В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики, стр. 84

Решение этой проблемы занимало у Томаса не все время, и он стал работать над научной статьей, имевшей отношение к одному из неудавшихся предприятий его отца. Тема была связана с криогеникой, а именно с исследованием превращения различных газов в жидкости при сверхнизких температурах. Во время Первой мировой войны Годфри Кэбот построил в Западной Вирджинии установку по сжижению природного газа. «Мой отец мечтал о сжижении компонентов природного газа», – впоследствии сказал Томас Кэбот. Но с точки зрения бизнеса эта идея потерпела полный провал1.

Первые шаги в криогенике были сделаны Майклом Фарадеем, который в 1820-х гг. использовал низкие температуры для превращения газов в жидкости. В 1870-е гг. немецкий ученый Карл фон Линде продолжил работу в области охлаждения. Его исследования заинтересовали пивоваренные компании, которым, как и их клиентам, очень нравилась идея холодного пива. В скором времени основанная Линде компания снабжала многочисленные пивоварни «холодильными машинами». Позже он запатентовал технологии сжижения кислорода, азота и других газов при сверхнизких температурах и начал их коммерческое распространение. Его работы создали фундамент для практического применения криогеники.

Занимаясь бумагами отца, Кэбот решил вернуться к его мечте о сжижении природного газа. Точнее он решил проработать возможность сжижения природного газа во время летнего сезона, когда спрос на газ низкий, его хранения в жидком виде и перевода в газообразное состояние зимой, когда спрос резко возрастает. Но опытный завод был построен только в 1939 г.

Во время Второй мировой войны, чтобы удовлетворить растущие потребности в энергии заводов, работавших круглые сутки, компания East Ohio Gas Company построила в Кливленде хранилище для СПГ. В 1944 г. произошла утечка газа из одного резервуара. Часть вылившегося СПГ попала в канализационную систему и воспламенилась, создав огненный шар. Авария полностью уничтожила завод и унесла жизни 129 человек. Впоследствии были установлены причины произошедшего: плохая вентиляция, отсутствие защитной оболочки и использование неподходящей марки стали. Преподнесенные этой катастрофой уроки безопасности и проектирования таких заводов стали непреложными для будущих разработчиков2.

После Второй мировой войны интерес к СПГ сохранился, однако теперь технологию сжижения использовали не столько для хранения и накопления газа, сколько в целях транспортировки природного газа по воде и на дальние расстояния.

Смертоносный смог

В декабре 1952 г. на Лондон опустился холодный туман, настолько густой, что люди с трудом находили свои дома. Туман усугублялся смогом, поскольку продукты горения угля, которым отапливались дома, и дизельного топлива были заперты под тяжелым слоем холодного воздуха. Было трудно дышать. В результате из-за смога умерло несколько тысяч человек. После этого жестокого урока резкое ограничение использования грязных видов топлива, в том числе угля, и переход на более чистое топливо стали приоритетными задачами. Государственная корпорация British Gas объединила усилия с одной американской компанией, чтобы наладить поставки природного газа из Луизианы в Великобританию в сжиженной форме. Первая партия СПГ прибыла в Великобританию на борту первого специально построенного газовоза Methane Pioneer в 1957 г. Это доказало реальность идеи. Между тем спрос на СПГ, подстегнутый кампанией в поддержку «жидкого газа», превзошел все ожидания. И если британские компании собирались развивать этот новый бизнес, им требовались куда более крупные источники поставок.

Royal Dutch Shell приобрела контрольный пакет акций недавно созданной СПГ-компании и приступила к разработке крупного месторождения природного газа в Алжире, в пустыне Сахара. В 1964 г. первая партия сжиженного алжирского природного газа была закачана в танкер в порту Арзев, чтобы через месяц, преодолев 2500 км, попасть на остров Канвей в устье Темзы. Спустя несколько месяцев вторая партия была отправлена во французский Гавр3.

