Шерлок Холмс и Золотая Птица, стр. 19

– Вы сказали, что в смерти Гридли есть что-то загадочное.

– Возможность самоубийства. Если версия самоубийства подтвердится, это освободит Трансконтинентальную компанию от финансовых обязательств. Я пообещал расследовать это событие в знак благодарности за разрешение воспользоваться архивом.

– Несомненно, есть еще какая-нибудь странность, которая побудила сотрудников компании прибегнуть к вашим услугам?

Мой друг язвительно усмехнулся:

– Страховые компании, дружище, не склонны к проявлению дедукции или интуиции – того, что можно назвать чутьем. Подобными заведениями управляют люди со средними способностями. Так же как и игорными домами.

Эта аналогия вызвала у меня удивление, и Холмс пояснил:

– Игорное заведение может время от времени нести большие потери из-за удачи игрока. Но руководство смотрит далеко вперед, зная, что в конечном счете перевес окажется в пользу заведения. Аналогичным образом наши гигантские страховые общества покрывают потери и выплачивают суммы в соответствии со средним количеством происшествий за определенный период времени. События в целом соответствуют модели. Мужчины обычно умирают раньше женщин. Из общего количества смертей какая-то часть приходится на несчастные случаи, какая-то на сердечно-сосудистые заболевания, какая-то на эпидемии и так далее. Статистическими таблицами такого рода занимается наука. Если что-то ухудшает баланс или противоречит норме, зоркий глаз актуария замечает это, и производится расследование.

Живое мышление Холмса ухватилось за новую тему, и он принялся осыпать меня фактами, относящимися к пункту нашего назначения Сент-Обри. Познания этого человека в географии и истории были действительно поразительными. Я не представлял себе, что городок был древним и стоял на месте бывшего римского лагеря, построенного в 40 году нашей эры. Эта местность когда-то была богата оловом, что объясняло присутствие здесь римлян. Городок гордится руинами, которые в прошлом привлекали туристов. Но теперь туризм не приносит прежних доходов, а оловянные рудники истощились.

10

СЕНТ-ОБРИ

Сразу по прибытии в Сент-Обри Холмс повел меня в паб «Кроссбоу», слава которого носила далеко не местный характер. Зная, как небрежно Холмс относится к своему желудку, я был сильно удивлен его первым шагом. Однако тайна быстро разрешилась, когда к нашему столику подсел некто Гарольд Витерспун, доктор медицины. Я не удивился, узнав, что наш новый знакомый служит в Сент-Обри медицинским экспертом. Холмс, вероятно, заранее назначил встречу с доктором в этом экзотическом заведении.

После соответствующих приветствий доктора Витерспуна уговорили заказать какой-нибудь напиток, и я присоединился к нему со стаканом портера. Холмс потребовал джин с лимонным соком и перешел к делу.

– Очень хорошо, что вы нашли возможность встретиться с нами, доктор.

Витерспун вежливо улыбнулся:

– Никаких проблем, мистер Холмс. Я встречался не только с инспектором Макдональдом из Скотленд-Ярда, но и служащим Трансконтинентальной страховой компании. Обычно здесь, в сонном Сент-Обри, мало официальной работы. Даже не верится, что рядом Лондон с его кипучей жизнью и обилием происшествий. Иногда я даже жалею, что отказался от частной практики, перед тем как взял на себя обязанности медицинского эксперта.

– Вы хорошо помните случай с Эймосом Гридли? – Холмс внимательно смотрел на доктора.

– Разумеется, сэр. Эймос был странным человеком. Он владел здесь антикварным магазином. Провел в одиночестве всю жизнь. Был прижимистым, но не по природе своей, а волею обстоятельств: магазин почти не приносил ему доходов, ведь люди теперь не приезжают, как раньше, чтобы полюбоваться на римские развалины. – Витерспун повернулся ко мне. – Вы когда-нибудь осматривали наши местные достопримечательности, доктор Ватсон?

Я не успел раскрыть рот, как вмешался Холмс:

– Мы, вероятно, сможем осмотреть их вместе, после того как покончим с делами, – в его голосе слышались нетерпеливые нотки. – Насколько мне известно, тело было найдено не в помещении.

