Рыцарь Шестопер, стр. 65
Тем не менее у него получилось и роскошно на вид, и сытно, и вообще вполне вкусно. После чего он весьма строго проинструктировал Олли, как и в каком порядке подавать блюда на стол, и умчался в выбранную для себя спальню переодеваться.
Точнее, в небольшую каморку, которая еще хозяевами использовалась как моечная комната. Пол каменный, со стоком в углу, за теплой стеной кухонная печь. На стене — плоский бак с водой, которая почти всегда нагрета. Черпай воду ковшиком да лей на себя в удовольствие. Хотя здешнее мыло оставляло желать лучшего. В двадцать первом веке хозяйственное мыло лучше мылилось и приличней пахло. Помыться рыцарю все-таки удалось — второй раз за несколько дней! — и, закутавшись в простыню, он вернулся в спальню.
И только там наконец окончательно поверил, ощутил, что жизнь стала налаживаться. Отдельная шикарная комната не шла ни в какое сравнение с его жалким закутком в казарме. Не говоря уже о том, что там еще и не протолкнуться было от наваленных кучами вещей, сумок, оружия, сбруи и всего того, что обязан иметь рыцарь.
Да и запашок там был… Лучше не вспоминать!
Василий до сих пор не мог привыкнуть к резкому запаху конского пота и прочих отходов жизнедеятельности гигантских лошадиных организмов. Местные жители наверняка на это уже внимания не обращали, привыкли с самого рождения, но в любом случае принимать даму в казарменной комнате… Да еще и провоцировать ее на интимные касания… Позор!
«А дом… — мечтательно протянул Райкалин. — Это уже совсем иной уровень жизни! И как можно себе отказывать в подобном удовольствии? Неужели проигранные в кости или в карты деньги нельзя пустить на улучшение условий проживания? Или рыцари специально не хотят в городе расслабляться, чтобы потом в походе не умирать от грязи и омерзения к ней? Надо будет узнать, кто еще из коллег сибаритствует, как я. Кажется, даже некоторые баннереты проживают в казарме… Но я туда и под угрозой расстрела больше не вернусь!»
Оделся и впервые, находясь в этом мире, присмотрелся к своей физиономии в небольшом зеркале (благо, что старики оставили!) и ужаснулся: многодневная щетина зашкаливала по своей длине все разумные пределы!
И тут же новая волна стыда накатила, осыпав укорами: «Как ты посмел такой щетиной царапать нежную кожу на руке Зареславы?! Почему не поискал местного брадобрея?! Почему не побрился у специалиста, если сам не умеешь обращаться с местным аналогом опасной бритвы? И в таком виде собираешься встречать прекрасную даму?! Да лучше убейся об стену!»
Последнее пожелание непроизвольно вырвалось из каких-то уголков подсознания, но было радикально растоптано рьяной решимостью, которая воскликнула: «Ничего не поделаешь! Такова суровая правда жизни! — И сочувственно добавила: — Теперь будем целовать нежную кожу только губами, а не прикладывать к щеке!»
Тут и чувство времени подсказало: два часа еще не прошло. Но!.. Милой-то все нет! Могла бы и пораньше выбраться в гости! Иначе кто-нибудь из оруженосцев, получивших на этот счет инструкции, обязательно примчался бы. И понятно, что разные нехорошие мысли полезли в голову: «Может, девица о моем приглашении не доложила? Вполне могло и такое случиться… Или от графа не удалось оторваться? Скорей всего так и было!.. Но вдруг что иное стряслось? Вдруг опять пожар? Мм… Нет, колокола не слышно…»
И как же радостно забилось сердце, когда слух уловил приближающиеся быстрые шаги! Петри еще издалека стал выкрикивать:
— Грин! Там к тебе… мастера пришли! Которые портные…
Он напрочь забыл о срочном заказе. Да и портные вначале искали рыцаря в казарме, их забыли вчера предупредить о новом адресе.
На осмотр и выборочную примерку ушло с четверть часа. Шестопер расплатился с мастерами, добавив на чай и порадовав, что они первыми справились в негласном соревновании с русскими девицами. Да и вытолкал прочь, может, не совсем вежливо, потому что запаниковал — вдруг Зареслава уже у порога, а он тут… с нитками да с иголками!