Так был дан старт настоящей международной торговле СПГ. И с первых же дней родилась характерная – действующая и поныне – практика ведения этого бизнеса. Дело в том, что сжижение газа, транспортировка его в жидкой форме и затем превращение обратно в газ сопряжены с большими затратами. Такие затраты требуют предсказуемости цен и рынков. Поэтому бизнес-модель для проектов СПГ традиционно предусматривает заключение долгосрочных (часто 20-летних) контрактов между заинтересованными сторонами – правительствами стран, нефтяными компаниями, коммунальными предприятиями-потребителями и иногда торговыми фирмами. В результате они являются совместными собственниками танкеров, заводов по сжижению и терминалов по регазификации. Эта модель, сильно отличающаяся от модели международного нефтяного бизнеса, существует уже полвека.

В середине 1960-х гг. казалось, что Европа готова стать растущим потребителем СПГ. Но на пути потенциального бума СПГ встал более конкурентоспособный, дешевый и доступный природный газ. В 1959 г. гигантское месторождение газа – на тот момент самое крупное в мире – было открыто под ровными полями Гронингена на севере Нидерландов. В 1965 г. природный газ был найден в британском секторе Северного моря. Впоследствии Советский Союз и затем Норвегия начали поставлять природный газ по трубопроводам в Западную Европу. У СПГ в Европе появился сильный конкурент.

В Азии ситуация была иной. Япония на пике послевоенного экономического чуда увидела в природном газе путь к уменьшению выбросов своих угольных электростанций. Отсутствие собственных значительных ресурсов нефти и газа заставило ее обратиться к СПГ. Поставки СПГ в Японию начались в 1969 г. Пережив нефтяной кризис 1973 г., Япония решила уменьшить зависимость от импорта нефти с Ближнего Востока и диверсифицировать источники энергоносителей. Наряду с атомной энергией, ставка была сделана на СПГ. К концу 1970-х гг. Япония импортировала большие объемы сжиженного газа4.

Вступив вслед за Страной восходящего солнца в стадию экономического чуда, Южная Корея и Тайвань – еще две бедные углеводородами страны – стали крупными импортерами СПГ. Поскольку импортируемый газ заменял в электроэнергетике не только уголь, но и нефть, цена СПГ индексировалась в контрактах относительно цен на нефть, т. е. напрямую привязывалась к цене на нефть.

Закон о «неиспользовании топлива»

Индустрия природного газа в США имела свою специфику. Природный газ стал важным энергоресурсом наряду с нефтью, но его потребление в основном носило локальный характер5. Только после Второй мировой войны природный газ стал поистине глобальным бизнесом. Протяженные трубопроводы связали крупные населенные пункты и промышленные центры с месторождениями газа, находящимися в дальних частях страны. Рост американской экономики и разрастание пригородных зон вокруг крупных городов привели к тому, что потребление природного газа увеличивалось быстрыми темпами.

К началу 1970-х гг. природный газ обеспечивал 25 % общей потребности США в энергии. Он добывался как попутно с нефтью, так и на чисто газовых месторождениях. Но внезапно в стране возник дефицит природного газа. В холодную зиму 1976–1977 гг. в некоторых районах Среднего Запада он был таким, что стали закрываться школы и фабрики. Компании принялись спешно искать новые источники поставок. СПГ показался наилучшим и своевременным ответом. Несколько компаний построили приемные терминалы регазификации газа на побережье Мексиканского залива и вдоль Восточного побережья.

Но оказалось, что дефицит газа был последствием не разгула стихии, а делом рук человека – результатом негибкого регулирования. Контролировавшее цены на газ федеральное правительство установило их на таком низком уровне, что фактически задушило поставки. Очевидное решение проблемы виделось в предоставлении рынку возможности самому устанавливать цены. Но то, что казалось простым с точки зрения экономики, становилось далеко не таким, когда дело доходило до политики. Самые ожесточенные политические баталии во время президентства Джимми Картера развернулись именно вокруг отмены контроля над ценами на газ. «Теперь я понимаю, что такое ад», – сказал министр энергетики Джеймс Шлезингер в 1978 г. в самый разгар сражения между Белым домом и представителями сената по поводу цен на газ6.