Витерспун неуловимо подтянулся, мягкое благодушие провинциального доктора мигом уступило место деловитости и собранности.

– Труп лежал у самого крыльца – очевидно, что Гридли упал с навеса над входом. Причиной смерти послужил перелом основания черепа. Это не вызывает сомнения.

– Были ушибы или раны? – спросил Холмс.

– Некоторое количество. Следствие предположило, что Эймос находился на дощатой крыше своего дома. Между прочим, имеющей наклон. Он оступился, заскользил вниз по скату, приблизился к краю и… – Витерспун выразительно развел руками. – Удар был, конечно, достаточно сильным, чтобы сломать шею. – Доктор на мгновение взглянул на Холмса и продолжил: – Но я не ответил на ваш вопрос. На правой ноге была большая ссадина, возникшая в результате трения о доски. На это указывают торчащие из раны занозы. Голова Эймоса была сильно изранена, хотя и не так значительно, как можно было ожидать. Вероятно, перелом послужил причиной того, что голова откинулась и не была размозжена.

Холмс продолжал пристально разглядывать медицинского эксперта. Он, очевидно, не считал, что тема исчерпана.

Витерспун поежился под взглядом лондонской знаменитости и после долгой паузы продолжал со вздохом:

– Там был один синяк, мистер Холмс, который озадачил меня. За правым ухом трупа. Судя по цвету, он появился несколько раньше, еще до падения. Я сообщил об этом властям. Но никаких выводов сделано не было.

– И следствие вынесло заключение о смерти в результате несчастного случая, – подвел итоги Холмс.

В этот момент подошел официант. Холмс удивил меня, отнесясь к заказу с возможной серьезностью. Казалось, он был знаком с местной кухней, так как попросил яичный пирог и порцию картофеля по-лионски. Доктор Витерспун остановился на бифштексе, пирожке с почками и бутылке эля. Я предпочел камбалу по-дуврски и еще один стакан портера. Когда заказ был принят, нас удостоило присутствием еще одно лицо.

– А вот и констебль Дэнкерс, – сказал Витерспун. – Это мистер Шерлок Холмс из Лондона и его помощник доктор Ватсон.

Пока мы с Холмсом бормотали приветствия, я рассматривал местного представителя закона. Дэнкерс был дородным мужчиной с сероватым лицом, на котором выделялись густые усы, явно составлявшие гордость владельца. Констебль наградил нас ледяным взглядом; его манеры явно указывали на то, что в помощи детективов-консультантов из Лондона, знаменитых или нет, он не нуждается. Холмс, уже имевший дело с официальными лицами в небольших городах, вел себя чрезвычайно любезно:

– Присаживайтесь, констебль, и присоединяйтесь к завтраку.

Дэнкерс явно не желал приручаться. Он ответил с грубоватой деловитостью:

– Я очень занят, мистер Холмс. Мои обязанности…

Ему не суждено было закончить – открытая ладонь левой руки Холмса с такой силой шлепнула по столу, что судки с приправами подскочили.

– Невероятно! – голос моего друга был столь мрачен, будто он сообщал об эпидемии черной оспы. – Вы хотите сказать, констебль, что позволили распущенным нравам столицы вторгнуться в этот милый городок? Что происходит в этом цветущем крае?! На улицах свирепствует преступность?!

Дэнкерс поперхнулся и испуганно уставился на Холмса:

– Конечно, нет, сэр. Ничего подобного. Здесь даже пропажа велосипеда считается крупным происшествием.

Суровая складка на лице моего друга разгладилась.

– Отлично! В таком случае вы сможете ради нас ненадолго отвлечься от своих обязанностей. Присаживайтесь, констебль.

В голосе Холмса слышались властные нотки, и Дэнкерс занял стул с достойной одобрения готовностью. Когда его гонор улетучился как воздух из продырявленного шарика, констебль стал весьма почтительным. Холмс подозвал официанта, но Дэнкерс сказал, что в данный момент не может есть. Подавив улыбку, официант принес бутылку ирландского портера, при виде которой усатый констебль буквально расцвел.