, что он ее хозяин. Она была вся в крови и умоляла его прекратить, но он не унимался. Я терпел, сколько мог, потом вырвал у него хлыст. Ублюдок попытался пырнуть меня ножом в спину, стоило мне отвернуться, вот тогда-то я по-настоящему разозлился и решил позволить ему испытать на собственной шкуре, приятно ли, когда тебя секут хлыстом.

Нат внимательно посмотрел на всадников:

— Да что они могут нам сделать? Разве здесь не нейтральная территория? Ты же сам это говорил!

— Я никогда не говорил, что здесь не случается стычек. Тут живут и белые, и индейцы; практически любое племя может здесь торговать, не боясь нападения врагов. Конечно, есть и исключения, вспомни про черноногих. Но драки тут случаются каждый божий день, и иногда в результате кто-нибудь откидывает копыта. Поэтому держи ушки на макушке и помни мой совет.