Последний ворон, стр. 38
– Питер, они уже натравили на меня Харрела! Неужели не понимаешь, сколько вреда ты причинил?
– Я сожалею. Но я просто не мог лгать или утаивать сведения. Что, тяжело вам?
– Да, страшно тяжело. Ты что, рассказал им все?
– Они видели там Роз... имею в виду, вместе с тобой?
– Нет. Уверен, что нет. А что?
– Я никому о ней не говорил. Возможно, это дает вам пространство для маневра. Я также не упоминал о телефонном звонке от... нашего общего друга.
Обри машинально взглянул на Роз. Под ее мощной фигурой громко скрипели пружины. Он стал молча кивать головой.
– Да, Питер, понимаю. Но это нужно сделать сегодня вечером. Маршрут, который ты разрабатываешь.
– Понял. Мне понадобится час, Кеннет. К счастью, с нашей стороны все чисто. Наш друг Оррелл был вчера с приятелями на университетской встрече и немного перебрал. Рано отправился домой. – После паузы добавил: – Извини, понимаю, сейчас не время дурачиться. Дай мне один час. Есть что-нибудь неотложное?
– Нет, мы здесь управимся. – В голосе Обри не чувствовалось уверенности.
– Так обойдетесь пока?
– Да, Питер... если ты поторопишься.
– Хорошо. Между прочим, как он?
– Почти в порядке. – Роз дернулась.
– Неужели так плох?
– Да. А теперь пока, Питер.
Обри положил трубку на место и глубоко вздохнул. Наклонился к Роз, все еще сидевшей на краешке кровати, придерживая у шеи халат. В глазах – десятки вопросов, но он просто, но настойчиво сказал:
– Роз, теперь послушай меня. – Для колебаний и сомнений не было времени. Ей оставалось только выполнять его указания, до предела простые. – Мы должны вывезти отсюда Патрика сегодня вечером. Но сначала тебе придется привезти его сюда. Нет, слушай меня, Роз! – сердито оборвал он ее, подняв руку. – Ехать должна ты, потому что за мной следят. Именно это мне и нужно. Тебя они не знают. – Он искренне надеялся, что так оно и есть. – Поэтому одевайся, бери такси, забирай Патрика, потом, если мы точно согласуем время, можно привезти его в эту комнату, пока я буду их занимать! – Он чувствовал, что покраснел от возбуждения. Надо отучить Харрела смотреть на нас свысока! – Ладно, давай одевайся. А я тем временем буду говорить!
Она, разжав руку, тяжело поднялась с кровати. Чтобы не смущать ни ее, ни себя, он отвернулся от зеркала, отражавшего ее обнаженную фигуру, и глядел в сторону окна. В ночное небо поднимался очередной самолет. Годвин уже возвращается домой: там он сразу возьмется за ДПЛА, который использовали для убийства Ирины.
Роз с бледным, сердитым, напуганным лицом вытаскивала из встроенного шкафа одежду. Яростно шевеля губами, беззвучно ругалась.
Обри вспомнил о Кэтрин, взглянул на часы и разволновался из-за того, что забыл ей позвонить. Он должен был позвонить два часа назад, хотя бы для того, чтобы проверить, как дела, помочь Блейку успокоить женщину, попытаться побольше узнать у нее о навязчивых идеях Фраскати.
Снял трубку и набрал номер. Прежде чем надеть плотную юбку, Роз несколько мгновений следила за ним. Он ждал. В рыбацком домике у озера Беррьеса никто не отвечал. Злость на самого себя перекинулась на одевавшуюся Роз, затем он вновь разозлился на Харрела. Одного из фанатиков, одного из тех, кто тайком поставлял оружие недовольным в десятки стран, кто убивал местных политических деятелей, подтасовывал результаты выборов, занимался контрабандой наркотиков, чтобы приобретать оружие и бомбы. Одного из тех, кто всюду разжигал беспорядки, нарушал мир.
В трубке гудки. Что-то случилось. Блейк не позволил бы Кэтрин покинуть убежище и не перевез бы ее в другое место, не сообщив заранее. Злость пропала. Что-то случилось.
– Что дальше? – Он испуганно поднял глаза. Роз стояла перед ним. Он был в состоянии лишь слабо махнуть рукой в ее сторону. В трубке по-прежнему раздавались гудки.
7
Обмен ударами
– Черт побери, этот малый остался лежать там! Туда в любой момент могут приехать – узнать, зачем стреляли!