Подозвав оруженосцев, огорошил их вопросом:
— Шить умеете? Не столь важна будет красота, как прочность и надежность. Смотрите!
Его быстрые уверенные движениями ножницами поразили помощников до глубины души. Раз-два — и вот уже карманы готовы. Три-четыре — и вот уже два из них наскоро приметаны с внутренней стороны одежды, в местах с оставленными прорезями. Попутно объясняя и показывая, что, как и к чему, Грин строго предупреждал:
— Подобная новинка в одежде пока великая тайна, и никто без моего особого на то позволения не должен о ней узнать. Потому и не раскрывал я этого секрета портным, потому и придется вам самим заниматься сим тайным рукоделием.
Оруженосцы идею поняли верно, хотя и не могли пока оценить все преимущества карманов. Подобными нововведениями вначале надо попользоваться. Но в любом случае работой на несколько часов они оказались загружены по самое горло. Ну разве что разрешалось поужинать. А если гостья не придет, то за одним столом с рыцарем.
— А пока приступайте! — давал им последние указания Василий. — Еще с полчаса я в любом случае буду ждать визита. И помните о прочности швов. В карманах будет лежать самое ценное.
Не успел он выйти из комнаты, как раздавшийся стук в дверь вновь плеснул в кровь адреналина, а сердце забилось вдвое быстрей.
Сам открывал, со счастливой улыбкой на лице, за что и получил в ответ радостное восклицание кузнеца Павлентия:
— Правильно радуешься! Сегодня мы еще больше заработали! Вот твоя доля.
Получив три кошеля, где позванивали монеты на сумму в сорок три с половиной золотых, Райкалин с грустью припомнил недавние мытарства: «Как все просто! А нам с ребятами еще несколько дней назад не на что было в придорожной корчме поесть. Знание — сила! А заработать можно на любой мелочи».
Мастер тем временем оживленно рассказывал:
— Продано иным кузням четыре разрешения на производство тележек. Завтра продадим еще шесть. Послезавтра ожидаем мастеров нашей гильдии из соседних городов. Наращиваем количество проданных тачек, и там даже больше сможем заработать, потому что успели получить бляху первенства по плотницкому делу. Жаль, что по тележкам о таком сразу не додумались, и теперь одна плотницкая артель начинает делать тележки полностью из дерева.
— Даже колеса с осью?
— Имея прочные породы древесины, и не такое можно склепать. Но в любом случае их тележки по прочности и долговечности будут нашим уступать.
Несмотря на его довольное лицо, было видно, насколько вымотался за последние двое суток здоровенный и сильный мужик.
— Павлентий, да ты заходи в дом, поужинаем вместе, — предложил мастеру рыцарь, уже понявший, что его пассия на ужин не придет.
— Нет-нет, что ты! — замахал тот руками. — Меня женка ругает, забыла, говорит, как выгляжу, грозится не признать и на порог не пустить. Так что спешу домой. А за приглашение спасибо.
Распахнув дверь наружу, он чуть не задел створкой поднявшуюся на крыльцо даму в шляпке. За ней стояли три девицы со свертками в руках. На улице всхрапывали кони, запряженные в карету. Скорей всего приставучий граф с витязями так в той карете и останутся, означая своим присутствием усиленную охрану главного лица миссии.
Ну и самая главная мысль, проскочившая в сознании Василия, была: «Все-таки пришла!»
Глава двадцать девятая
УТРЕННИЕ ХЛОПОТЫ
Вначале пришлось проводить гостью с сопровождающими в одну из комнат. Там девицы живо стали раскладывать по дивану и стульям сшитую ими одежду, а Зареслава распорядилась:
— Снимай камзол, будем примерять!
Началась примерка, правда, штаны Василий только прикладывал к себе, проверяя по длине. Ощущалась одежда на теле свободно и выглядела несколько мешковато, зато для встроенных карманов — самое то!
После примерки, отправив домой сопровождавших ее девиц, Зареслава осведомилась:
— Приглашение на ужин осталось в силе?
— Все готово! Прошу в столовую! Сейчас кухарка подаст.