В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики, стр. 55
Нефтяной промышленности отводилось центральное место в новой политике. К тому времени Китай, который больше не был «беден нефтью», добывал нефть сверх собственных нужд и мог начать ее экспорт. Тем более что ближайший рынок находился по соседству, в Японии, которая хотела бы уменьшить свою зависимость от Ближнего Востока и получить экспортные рынки в Китае для собственных производителей. Покупка китайской нефти помогла бы достижению обеих целей.
Когда дверь во внешний мир приоткрылась, китайские нефтяники были потрясены масштабом технологического разрыва, отделявшего их от мировой промышленности. Но теперь благодаря выручке от экспорта нефти они могли покупать за границей современные буровые установки, сейсмическую аппаратуру и другое оборудование, что существенно расширяло их технические возможности.
Хотя смерть Мао и приход к власти Дэн Сяопина открыли Китай миру, эти события не положили конец социальным потрясениям и нестабильности в стране. Инфляция, коррупция и неравенство подогревали недовольство противников реформ. В 1989 г. на площади Тяньаньмэнь произошли кровавые столкновения с протестующими студентами. Из-за этих событий у партийного руководства ослабла решимость продолжать рыночные реформы. Чтобы дать толчок забуксовавшему процессу реформ, в январе 1992 г. Дэн Сяопин осуществил свою последнюю большую кампанию – знаменитое «южное турне». Целью поездки была демонстрация беспрецедентных экономических успехов особой экономической зоны Шеньжень, которая постепенно превращалась в центр экспортного производства. На более фундаментальном уровне стояла задача снять клеймо позора со стремления зарабатывать деньги. Послание товарища Дэна было простым: «Единственное, что имеет значение, – это развитие экономики». Во время этой поездки Дэн Сяопин также сделал ошеломляющее признание – оказывается, он не читал библию коммунизма, «Капитал» Карла Маркса. «У меня никогда не было времени, – сказал он. – Я был слишком занят»11.
Конец самообеспечения
После «южного турне» Дэна Китай продолжил курс на реформы и начал активную интеграцию в мировое хозяйство. 1 января 1995 г. была создана Всемирная торговая организация, целью которой является снятие торговых барьеров и содействие международной торговле и инвестициям. Мировая торговля росла намного быстрее, чем мировая экономика. Американские и европейские компании создавали глобальные цепочки поставок, по которым детали и компоненты из одних частей света поступали в сборочные цеха других частей света, откуда готовая продукция отправлялась потребителям по всему миру. Хотя Китай официально присоединился к ВТО только в 2001 г., к тому моменту он уже стал ключевым звеном в новой системе глобальных цепочек поставок.
Большие и малые фабрики заполонили прибрежные районы, и надпись Made in China отныне можно было увидеть на самых разных товарах по всему миру. Если два столетия назад «мастерской мира» была Великобритания, то теперь ее место занял Китай. Со временем эти новые торговые и инвестиционные связи скажутся на мировой энергетике куда сильнее, чем кто-либо мог предположить. Как любая мастерская нуждается в энергии, чтобы работать, так и эта новая мастерская мира нуждалась в колоссальных объемах ископаемого топлива.
Китай, однако, пересек важный с точки зрения энергетики водораздел еще за несколько лет до вступления в ВТО. К 1993 г. национальная нефтяная промышленность перестала успевать за потребностями быстрорастущей экономики. В результате Китаю пришлось отказаться от экспорта нефти и превратиться в импортера. Хотя для остального мира эта перемена прошла незамеченной, Китай пережил шок. «Правительство смотрело на происходящее как на катастрофу, – заметил один китайский специалист по нефтяной промышленности. – Это было воспринято крайне отрицательно. Как отрасль, мы чувствовали себя посрамленными. Это была потеря лица. Мы не могли обеспечить собственную экономику. Однако ученые и эксперты сказали: “Невозможно быть самодостаточными во всем. Что-то вы экспортируете, а что-то должны импортировать”»12.