У кого-то под ногами громко шуршали листья; кто-то, ломая ветки, продирался сквозь кусты – этот шум привел ее в чувство. Совсем близко от нее двигался ощупью мужчина. Тот, кто кричал, был подальше. Кэтрин вспомнила, как она падала, и открыла глаза. Закружилась голова. Она подавила стон. Тело напряглось, ощущая каждую веточку, каждый камень, заныли все ушибы и царапины.
Тот, что был поближе, потеряв терпение, крикнул:
– Предполагалось не то, что ты сделал, жопа! Надо было заставить парня поднять руки кверху, а не стрелять в него!
В листьях забилась птица и холодной быстрой тенью выпорхнула на солнечный свет, напугав до смерти Кэтрин. Ближайший к ней мужчина вскрикнул от неожиданности.
Тот, что вдали, начал опять:
– Что будем делать? – Он дважды быстро выстрелил в Блейка, вспомнила она, чувствуя, как ее всю передернуло, отчего в тело еще глубже врезались камни и ветки. – Фрэнк, что, черт побери, нам теперь делать?
– Все улажено, парень. Мотив – ограбление, ясно? Не забыл? Через полчасика позвонят шерифу. Парень убит, девки след простыл. Может быть, она и убила, а может быть, какой-нибудь хиппи из лесу! Запомнил все это, жопа?
– Запомнил.
Дрожа всем телом, она ощущала каждую хвоинку, каждую сломанную веточку, каждый камешек, словно трогала их голыми пальцами. Рот открыт, в горле пересохло. Рука окоченела в воде ручья. Больнее всего было в боку, упиравшемся в твердый кривой ствол большого разросшегося куста. Он широкой тенью закрывал ее... а ноги, возможно, торчали снаружи! Она не решалась приподнять голову, чтобы взглянуть. Смотрела вверх, на солнце, сквозь сплетение листьев и упавшие на лицо и набившиеся в рот собственные волосы, боясь закашляться. До боли в ушах она прислушивалась к движениям того, кто вел машину, теперь пробиравшегося сквозь кустарник и деревья, обрамлявшие ручей. Хотелось кричать. Сдавило горло, заложило нос, странно давило на глазницы.
– Фрэнк, а как насчет стрельбы? Вдруг нас кто-нибудь услышал? Нам, что, нужно, чтобы тело просто так нашли... и увидели машину, Фрэнк?
– Дерьмо, долбаная грязь!.. – выругался Фрэнк. Потом он ввалился в воду.
Кэтрин показалось, что вода заплескалась вокруг ее окоченевшей руки.
– У тебя все в порядке, Фрэнк?
– Я по колени в этом паршивом ручье, жопа!
– Ее следов не видно?
– Она свалилась здесь, так? Значит, где-то близко. – Он, ругаясь и спотыкаясь, выбрался из воды.
Она слышала, как хлюпали ботинки, хрустя, скользили по сосновой хвое. Вдруг почти рядом раздался его пронзительный крик. Она вздрогнула всем телом, словно под ней рушилась земля.
– Эй, ты! Валяй к нашей долбаной машине. Спрячь ее в лесу, но сперва затащи тело в дом. Понял? Потом уничтожь это место... и любого, кто появится. Давай, двигай. А девку я найду. Дуй, Дэйв!
– Понял, Фрэнк!
Кэтрин услышала, как уходит Дэйв, пробираясь сквозь кустарник... Потом наступила странная тишина, в которой раздавалось дыхание Фрэнка и нависла атмосфера злобы... и решимости. Тишину снова нарушило птичье щебетанье. Расслышав собственное напряженное хриплое дыхание, она сглотнула, пытаясь его заглушить. Волосы, словно песок, все глубже проникали в рот. Она со страхом ждала, когда они попадут в глотку, и тогда она закашляется, задохнется и выдаст себя, и Франк будет знать, где ее найти. Открыв рот, она глядела на солнце сквозь переплетающиеся ветви куста и на медленно двигавшуюся рядом тень.
Над ней нависли ветви, но сквозь них проникало так много света! Наверное, он ее увидит, должно быть... Тень двинулась дальше, замерла, заслонив солнце. Она дергалась и покачивалась, повторяя движения оглядывавшегося кругом Фрэнка. Опершись руками в бока и тяжело пыхтя, он прислушивался к другим звукам. Солнце проникало в образуемые руками дыры.
Тень переместилась на несколько шагов, снова остановилась. Куда он подался? В спину и ягодицы впивались сломанные ветки и что-то твердое и большое, похоже, камень. Ноги онемели, как и находившаяся в ледяной воде рука. По сторонам косо свисали ветви.