В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики, стр. 86

Слияние компаний Mobil и Exxon в 1999 г. сделало эту великую задачу осуществимой. Оно позволило объединить ключевые активы Mobil – запасы газа, опыт в области СПГ и налаженные связи – с финансовыми ресурсами Exxon и ее опытом в реализации крупных проектов. Теперь объединенная компания имела необходимый размер и средства, чтобы мыслить более масштабно. На самом деле очень масштабно. Этот масштаб позволял снизить затраты – более крупнотоннажные танкеры, более производительные линии сжижения газа, более мощные турбины. Снижению затрат способствовали высокий уровень дисциплины при реализации проектов и использование полученных знаний для сокращения затрат в последующих проектах. Последнее достигалось посредством стандартизации и тщательной проработки проекта. Как выразился один из старших менеджеров: «У нас было правило – никаких заявок на изменение».

Более высокие объемы и более крупные суда означали более низкие издержки. Теперь, как говорили катарцы, Европа стала «достижимой». Совместное предприятие знало, что ее СПГ сможет конкурировать с трубопроводным газом в Европе и даже за ее пределами. Благодаря масштабу (а также добываемым вместе с газом жидкостям и конденсату) Катар получил возможность поставлять природный газ по конкурентоспособной цене в любую точку земного шара.

В 2002 г. Катар появился на мировом рынке газа как новый сильный конкурент. Он мог поставлять СПГ на любой крупный рынок – в Азию, Европу и США. Традиционная схема этого бизнеса была отброшена, поставки предлагались без связывания покупателей долгосрочными контрактами. Другими словами, он активно создавал новую бизнес-модель, которая позволяла покупателям и продавцам свободно покупать и продавать СПГ и гарантировала надежность поставок без долгосрочных контрактов. Цифры были огромными: к 2007 г. Катар опередил Индонезию и Малайзию, став крупнейшим в мире поставщиком СПГ, и теперь этот небольшой эмират с населением 1,5 млн человек уверенно шел к тому, чтобы обеспечивать почти треть мировых поставок СПГ.

Но не только природные ресурсы и технические возможности выдвинули Катар в число доминирующих игроков на глобальном газовом рынке. Не меньшую роль сыграло и то, что за столом переговоров хорошо понимали всю важность эффективного принятия решений. Катар мог быть очень жестким, отстаивая свои условия, но в то же время он хотел заключать сделки и принимать решения быстро, а не растягивать их на годы. Как сказал министр нефти Катара Абдулла бен Хамад аль-Атия, «если мы решаем заключить сделку, то не ждем, а подписываем ее на следующий день». После того как сделка была заключена, стабильность контрактов создавала уверенность среди инвесторов и способствовала притоку инвестиций. Такой подход и его результаты резко контрастируют с тем, что происходит по ту сторону морской границы, в соседнем Иране, который за 40 лет так и не сумел наладить экспорт газа со своего месторождения South Pars13. После Катара центром новой волны роста производства СПГ стала Австралия. Производством СПГ она занималась давно, но, опираясь на существующие проекты, ей удастся превзойти Катар не раньше 2017 г.

К 2000 г. стало казаться, что природный газ, транспортируемый танкерами по всему миру, находится на пути к тому, чтобы превратиться в действительно глобальный бизнес. Исторически из-за высокой стоимости транспортировки газа на большие расстояния его потребление ограничивалось региональными рынками. Теперь же благодаря значительному снижению затрат это ограничение было снято.

Значение этого было наглядно продемонстрировано в июле 2007 г. Разрушительное землетрясение в центральной части Японии нанесло повреждения крупнейшей в мире атомной электростанции «Касивадзаки-Карива» с семью реакторами. АЭС была остановлена, что создало нехватку электроэнергии в регионе. СПГ-танкеры, направлявшиеся в другие места, немедленно изменили курс в открытом море и двинулись к побережью Японии, чтобы обеспечить снабжение тепловых электростанций. В том же месяце на другом конце света аварии на трубопроводах, перекачивающих газ с месторождений Северного моря, привели к перебоям с поставками газа в Европе. И снова перераспределение потока СПГ спасло ситуацию.