Это подчеркнуло необходимость дальнейшей модернизации структуры нефтяной промышленности – перехода от громоздких министерств, контролирующих все отрасли нефтегазовой и нефтехимической промышленности, и жесткой системы централизованного планирования, к современной системе, в основе которой находятся независимые компании и рыночная экономика. Фундамент для такого перехода был заложен еще в 1980-е гг. Тогда из-под крыла министерств были выделены три государственные компании: Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC), Китайская нефтяная и химическая корпорация (Sinopec) и Китайская национальная компания по эксплуатации морских нефтяных ресурсов (CNOOC). Следующим шагом в конце 1990-х гг. стала кардинальная реструктуризация этих национальных корпораций, чтобы сделать их более современными, технологически продвинутыми и более независимыми. «Они должны были сами зарабатывать себе на жизнь», – сказал Чжоу Цинцзу. В скором времени все три компании осуществили IPO на международных рынках и перешли в частичную собственность акционеров со всего мира. Ставшая публичной дочерняя компания CNPC получила новое название – PetroChina, а Sinopec и CNOOC использовали для своих публичных дочерних компаний существующие названия. Их корпоративная культура претерпела глубокие изменения. «Теперь нам требовалась конкурентоспособность, – сказал Чжоу. – А ведь мы сроду ни с кем не конкурировали»13.
Стратегия выхода в мир: идти на двух ногах
Сегодня Китай активно расширяет свое присутствие в мировой индустрии нефти и природного газа. Это происходит под флагом стратегии выхода в мир. Как политический курс данная стратегия была сформулирована в 2000 г., однако ее корни восходят к реформам Дэн Сяопина.
Первые шаги Китая за границей были небольшими, сначала в Канаде, затем в Таиланде, Папуа – Новой Гвинее и Индонезии. В середине 1990-х гг. CNPC приобрела фактически заброшенное месторождение нефти в Перу. Благодаря применению методов повышения нефтеотдачи, которые позволяли ей выжимать нефть из сложных старых месторождений в Китае, она увеличила добычу с 600 до 7000 баррелей в день. Но эти проекты были незначительными и не привлекали к себе внимания. Прежде чем браться за крупные международные проекты, нужно было приобрести опыт и уверенность в силах, а на это требовалось время. «Мы знали, что нефтяная промышленность с самого своего зарождения в середине XIX в. носила международный характер, – сказал Чжоу Цзипин, президент CNPC. – Следовательно, если мы хотели стать международной нефтяной компанией в подлинном смысле этого слова, нам нужно было выходить в мир». К началу нового столетия в руководстве КНР был достигнут политический консенсус относительно идеи международной экспансии, а китайские нефтяники приобрели уверенность в своих силах, необходимую для ее осуществления14.
В целом стратегия выхода в мир подразумевала интернационализацию китайских компаний – превращение их в конкурентоспособные международные компании, имеющие доступ к сырью, столь необходимому для быстрорастущей экономики, и к экспортным рынкам для сбыта продукции. Для энергетических компаний это означало, что частично приватизированные государственные нефтяные компании должны владеть, разрабатывать, контролировать или вкладывать капитал в зарубежные источники нефти и природного газа. Для нефтедобывающей промышленности эта стратегия была дополнена лозунгом «Идти на двух ногах», т. е. развивать национальную промышленность и одновременно осуществлять международную экспансию.
Сегодня результаты стратегии выхода в мир видны по всему земному шару. Китайские нефтяные компании активно работают на африканском континенте и в Латинской Америке (как, впрочем, и китайские компании из других секторов). Они приобрели значительные нефтяные активы в соседнем Казахстане и после многочисленных попыток сумели добиться некоторого присутствия в России. В Туркменистане они разрабатывают месторождения природного газа. Поскольку китайские нефтяники вышли на международную арену с опозданием, они обладают не только хорошими техническими навыками, но и финансовыми ресурсами вкупе с готовностью платить премию за вход в игру. Кроме того, они стараются быть предпочтительными партнерами, предлагающими значительные «дополнительные выгоды», особенно на африканском континенте. Другими словами, они приносят с собой финансируемые государством программы развития, помогая строить железные дороги, порты и автомобильные дороги, что редко практикуется традиционными западными компаниями. Все это порождает жаркие споры. Критики обвиняют Китай в колонизации Африки и в том, что китайские компании предпочитают использовать китайских рабочих, а не местную рабочую силу. Китайцы отвечают, что они помогают создавать рынки для африканского сырьевого экспорта, что гораздо лучше жить на доходы от экспорта, чем на иностранную помощь, и что они стимулируют устойчивый экономический рост. (Надо сказать, что некоторые из этих программ развития потерпели неудачу.) Китайские банки в сотрудничестве с китайскими нефтяными компаниями предоставили ряду стран многомиллиардные кредиты, которые будут погашаться поставками нефти или газа на протяжении многих лет (одна такая сделка рассчитана на 15 лет)15.