Почти четыре года спустя в марте 2011 г. мощнейшее землетрясение и цунами в Японии привели к выходу из строя энергосистем на большой территории страны и стали причиной серьезной аварии на атомной электростанции «Фукусима-Дайити». Поставки сжиженного природного газа в Японию были сразу же значительно увеличены.

В мае 2012 г. все 54 АЭС в Японии были остановлены по тем или причинам. СПГ заполнил энергетическую брешь. Таким образом, прежде негибкая, базирующаяся на региональных рынках отрасль СПГ превратилась в гибкий международный бизнес. Природный газ стал глобальным товаром, однако не на том единственном глобальном рынке, на котором предполагалось14.

Глава 16

Газовая революция

Джордж Митчелл, глава хьюстонской нефтегазовой компании, не мог не видеть надвигающейся проблемы. В скором времени его компания столкнется с нехваткой газа, что поставит ее в очень трудное положение. У нее был контракт на поставку значительных объемов природного газа из Техаса для заполнения трубопровода, обслуживающего Чикаго. Запасы, на которые рассчитывала компания при заключении контракта, истощались, и было неясно, где найти новые источники поставок взамен выработанных. Впрочем, у Митчелла крутилась в голове одна идея, на которую его натолкнул один геологический отчет.

Это было в начале 1980-х гг. Три десятилетия спустя решимость Митчелла изменить ситуацию привела к революции на североамериканском рынке природного газа и встряхнула глобальный газовый рынок. Упрямство этого человека изменило энергетические перспективы США, а вместе с ними и расстановку сил в мировой энергетике.

Сын греческого пастуха, который каким-то образом оказался в Галвестоне, штат Техас, Митчелл вырос в крайней нищете. Ему удалось поступить в Техасский университет, обучение в котором он оплачивал, подрабатывая официантом, продавая леденцы и канцелярские принадлежности и занимаясь пошивом одежды для своих сокурсников. После Второй мировой войны Митчелл открыл в Хьюстоне небольшую нефтегазовую фирму, в его офисе была всего одна комната, и размещалась она над аптекой. Со временем маленькая фирма выросла в очень большую компанию Mitchell Energy and Development, которая больше специализировалась на газе, чем на нефти.

Митчелл буквально поклонялся природному газу. Он настолько верил в его превосходство, что, стоило кому-нибудь слишком положительно отозваться об угле, как он тут же вмешивался в разговор и начинал растолковывать человеку ошибочность его мнения. Он хотел видеть более широкое использование природного газа. И просто не мог мириться с мыслью, что перспективы голубого упрутся в дефицит ресурсов.

Но где взять больше газа? Геологический отчет, прочитанный Митчеллом в 1982 г., указывал на возможное решение. Про то, что газ может находиться не только в продуктивных коллекторах, но и быть замкнутым в породах с низкой проницаемостью (твердых, как бетон, сланцах), в Америке было известно давно. Сланцы служили материнскими породами, «кухней», где происходило образование газа, а также покрышками над коллекторами, не дававшими газу (и нефти) выходить наружу1.

Безусловно, газ можно извлечь из сланцев. Проблемой была экономика. Это просто не окупалось. Но, возможно, правильная комбинация технологических инноваций и упорства сделает такую добычу экономически целесообразной.

«Лабораторией» Митчелла было большое сланцевое месторождение Barnett в окрестностях Далласа и Форт-Уэрта, штат Техас, которое растянулось под угодьями фермеров, пригородными застройками и даже под международным аэропортом Даллас / Форт-Уэрт. Несмотря на все старания Митчелла, Barnett оставалось неприступным. Митчелл настаивал на том, чтобы инженеры и геологи продолжали попытки, несмотря на постоянные неудачи и их собственный скептицизм. «Джордж, вы просто швыряете деньги на ветер», – не раз говорили ему за эти годы. Но на все возражения Митчелл упрямо отвечал: «Мы это сделаем»2.